Литературно-художественный альманах Дружба. Выпуск 3
Шрифт:
— Ле-ня!
— Дядя Степа, вы без меня не уезжайте! Я, — Леня так и не нашел ногой вторую ступеньку и, ободрав локоть, спрыгнул на землю. — я сейчас приду.
— Беги, беги, раз зовут, — добродушно отозвался Тимаков.
На крыльце стояла мама, загорелая, золотоволосая, в белой блузке и синих, выгоревших брюках. Каблучок маминой босоножки нетерпеливо постукивал.
— Мама, хорошо, — я поеду? — торопливо сказал Леня.
Мама взяла Леню за руку и увела в комнату.
— Почему ты бегаешь неумытый? И завтрак
Ставни в их комнате уже открыты, окна распахнуты настежь, веселые блики играют на кринке с молоком, на помидорах, что алой горкой возвышаются на тарелке, на ложках, вилках и ножах.
Леня чувствует, что ему отчаянно хочется есть. Но сначала приходится сбегать во двор к столбу, на котором прибит рукомойник, и хорошенько умыться. Потом переменить ночные трусы на дневные и надеть чистую футболку. Леня натягивает ее, недовольно оттопырив губы. Но что ж поделаешь! Мама боится, что с Лениной спины слезет вся кожа.
За столом Леня торопливо жует хлеб с маслом, большими глотками пьет молоко, беспокойно поглядывая на окна и прислушиваясь, не заводит ли дядя Степа мотор.
Мама задумчиво смотрит на Леню:
— Пожалуй, напрасно я взяла тебя в экспедицию. Вот сегодня один прораб едет в Симферополь. Не попросить ли его отвезти тебя домой к бабушке? Будешь играть в саду.
С отчаянием в глазах Леня мотает головой. Рот у него набит, и он не может произнести ни слова. Наконец он говорит умоляюще:
— Не надо домой! Я буду слушаться! Мама, я сейчас поеду с дядей Степой к бочкам! Да, — поеду? И Витька же там. Ну, ма-ама!
— Вот видишь, — к бочкам! — мамины губы смешливо дрогнули… Потом сдвинулись брови на ее высоком коричневом лбу. — Кто это дядя Степа?
— Это мой друг! Как же ты не знаешь? — возмутился Леня.
— Все у тебя друзья. Это не шофер ли Тимаков?
Леня радостно закивал.
— А что ты будешь там есть?
— Ой, какая ты, мама! Витька же ест.
— Витя работает. Будешь шмыгать у всех под ногами и мешать. — Мама провела рукой по Лениной голове. Соломенного цвета волосы торчат на ней неровными кустиками. — Вечером еще надо сводить тебя в парикмахерскую…
В дверь заглянула хозяйка домика, где они жили и помещались контора и лаборатория:
— Агния Петровна, там анализы привезли.
— Иду!
Мама ушла. Она геолог, исследует грунты, делает всякие анализы, составляет геологические карты и таблицы.
Леня вышел во двор и остановился в раздумье у крыльца. Как быть? Входить в контору мама не позволяет, разве что в самых крайних случаях. Ехать в степь мама ему не разрешила, но ведь и не запретила, что гораздо важнее. Если бы запретила строго-настрого, ну, тогда — другое дело! Но если так просто уехать, не сказав, мама очень испугается: куда девался Леня?
Со вздохом Леня оглянулся и увидел в тени под забором
— Галя, пойди-ка сюда! — подозвал Леня и пошел к забору.
Разве дождешься, пока Галя подберет упавшие веточки и дотопает до крыльца на своих толстых коротеньких ногах?
— Галя, скажи моей маме, что я уехал к Вите. Скажешь? А я тебе потом клумбочки устрою и водой их полью.
Галя стояла и молча улыбалась, отчего на ее щеках появились глубокие ямочки.
— Да? Скажешь? Да?
— Да, — наконец согласилась Галя.
— Ну, вот молодец! Как моя мама выйдет из конторы, ты подойди и скажи: «Агния Петровна, Леня поехал к Вите». А если «Агния Петровна» не можешь сказать, так ты просто: «Леня поехал к Вите».
Доверчиво улыбаясь, Галя протянула Лене веточку:
— Посади!
— Потом, потом. И посажу, и полью… А ты скажи моей маме!
Последние слова Леня крикнул уже от калитки.
Если Галя всё-таки забудет сказать, то не его вина…
Через минуту Леня сидел в машине рядом с огромным алюминиевым бидоном.
У борта вырос Степан Михайлович.
— А мать тебя отпустила в поле?
— Дядя Степа, отчего бидон такой холодный? Холоднее даже мороженого…
Тимаков погрозил пальцем.
— Ох, если без спросу утекаешь, мы с тобой больше не знакомы, — так и знай! Бидон холодный, потому что туда только что налита вода из артезианской скважины. Ты это и сам знаешь, — не маленький.
На положенных поперек кузова досках уселись девушки в комбинезонах, студентки-практикантки.
Потом в машину влезло несколько мужчин. Буровой мастер Евгений Викторович, прежде чем поместиться на каком-то ящике, провел пальцем по Лениной голове.
От нетерпения Леня вертелся, сидя на корточках за бидоном, который нет-нет, да и прикладывал ледяшку к его спине или плечу. Ему совсем не хотелось, чтобы до отхода машины на улице показалась мама. Галя ведь скажет ей, — так чего же еще?
Наконец ожидание, кажется, подошло к концу. Украдкой Леня облегченно вздохнул. Из калитки вышел и направился к машине начальник геологического отряда Кедров, в широкополой белой войлочной шляпе. Сейчас он усядется в кабину рядом с дядей Степой…
Но Кедрова окликнул худой, дочерна загорелый человек, с полевой сумкой через плечо. Кедров остановился. Сколько времени будут они разговаривать? Вот беда!
— Леня, кем ты хочешь стать, когда вырастешь? — повернулась с передней скамейки студентка Муся с косами, калачиком свернутыми над ушами. — Геологом, наверно?
— Капитаном дальнего плаванья, — ответил Леня, сердито глядя на Кедрова, задерживающего отъезд.
— А кто у тебя папа? — спросила другая студентка, Аня, высокая, в белом платочке.