Литературная Газета 6517 (№ 28 2015)
Шрифт:
Помнит раскалённой стали стон
И дыханье хлопцев –
Экипажа…
Нынче он в заветной тишине,
Где не утихает только
Память.
Голуби ютятся на броне.
Мальчики с весёлыми глазами.
Подойдёт порой и фронтовик.
Постоит, да и вздохнёт устало…
Видит танк, как воин, в этот миг
Что фронтовиков поменьше стало.
Мчаться он привык, огнём хлестать,
Чтобы больше правды было в мире.
Не мечтал он памятником стать –
Был он просто Т-34.
Николай
(1921–1995)
Родился на Урале, в городе Шадринске. Работал на стройке. Добровольцем ушёл на фронт. После войны окончил Военно-инженерную академию. Жил и работал в Екатеринбурге. Награждён 5 орденами и 18 медалями. Книги стихов: «О чём поют сосны», «Моё богатство», «Надёжность».
ПОД ЕЛЬНЕЙ
А ты кричал под бомбой «Мама!»,
Когда метнулась смерть в глаза?
Когда огнём прицельным «рама»
Тебя отбросила назад –
На дно чуть вырытой траншейки?
А пули метили в висок.
Уже прошили телогрейку,
И ты – впечатался в песок…
Но не стыжусь, что грыз я землю, –
Я из траншеи встал опять!
Не раз я слышал там, под Ельней:
«Солдатом стать – высотку взять!»
Никто там не был исключеньем…
Когда идёшь в свой первый бой,
Сначала выдержи сраженье
Не с кем-то там – с самим собой!..
И у меня нет глубже шрама,
Чем та траншея у бугра…
Сначала шепчут слово
«мама»,
Потом уже кричат «ура!».
* * *
Тропинки юности.
Лесные полустанки.
И на прощанье – кроткое:
«Сынок…»
И, словно танки,
тесные землянки –
Всё это –
вехи пройденных дорог.
Просторна память!
В ней вместиться может
И звон весны,
И горький листопад,
И солнышко весёлое над рожью,
И алый снег.
И в нём
лежит солдат.
БЕРЛИНСКИЙ ЭТЮД
Пыль ещё клубится над Берлином,
Под лучами яркими дробясь…
А солдат, усевшись на руины,
Развернул кисет не торопясь.
И взмахнув кресалом, как-то браво
Чиркнул им, как будто отрубил!
Прошагав все битвы и державы,
Мирную цигарку закурил.
И, блеснув медалью «За отвагу»,
Самодельный ножичек извлёк:
Из древка поверженного флага
Мастерил на память мундштучок.
Материал подготовил Владимир БЛИНОВ
Фотографии из фондов Объединённого музея писателей Урала, г. ЕКАТЕРИНБУРГ
Теги: фронтовая поэзия
В сетях
Сергей Мнацаканян. Незримые сети: Стихотворения.
– М.: ИПО "У Никитских ворот", 2015.
– 132 с.
– (Серия "Московские поэты").
– 200 экз.
...Много лет назад в полуночном вагоне московского метро - пустом в этот час - я читал ему стихотворение Леонида Губанова: "В другом бы веке не простил, В другом бы веке загордился, В другом бы веке в масть костил И в угли головой стелился[?]"
Годы спустя Мнацаканян составил и издал том произведений безвременно ушедших поэтов, куда включил и основательный корпус стихотворений Леонида Губанова, с которым он был неплохо знаком в давние годы поэтической юности.
Вскоре я узнал, что и сам Сергей Мнацаканян пишет стихи - подлинные, с искренними, очень личностными интонациями, верно найденными словами, что западут мне в душу навсегда, что я буду цитировать и вспоминать:
Что, моя юность, простимся с тобой?
Сумерки улиц пропахли весной.
Холодно средь подмосковных берёз,
Тянется горький дымок папирос.
Только не думай, что дело - табак,
В душу запали, навеки чаруя,
Привкус морозца, прикус поцелуя
Как земляника на милых губах[?]
Это было почти полвека - страшно промолвить, полвека!
– назад; столько воды утекло, столько стихов и прозы написано; и нынче мне особенно интересно читать свежие, недавно написанные стихи Сергея Мнацаканяна[?]
Когда-то поэтический бум 60-х выплеснулся новыми именами; казалось, стихи пишут все, а уж читают-то точно - все! Некоторые из гремевших в те поры сочинителей канули в небытие: исписались, спились, сменили стезю - кое-кто подался в науку и даже достиг в ней высот, кто-то двинулся по чиновной лестнице. Немногие остались верны призванию. Среди них автор сегодняшней книги "Незримые сети".
Немного статистики: в новой книге поэта собрано более восьмидесяти стихотворений, в их числе несколько стихотворений давних лет, которые ранее не печатались, и маленькая "поэмка" (определение автора) "Мой ХХ век". Поэт, как правило, пишет о себе - будь то монолог, мольба, лирический дневник. Темы могут быть разными, но суть одна - исповедальные, обжигающие сердце строки. Приходится так или иначе откликаться на происходящее вокруг, - не обязательно публицистически громко, как Евтушенко или Вознесенский, - но события подступают, столетия окружают колючей проволокой, от злободневности никуда не деться. И у Мнацаканяна - всё вперемешку: лирические откровения, а рядом - горькие размышления о жизни, что наступила в 90-е, о потрясениях, что происходят с нами и вокруг нас.