Линия судьбы

Сойер Мерил

Хоть он был всего лишь ребенком, дядюшка наказал его так же, как взрослых. Карцер. Логан неделю промучился в погребе среди крыс, готовых наброситься на него.

После этого он много лет боялся крыс, а когда вступил в «Кобру», поменялся с ними ролями. В школе выживания он узнал, что крысы есть повсюду и что они – отличная пища, конечно, если ты доведен до отчаяния. Он обожал «Твинкис», но, если речь шла о жизни или смерти, он бы мог есть и крыс.

– Хорошо, я встречусь с ним.

Логан

сунул босые ноги в кроссовки и закинул за плечо рюкзак.

Вуди ждал его на веранде, нависающей над Дубовым ручьем. Косые солнечные лучи проникали сквозь листву и отражались от воды, журчащей в каменистом русле. Ниже по течению из зарослей выскочил енот и тут же исчез.

– Ты хотел поговорить со мной?

Вуди вздрогнул и резко обернулся. Снова Логан изумился, как похожи они с отцом. Конечно, старик поседел, и лицо его покрылось морщинами, но это то же лицо, что каждый день он видит, когда бреется. Если присмотреться, то можно различить на щеках Вуди те же ямочки, что появляются на его собственном лице, когда он улыбается. Пусть они прячутся среди морщин, но они у Стэнфилда есть.

Вуди не сгорбился с годами, как многие мужчины его возраста. Будучи сантиметра на три ниже метра девяноста трех сантиметров сына, старик держался прямо, гордо развернув широкие плечи.

– Я много думал о твоих словах. Мы должны поговорить, особенно сейчас, когда ты собираешься жениться на Келли Тейлор. Присядем?

Логан чуть было не ответил резкостью, но вовремя прикусил язык. Неизвестно, что сделает Стэнфилд, узнав правду. Если он проболтается кому-нибудь, Келли не сможет усыновить мальчика.

Логан повернул плетеное кресло так, чтобы видеть любого, кто выйдет из дома на веранду, и уселся вроде бы непринужденно, но ему было не по себе.

Первое правило «Кобры» – следить за тем, что происходит за спиной. Второе – никогда не оставаться на месте, открытом со всех сторон.

Логан обвел взглядом густые заросли по берегам ручья, почувствовал, как на затылке выступает испарина.

Откуда эта тревога? Он не на задании. Никто не прячется в кустах, не следит за ним через оптический прицел винтовки.

Логан поставил рюкзак рядом с креслом так, чтобы – если понадобится – быстро выхватить пистолет.

– Ты, я знаю, думаешь, что я несправедливо поступил с твоей матерью. – Логану послышались извиняющиеся нотки в голосе отца. Или это просто уловка опытного политика? – Аманда выждала год, как стервятник, а потом объявила, что у меня есть сын. Она угрожала сообщить прессе, если я не усыновлю тебя, и я дал ей пятьдесят тысяч долларов.

Логан нанес упреждающий удар:

– Где она сейчас?

Вуди подозрительно взглянул на него.

– Я ждал, что Аманда будет и дальше шантажировать меня,

но она сдержала слово. Я больше ничего не слышал о ней. Ты обвинил меня в том, что я разрушил ее жизнь, и я решил, что ты знаешь, где она.

Логан провел ладонями по гладким подлокотникам. Он редко терял контроль над собой и уже винил себя за те брошенные в лицо отцу слова. Конечно, он сказал правду, но необдуманное заявление может развалить его легенду.

И причинить его матери еще больше боли.

Правда, он ничего ей не должен. Если она хочет закончить свои дни в лагере «Последний шанс», это ее личное дело.

– Если ты никогда не видел свою мать, как ты узнал, что ее жизнь погублена?

Логан бросил на Вуди взгляд, от которого обычно у самых крутых террористов начинали дрожать коленки. Вуди не дрогнул. Интересно! Возможно, его старик гораздо сильнее, чем кажется.

– Просто догадка, – отмахнулся Логан. – Шестнадцатилетняя девушка забеременела, а потом отказалась от своего ребенка. Вряд ли она смогла полностью оправиться от душевной травмы.

Кровь отхлынула от лица Вуди, оставив розовые пятна на побелевших щеках.

– Поверь мне, я понятия не имел, что Аманда была так молода. Она сказала, что ей восемнадцать. Ты знаешь, как это бывает. Она выглядела гораздо старше своих лет.

– Ты был в два раза старше ее.

– Как ты узнал? Мы тщательно скрывали свою связь.

– Ты и не представляешь, сколько может узнать агент «Кобры», – подстраховался Логан. – Когда я родился, Аманде Маккорд только что исполнилось семнадцать. Не нужен калькулятор, чтобы посчитать: в момент зачатия ей было шестнадцать.

Вуди обмяк в кресле, уставившись на краснохвостого ястреба, парящего над противоположным берегом.

– Она была одной из добровольных помощниц моей первой кампании. Такая самостоятельная. Мне и в голову не пришло, что она несовершеннолетняя. Я бы не стал рисковать карьерой, занимаясь сексом с несовершеннолетней.

– И ты молчал все эти годы.

Вуди перевел взгляд на свои итальянские туфли, явно с трудом подыскивая слова.

– Теперь все раскрылось. Они знают даже, сколько лет было Аманде. Они знают все.

Ну, положим, не все.

Вуди откашлялся.

– Логан, мне стыдно за все, что случилось после твоего возвращения. Я позволил втянуть себя в политические игры, потому что политика вошла в мою плоть и кровь. Я даже не поинтересовался твоей жизнью.

Неужели старик расчувствовался?

– Если ты читал статью в «Разоблачениях», мне почти нечего добавить.

– Как ты жил после похищения? С тобой хорошо обращались?

Ни за что на свете Логан не рассказал бы подробности своей жизни этому человеку.