Лимб
Шрифт:
– Но мне ведь нельзя нервничать.
– Отделяться от общества тоже нельзя, – голос отца стал строже. – Не волнуйся, в школе все учителя готовы помочь тебе.
– Я так не думаю.
Мать осторожно взяла Лукавого за руку, чтобы привлечь его внимание.
– Сынок, пойми: чем быстрее ты вернешься к людям, тем быстрее восстановится твой организм.
Лукавый взял следующую дольку.
– А что с моими друзьями? Что с Виком? Вы хотите, чтобы я учился без них? Об этом не подумали?
– Да, теперь они поступают в университет, но это не значит, что твоя жизнь закончилась! – вспылил отец.
Лукавый посмотрел на него с ненавистью. Они с отцом были похожи не только внешне, но и характерами.
– Сколько мне еще тут лежать? – он перевел взгляд на мать.
– Через неделю.
– Наконец-то. Меня уже достала эта больница, – он отобрал у матери нож с яблоком. Лукавый долго терзал его: пальцы ныли, запястья напряженно болели, но он смог отделить дольку. – Я хочу домой.
Глава 2
Лукавый вышел из автомобиля на негнущихся ногах. Голова кружилась, перед глазами проскальзывали яркие пятна. Мать подхватила его под руку. Впервые за семнадцать лет его укачало в машине.
– Давай достанем кресло! – предложила мама.
– Нет. Я хочу ходить. Сам, – увидев, как отец открывает багажник, сказал Лукавый. Он повернулся к подъезду и плавно задрал голову.
Они жили в высотном здании из двадцати этажей. Раньше он легко пользовался лифтом или лестницей, а сейчас мысль о подъеме пугала его так же, как резкие звуки и неожиданные прикосновения.
«Соберись, тряпка. Чего трусишь?» – подумал он, высвобождая руку из хватки матери.
– На каком этаже мы живем? – спросил он.
– На…на тринадцатом, – сказала мать.
Врачи предупреждали семью, что возможны провалы в памяти, забывчивость, слабость и резкая смена настроения. Лукавого назвали счастливчиком и сказали, что кусок стекла в затылке – не самое страшное, что с ним могло случиться в коме.
– Когда приедет Дэн? Вы не звонили Вику? – он посмотрел на мать. – Где мой айфон?
– Он разбился в аварии. Мы купим тебе новый, не переживай, – она погладила сына по плечу и улыбнулась.
– Черт, там же были все номера…а, точно, это же айфон. Зайду в айклауд.
Двери лифта раскрылись, звякнул колокольчик. Лукавый отшатнулся, вскинув руки.
– Я не поеду, – сказал он и его голос задрожал.
Узкое пространство сдавило голову. В ушах заскрежетало. Звук смешивался с визгом тормозов, с сигналами автомобилей, звоном разбитого стекла и громким отчетливым хрустом.
–В мозгах что-то происходит. Что-то не то, – выдохнул Лукавый.
– Не волнуйся, мы уже подобрали для тебя психиатра, – ответил отец.
Поджав губы, Лукавый повернулся к лестнице.
– Я пойду пешком. Можете ехать.
– Тебе рано нагружать тело! – воскликнула мать. —Дорогой, почему бы тебе не донести его до квартиры?
– Ты в своем уме? Он весит шестьдесят килограмм, а у меня больная спина!
– Всего разок. Мы будем делать перерывы на лестничных площадках.
Пока родители ругались, Лукавый преодолел несколько ступенек. Его отправят к психиатру. Раньше он бы посмеялся и сказал, что пойдет к специалисту только через собственный труп.
«Забавно, – подумал Лукавый, – раз я был в коме, значит, сейчас я и есть живой мертвец».
Когда родители спохватились, он уже приближался ко второму этажу. Стоя возле двери, Лукавый едва дышал: сердце колотилось, уши заложило, а тело ломило как при температуре.
– Скоро мы переедем в другую квартиру, – сказал отец. – На первом этаже.
– Дай мне воды, – хрипло попросил Лукавый у матери.
Он лежал в постели и смотрел в потолок – такой же белый, как в больнице. Комната казалась чужой. Все предметы, которые он любил раньше, превратились в однообразный мусор. Мать предложила Лукавому поиграть с отцом в приставку, а он отказался, отстранив геймпад. Ему дали временный телефон с тремя контактами: отец, мать и Виктор.
«Они не добавили добавить номер Дэна? Он что-то от меня скрывает?» – подумал Лукавый, и позвонил Виктору.
– Эй, Вик, – сказал он.
– Кто это?
– Я. Ты че, за пять месяцев меня забыл?
– А-а, Лукавый! Господи, будто из ада вернулся! Рад слышать.
Лукавый прислушался: играла музыка, фоном говорили люди.
– Опять в клубе?
– Ну, да. Присоединяйся.
– Я еще ходить толком не научился, какие клубы.
– Слушай, прости, что не навещал. Отец заставил на него работать. Давай я приду к тебе. В любое время!
– Завтра приходи хочу увидеть твою наглую рожу, – Лукавый усмехнулся.
– А предки не против?
– Они сами дали мне твой номер. Хватит отмазываться.
Прежде Лукавый любил играть и делал это так часто, как только мог. Его любовь к шутерам сделала из него профессионального игрока. Он ездил на турниры, где брал призовые места. Но после аварии Лукавый чувствовал тошноту при взгляде на монитор. Все, что ему нравилось, опротивело, и он не знал, как с этим бороться.
Он потянулся к пульту и включил телевизор. Шли вечерние новости. Рассказывали о без вести пропавшей школьнице. Лукавый закрыл глаза, вслушиваясь в женский голос.
– Уже больше пяти месяцев родители ищут Еву Новикову. Ей семнадцать лет, она была одета в…
Лукавый открыл глаза, прищурился, фокусируя взгляд на фотографии, показанной в углу экрана. Девчонка с милой улыбкой и густыми вьющимися волосами. Он смотрел на нее, пытаясь сохранить образ, но фотография расплывалась и исчезала из памяти. Разозлившись, Лукавый выключил телевизор.