Лираэль
Шрифт:
Она помолчала минуту, а потом добавила:
— Честно говоря, мне понадобится твоя помощь, Сэмет.
Сэм кивнул, не в силах произнести хоть слово. У него было право, данное рождением, у него была книга, теперь были и колокольчики. По-видимому, надо лишь приложить больше усилий, чтобы все-таки прочитать эту книгу, сказал он себе, пытаясь преодолеть нарастающую панику и спазмы в желудке. Он станет настоящим наследным Аборсеном, этого все ждут. Он должен.
— Сделаю все возможное, — сказал он наконец и посмотрел в глаза матери. Сабриэль улыбнулась, и улыбка осветила ее
— Мне необходимо поехать в Анселстьерру, потому что я знаю тонкости их политики намного лучше, чем отец, — сказала она. — Кроме того, немало моих старых школьных друзей или их супруги стали влиятельными политиками. Но я очень не хотела уезжать, не убедившись, что здесь остается Аборсен для защиты людей от Мертвецов. Спасибо, Сэм.
— Но я… Я не готов! — выкрикнул Сэм неожиданно для себя. — Я не могу! Я еще не закончил изучать книгу! То есть я…
— Я уверена, что ты знаешь гораздо больше, чем предполагаешь, — сказала Сабриэль. — Во всяком случае, сейчас, пока весна в разгаре, проблем быть не должно. Все ручьи и реки полны талой воды. Дни становятся длиннее. Мертвые никогда не проявляли активности поздней весной и в течение всего лета. У меня есть все основания полагать, что ты справишься.
— А как же пропавшие южане? — спросила Эллимер таким тоном, который выдавал, что именно она думает о надеждах на Сэма. — Тысяча Мертвецов — это серьезная угроза.
— Они, должно быть, исчезли в районе Красного озера, иначе их бы видели Клэйр, — проговорила Сабриэль. — Скорее всего, они заперты там весенним паводком. Я сначала съезжу туда, чтобы разобраться что к чему. Но самая большая опасность угрожает нам со стороны южан, оставшихся в Анселстьерре. А здесь, в Королевстве, мы будем полагаться на разлившиеся реки и на тебя, Сэмет.
— Но… — начал Сэм.
— Помни, что с тем некромантом, да и вообще с некромантами шутить нельзя, — продолжала Сабриэль. — Если они осмелятся напасть на тебя, ты должен, слышишь, обязан сражаться с ними здесь, в Жизни. Не пытайся снова сразиться с ними в Смерти, Сэм. В тот раз ты поступил храбро, но тебе повезло. Будь предельно осторожен и с колокольчиками. Как ты уже, вероятно, знаешь, они могут отбросить тебя в Смерть или заманить туда. Применяй их только тогда, когда будешь абсолютно уверен в том, что усвоил написанное в книге. Обещаешь?
— Да, — сказал Сэм. Он с трудом нашел в себе силы произнести это слово. Кроме того, он был рад, что получил отсрочку. Может быть, он справится с Малым Мертвецом при помощи одной лишь магии Хартии. Его решение стать настоящим Аборсеном не уменьшило страха, все еще сжимающего сердце, и его пальцы мгновенно холодели, когда он дотрагивался до завернутых в кожу колокольчиков.
— А теперь, — сказал Тачстоун, — я хочу узнать, не удалось ли кому-нибудь из двух присутствующих здесь школьников вступить в дружеские отношения с анселстьеррцами? Или хотя бы поняли вы — какие они люди? Например, этот Королини, глава партии «Наша Страна». Может ли он сам оказаться выходцем из Старого Королевства, как вы думаете?
— Ну, он появился после меня, — сказала Эллимер. Она закончила школу год назад, но ей казалось, что она давным-давно уехала из Анселстьерры.
— Я не знаю, — ответил Сэм. — О нем писали в газетах задолго до моего отъезда, но никогда не говорилось, откуда он родом. Мой друг Николас, может быть, знает. Я думаю, он может нам помочь. Его дядя — премьер-министр, Эдвард Сэйр. Вы его знаете. Ник приедет ко мне погостить в следующем месяце, и ты, наверное, застанешь его до того, как он уедет.
— Он приедет сюда? — переспросил Тачстоун. — Удивительно, что его отпускают. Мне кажется, армия уже много лет не давала никому разрешения на переход. Разумеется, не считая кучи беженцев, но ведь это политические игры. У армии не было выбора.
— Ник здорово умеет убеждать, — сказал Сэм, вспомнив об их школьных выходках. — Я попросил Эллимер подписать его визу.
— Я подписала и послала ее сто лет назад, — сказала Эллимер.
— Очень хорошо, — сказал Тачстоун. — Это полезное знакомство, важное и для нас, и для одной из правящих семей Анселстьерры. Теперь они узнают, что такое Королевство, от одного из членов своей семьи. Я позабочусь, чтобы Бархедринский сторожевой пост обеспечил твоему другу эскорт от Стены. Если мы потеряем племянника премьер-министра, это плохо скажется на переговорах.
— О чем переговоры? — спросила Эллимер. — Я хочу сказать, что там, в Корвере, они любят делать вид, будто нас вообще не существует. Я всегда спорила с тупыми городскими девчонками, доказывала, что Королевство — настоящее.
— О двух вещах, — ответила Сабриэль. — Золото и страх. У нас не много золота, но его может оказаться достаточно для решения наших проблем, если оно перекочует в правильные карманы. Многие северяне до сих пор помнят, что было, когда Керригор перешел через Стену. Мы должны попытаться довести до их сознания, что все повторится, если они пошлют беженцев на Север.
— А это не может быть Керригор? — вдруг спросил Сэм. — Ну, тот, кто стоит за всем этим.
— Нет, — хором ответили Сабриэль и Тачстоун. Они обменялись взглядами, вспомнив ужасные события прошлого и то, что Керригор намеревался сотворить здесь, в Королевстве и в Анселстьерре.
— Нет, — повторила Сабриэль. — Я взглянула на Керригора, когда была в Доме Аборсена. Он будет спать вечно под заклятием Ранны. Он заперт в самый глубокий подвал и связан всеми запирающими и охранными заклинаниями, которые мы с отцом только смогли вспомнить. Так что это точно не Керригор.
— Кто или что бы это ни было, надо с ним что-то делать, — величественно проговорил Тачстоун. — И мы четверо позаботимся об этом. Но сейчас я предлагаю всем выпить по кубку глинтвейна и поговорить о более веселых вещах. Как прошел праздник Зимнего Солнцестояния? Я рассказывал, что, когда был в твоем возрасте, тоже танцевал танец Птицы Рассвета, Сэм? А как ты справился?
— Я забыл кубки, — ответил Сэм. Кувшин с вином был все еще горячий.
— Мы можем пить и прямо из кувшина, — проговорила Сабриэль. Она взяла кувшин и уверенно поднесла его ко рту. — О, как хорошо. А теперь расскажи мне, Сэм, как прошел твой день рождения?