Литературная Газета, 6538 (№ 01-02/2016)
Шрифт:
Один учёный муж читает между строк .
Другой учёный муж читает – между книг.
Но, как бы их подход к наукам ни был строг,
Ни тот и ни другой вершины не достиг.
Межкнига ждёт своих .
Ей важен человек,
Что воздух пролистал
меж книжных
двух шкафов.
И всё же… только тот
всех
толков,
Кто палец заложил меж двух
библиотек.
Вот так и действуйте!
Без хлопотных
затей.
Дерзайте! Не беда, что сноб
не грамотей:
Ему ученье – тьма, а неученье –
свет!
Но, чтобы с «МА'кбетом»
срамиться
перестать,
Вам надо всё-таки «Макбе'та»
прочитать;
Там ударение везде одно: Макбе'т!
Урия Гип *
Как хорошо быть
нерукопожатной!
Так можно избежать
(угрозе вопреки)
Противной сырости и клейкости
отвратной –
Уриягиповой руки.
2014
Одно из мнений
Удивительно, ей-богу!
Замечаем ли мы сами,
Что идём сегодня в ногу
С нашими врагами?
С теми, чьи темны делишки?
С теми, кто взломал Советы?
С теми, что на телевышке
Ниже пояса раздеты?
Кто вредит Стыду и Миру?
С кем доселе не шагалось?
Чьих подсказок по эфиру
Опасаться полагалось?
Кто всечасно открывает
Неприятелю ворота.
Кто реликвии взрывает –
(Под другого под кого-то!)
Кто на тлеющем обломке
Может жить и кушать вкусно.
Кто – в арабских странах –
съёмки
Монтажирует искусно…
Кто к майдану рвётся жадно
Русофобскому. А также –
Регулярно и злорадно
Окровавливает хаджи!..
Ни с единым постулатом
Этих извергов – не споря;
Геббельсам и геббельсятам
Подарив доверья море;
Распалясь; не задаваясь
Ни вопросами, ни снами, –
Почему кого-то – злыдни
Ненавидят… вместе с нами?
А кого не терпят злыдни –
Это, верно, неспроста ведь?
Так зачем же – битву с кем-то,
(Битву с кем-то и зачем-то)
Им самим не предоставить?
Но задиры, как ни странно,
Не стремятся в гущу драки.
Только стравливают страны
Да усиливают враки.
Только ревностней ликуют,
Не тая восторгов грубых,
Если наши – атакуют
ИМ немилых, ИМ нелюбых…
II
Веря лжи, вчера которой
Мы противились хоть как-то;
В ногу шествуя с конторой
Перевёрнутого факта;
Соглашаясь – по накату
Въехать в рай на крокодиле, –
Очень жаль! – но супостату
Мы на диво угодили!
III
Зря искал араб защиты
У славянской
Попирая все лимиты,
Крокодил ползёт упрямо…
Чтоб одни лишь ваххабиты
И остались от Ислама!
Пой, гармошка!
Смейтесь, дети…
Пролетят мгновенья эти…
Страны стихнут покорённо…
И останется на свете
Только ПЯТАЯ КОЛОННА.
Октябрь – декабрь 2015 г.
Рыночная
лирическая
Радости Рынка ещё
не воспеты.
Надо бы нам успевать
воспевать
Даже такой, на котором…
газеты
Нам передумали продавать!
Вот он каковский –
Рынок московский!
Прелести Рынка особенно броски
Там, где от логики нет и следа;
Кто-то – у нас из-под носа –
киоски –
Фьють! – и угнал неизвестно
куда…
Вот он каковский –
Рынок московский!
Время летит…
И, наверное, скоро
(Через недельку вернее всего)
Все мы начнём вспоминать
киоскёра,
Как экзотическое существо, –
Редкое, значит!
Ладно – газеты…
КЛАССИКА, ГДЕ ТЫ?
КТО ТЕБЯ ПРЯЧЕТ?!
Нам бы на фоне декабрьской
пороши
И заколоченных библиотек –
Сбросить хандру! –
И пойти – В КНИГОНОШИ,
Как в золотой
девятнадцатый век.
Почва пахнет перегноем
Почва пахнет перегноем
Литература / Литература / Эпоха
Палиевский Пётр
Теги: Вадим Кожинов
15 лет назад не стало Вадима Кожинова
Вадим Кожинов – это, несомненно, своего рода эпоха в литературоведении и критике. Умение глубоко погружаться в материал, точность оценки и острая наблюдательность, честность взгляда на современный литературный процесс – всё это свойственно было Кожинову. Написал он более 30 книг, основные работы посвящены вопросам теории литературы, поэзии, истории России. Многие критики особо выделяли книгу Кожинова «Тютчев». Именно Кожинов добился публикации трудов М.М. Бахтина «Проблемы поэтики Достоевского» в 1963 году и «Творчество Франсуа Рабле» в 1965-м, принял активное участие в их изучении, немало сделал для популяризации поэзии Николая Рубцова.