Литературные воспоминания
Шрифт:
не занимаются историей возмущающих общественных явлений, берут их без
357
корней и почвы, по одному наружному виду, и переносят в какое-то подобие
потешного сада, разведенного только на один день праздника. Автор
«Взбаламученного моря», всего более пораженный неурядицей, которую
произвели в некоторых слоях общества плохо понятые ими литературные
направления, отдал на публичный позор такие исключительные явления этого
маленького и неразумного мира, что роман
уродливостей эпохи, имея в виду передачу ее родовых отличий. Гораздо лучше
удались автору изображения типов, оставленных крепостными порядками на поле
проигранной ими недавней битвы. Эти умирающие чрезвычайно ярко выражали в
последние минуты свои весь длинный безобразный путь, пройденный ими до
того. Повторяем, однако ж, что ни в одном из своих произведений Писемский не
достигал такого пафоса, такого ядовитого юмора, такой горькой насмешки и
цинической обрисовки характеров, как именно в этом романе. Он писался под
влиянием гнева и раздражения и остался памятником полемической
беллетристики, не превзойденным его подражателями. Оба романа, и Тургенева и
Писемского, несмотря на неизмеримую разницу в их достоинстве и содержании, были одинаково знамениями поворота литературы к критическому пересмотру
идей, господствовавших в обществе [463].
Вскоре после появления в печати своего романа Писемский поступил в
редакцию журнала «Русский вестник» в качестве заведывающего
беллетристическим его отделом. Петербургский период жизни закончился
совершенно для нашего автора, что и позволяет нам оглянуться теперь назад и
обозреть литературную его деятельность за это время. Она была в высшей
степени плодотворна.
Весь этот период принадлежит к самой блестящей эпохе его
производительности и сплошь наполнен совершеннейшими его созданиями, которые доставили автору их славу таланта, выходящего по силе и меткости
изображений из ряда вон. Слава эта уже не умалилась впоследствии ни от злых
критик, которым подверглась, ни от собственных менее удачных произведений
автора, появившихся во вторую половину его жизни. После первых его опытов в
Москве Петербург видел полный расцвет его таланта. Достаточно вспомнить, что
в десятилетие его пребывания в Петербурге были написаны самые капитальные из
его произведений: «Плотничья артель», «Старая барыня», «Батька», роман
«Тысяча душ» и драма «Горькая судьбина» [464]. Остановимся только на двух
последних, так как в них есть данные для подтверждения наших заметок о
свойстве его настроения и созерцания вообще.
Роман «Тысяча душ» принадлежит к числу наиболее продуманных и
наиболее обработанных созданий Писемского. Он поразил тщательностью своей
постройки
Развитие интриги его и характера главного его героя, Калиновича, на котором
вращается все действие романа, обнаруживает строгую художественную работу, чего так недостает некоторым из позднейших его произведений второго, московского периода. Писемский не скрыл недостатков Калиновича. Он показал в
нем деспотическую натуру с привитыми к ней семенами культурных идей.
Созревшие плоды этой прививки не замедлили отозваться свойствами дерева, на
358
котором выросли. Калинович на первых же порах оказывается способным
распространять кругом себя, во имя прогресса, всеобщий плач и ужас, не
заботясь, куда они приведут самое дело, предпринятое им в видах поправления
нравов и укоренения добрых начал. Чем далее идет повествование, тем яснее
становится, что Калинович — чиновник с учебным дипломом, пробивающийся
сквозь табель о рангах в своего рода Петры Великие,— для того чтобы на
последних ступенях карьеры кончить покаянием в заблуждениях молодости.
Русское общество видело множество типов этого рода в своих недрах. Писемский
не утаил и того обстоятельства, что людям этого характера необходимо для
свободы действий обладать каким-либо видом государственной власти, чего они и
добиваются всеми силами души, не пренебрегая никаким оружием, не отступая
ни перед какими средствами, выводящими людей на видные места. Калинович не
отказывается ни от одной, или плотской, или честолюбивой, похоти, преследует
разные цели, одновременно живет в связи с любящей его актрисой и задумывает
сделать богатую партию на стороне. Это в одно время сластолюбец, расчетливый
карьерист и носитель просвещения! Несмотря на все эти черты, он сохраняет в
романе Писемского вид непризнанного дельца и сильного характера,
внушающего уважение; одно качество смывает его недостатки: Калинович
высится в среде драмы как лицо, которое могло бы, при случае, высоко держать
знамя государственного авторитета, если бы последнему грозила опасность, и за
одно это предполагаемое в нем качество восстановляются его права на звание
почетного героя романа и призываются к нему симпатии читателей. Такова мысль
романа, близко передающая и убеждения его автора.
Не менее характерно и другое капитальное произведение Писемского —
комедия «Горькая судьбина», которая развивается уже в деревне и на почве еще
не упраздненного крепостного права. Скажем тотчас же, что, по нашему мнению, если когда-либо известная Уваровская премия за драматические сочинения