Лишние дети

Костелоу Дайни

Она замолчала, но инспекторша не произнесла ни слова, и Лили продолжила:

— На самом деле их отправили в Австралию!

Мисс Хопкинс по-прежнему молчала, не выказав ни удивления; ни возмущения, на которые так надеялась Лили.

— В Австралию! — повторила Лили. — На другой конец света! Вы знали об этом, мисс? Никого об этом не предупредили. Даже мать девочек. Вы знали об этом?

— Нет, — спокойно ответила мисс Хопкинс. — Но я не удивлена. Насколько я помню, их мать подписала бумаги и передала девочек на попечение «Нежной заботы». А это значит, — мисс

Хопкинс подняла руку, чтобы не дать Лили перебить себя, — что благотворительный фонд имеет право делать все, что посчитает нужным. В данном случае было принято решение отправить девочек в другую страну.

— Но моя дочь ничего об этом не знает! Ей даже не потрудились сообщить, что ее детей отправляют в Австралию!

— И правильно сделали, — кивнула мисс Хопкинс — Ваша дочь отказалась от своих родительских прав, когда подписала бумаги.

— Это какая-то ошибка, — спорила Лили.

— Мне жаль, миссис Шарплс, но никакой ошибки нет.

— Значит, вы знали о том, что их отправили в Австралию, — сделала вывод Лили.

— Ничего я не знала. Как только дети оказываются под опекой «Нежной заботы», я за них больше не отвечаю.

— Вы ведь инспектор по делам несовершеннолетних, вы должны защищать детей.

— Я так и делаю, — устало ответила мисс Хопкинс: миссис Шарплс ее уже порядком утомила. — Я защитила девочек Стивенс. Я забрала их из дома, где они никому не были нужны, подальше от жестокого отчима и слабой, безвольной матери, которая не могла за них заступиться. Я отвезла их в лучший приют в городе. Я прекрасно выполнила свою работу. — Она встала, чтобы показать, что встреча подошла к концу. — Извините меня, миссис Шарплс, но у меня назначена следующая встреча.

Лили не двинулась с места.

— Скажите мне, куда их отправили. Вы наверняка это знаете.

— Не знаю, — упрямилась мисс Хопкинс. — Австралия огромная страна, и там множество приютов. Если ваших внучек и правда отправили в Австралию, они могли оказаться в любом из них.

— О, я не сомневаюсь, что их отослали, — ответила Лили. — Я получила письмо от Риты.

Она достала письмо из сумки и протянула его мисс Хопкинс.

— Ну значит, вам не о чем волноваться, ваши девочки в безопасности, — сказала мисс Хопкинс, не обратив внимания на письмо. — Я больше ничем не могу вам помочь. Всего хорошего.

— Следующий! — крикнула она, подойдя к двери и распахнув ее.

Медленно выйдя из кабинета, Лили оглядела полную людей приемную, и вдруг у нее вырвалось:

— Не позволяйте этой женщине отобрать у вас детей! — Все в приемной с удивлением обернулись в ее сторону. — Не дайте ей схватить их. Она отправит ваших малюток в Австралию, с глаз долой!

— Право же, миссис Шарплс, — подала голос мисс Паркер из-за своего окошка, — вы не имеете права… Это ложь!

— И совсем не ложь! — резко перебила ее Лили. — Эта ведьма украла у меня внучек и отослала их за тысячи миль. Спрячьте от нее своих детей!

— Думаю, вам лучше немедленно покинуть помещение, миссис Шарплс, — заявила секретарша. — И прекратите говорить такие ужасные вещи, иначе… иначе мне придется вызвать полицию.

— Какая прекрасная мысль! — обрадовалась Лили, но, увидев, что секретарша сняла трубку телефона, повернулась к двери. — Ладно, ладно, я ухожу, — пробормотала она.

Слезы застилали ей глаза, она оглядела приемную в последний раз и сказала:

— Но это все правда. Я попала в больницу и не могла присматривать за внучками, а они отправили их в Австралию.

Лили планировала в тот же день заехать на Шип-стрит и рассказать Мэвис новости, но теперь она чувствовала себя такой усталой, что была не уверена, сумеет ли доехать до дому. Обессиленная, она рухнула на каменную скамейку на площади. Несколько прохожих шарахнулись в сторону при виде зареванной старухи, скрючившейся на скамейке. Но прошло несколько минут, и Лили взяла себя в руки. Она вытащила из кармана носовой платок и вытерла глаза. Нельзя показывать слабость, надо держаться.

Часы на ратуше пробили четыре. Лили в изумлении взглянула на них. Не может быть! Уже четыре часа? Она вышла из дому в десять утра, не удивительно, что она так устала. Она снова подумала о том, что стоит навестить Мэвис, но к тому времени, как она доедет до дочери, Джимми вернется домой. «Нет, — решила Лили, — лучше поеду домой, а к Мэвис зайду завтра утром. Джимми к тому времени уже уйдет на работу».

На следующий день, утром, Лили отправилась на Шип-стрит. Погода была прохладной, дождь перестал, и в неприветливом зимнем небе светило холодное солнце. Она шла медленно, не торопясь, и старалась ни о чем не думать. С тех пор как она получила Ритино письмо, у нее постоянно ныло сердце.

Дверь открыла Мэвис. Босая, с растрепанными волосами и в грязном халате. В руках она держала орущего младенца. Лили бросила сумку на пол в прихожей и схватила рыдающего ребенка на руки. Он уткнулся ей в шею горячим, покрасневшим от крика личиком.

— Ш-ш-ш, Рики, — прошептала Лили. — Тише-тише. Что с тобой?

Не проронив ни слова, Мэвис развернулась и ушла на кухню. Раковина была забита грязными тарелками, а стол не прибран.

— Он все время плачет. — Мэвис сама готова была расплакаться. — Я почти не сплю, а он плачет, а Джимми орет на меня и на него. Я так устала, мам, не знаю, что делать.

Лили поняла, что не стоит сейчас начинать разговор о девочках.

— Иди поспи часок, милая, — сказала она, покачивая на руках младенца. — Я присмотрю за малышом, а потом разбужу тебя.

Два раза повторять не пришлось. Мэвис свалилась в неубранную постель и тут же заснула. Пока она спала, Лили успела прибраться в кухне, приготовить еду из всего, что нашла в кладовке, накормить и выкупать Ричарда.

— Мам, ты просто чудо! — пробормотала Мэвис, удивленно оглядываясь.

— Спасибо, — улыбнулась Лили. — А ты прими ванну и вымой голову. Тебе станет намного лучше. Давай. — Помолчав, она добавила: — Мне надо с тобой кое-что обсудить.

Полчаса спустя они ели на кухне суп и бутерброды, которые приготовила Лили, а Ричард мирно спал в коляске.