Литвиненко. Расследование
Шрифт:
«Я правда не могу себе представить, что он подверг бы моих детей опасности. Я больше склоняюсь к той мысли, что он уже сам был болен или не знал этого».
Если Ковтун обращался с полонием-210 или переносил его примерно в это время, из этого, конечно, не будет следовать, что он в точности знал, что это за вещество или каковы его свойства. Возможно, ему не рассказали об этом. Тот же вопрос встает и в отношении Лугового. Я вернусь к этому в надлежащее время.
6.42 Показания, данные немецким следователям матерью Марины Валль, Эленорой Валль, были схожего толка. По-видимости, она поддерживала отношения
«…всегда очень скромный. У него было немного одежды. С деньгами у него не ладилось. Вот таки мы его знаем… Дмитрий — не тот человек, который играет важную роль, проворачивая крупные сделки».
Она добавила:
«Дмитрий — не злодей, который убивает людей. Ни у одного кагэбэшника Дмитрий не взял бы яд. Он очень мягкий человек. Он не бизнесмен, он философ. Я не верю, что он знал, что от него идет радиация, когда приходил к нам. Он был такой же, как всегда. Он бы не пришел, если бы знал об этом».
6.43 Наконец, Эленора Валль также рассказала о том, что сказал ей Ковтун, когда ему стало нездоровиться после смерти Литвиненко. Она сказала:
«Он сказал мне, что, возможно, на него подействовал яд, убивший Литвиненко. Он сказал буквально следующее: "Эти говнюки, наверно, всех нас отравили"».
Она добавила, что он не объяснил, каких «говнюков» он имел в виду.
Глава 4. Прошения о выдаче визы
6.44 Первой из поездок в Лондон, о которых пойдет речь в этой части, была поездка Лугового и Ковтуна в период между 16 и 18 октября 2006 года. Это должен был быть первый визит Ковтуна в Великобританию, следовательно, он должен был подать прошение о выдаче визы. Как я уже упоминал, Луговой несколько раз посещал Лондон в предшествующие месяцы и годы. Так случилось, что у его предыдущей английской визы закончился срок действия ранее в 2006 году и он подал прошение на выдачу следующей визы в мае 2006 года.
6.45 И Луговой, и Ковтун направили свои прошения в письменном виде в посольство Британии в Москве. Прошения рассматривали два разных британских работника визового отдела, служащие в посольстве. Я выслушал устные показания обоих.
Прошение о выдаче визы Лугового
6.46 Бланк анкеты прошения о выдаче визы Лугового было датировано числом 23 мая 2006 года. Показания относительно анкеты (заполненной на русском) и процедуры рассмотрения прошения давал Найджел Моутон, который в указанное время был работником визового отдела в британском посольстве в Москве.
6.47 Моутон объяснил, что прошение Луговой подавал на выдачу туристической визы (параграф 5.3 в бланке анкеты); в анкете далее было написано, что Луговой желал приехать в Объединенное Королевство 31 мая на срок восемь дней. Документы, подтверждающие бронирование номера отеля в Лондоне, в котором Луговой намеревался остановиться на время поездки, прилагались к анкете.
6.48 Моутон дал показания о проверках, которые должны быть быть произведены в связи с прошением после его получения в посольстве. Он сказал, что фамилия Лугового должна была быть сверена с со списком Warnings Index, чтобы удостовериться, как он выразился, «что данным человеком не
6.49 Моутон указал, что анкета затем послужила предметом дальнейшей проверки российскими должностными лицами. На этом этапе у сотрудника визового отдела (не Моутона) возник вопрос относительно прошения Лугового, а именно того, что Луговой по предыдущей шестимесячной визе ездил восемь раз. Моутон объяснил, что на этой стадии он не участвовал; насколько он понял, количество предыдущих поездок Лугового признали необычным и требующим объяснения.
6.50 Луговому в связи с этим задали вопрос по телефону, спросив, почему он воспользовался своей прошлой визой шесть раз и что он делал в Англии в эти посещения. Существует запись телефонного разговора от руки. Луговой, согласно этой записи, заявляет, что:
«Он ездил в Англию исключительно на праздники, потому что у него там друзья (Александр Литвиненко) и ему нравится страна. Он ездил либо один, либо со своей женой».
6.51 Моутон показал, что эта рукописная запись должна была быть передана обратно работнику визовой службы при рассмотрении прошения. Похоже, что объяснение не полностью удовлетворило этого работника, поскольку затем Лугового попросили явиться лично для беседы.
6.52 Беседа состоялась 6 июня 2006 года. Моутон был одним из тех, кого назначили проводить беседы в этот день, и он разговаривал с г-ном Луговым при помощи переводчика. Беседа была короткой, и ее запись есть среди документов, приобщенных к бланку прошения. Луговой подтвердил точность сообщенных в анкете данных. Моутон снова спросил его, что он делал во время своих восьми посещений Великобритании в предыдущие шесть месяцев, и ответ Лугового записан следующий: «Ездил на праздники».
6.53 Моутон не нашел причины отказать Луговому в выдаче и поэтому разрешил ему получение следующей визы на шесть месяцев. Это была та виза, которой воспользовался Луговой при посещениях Великобритании в октябре и ноябре 2006 года.
6.54 Есть несколько коротких заключений, которые можно сделать относительно этого эпизода.
6.55 Во-первых, Луговой назвал Литвиненко в качестве своего знакомого в Великобритании, и это оказалось в записях. С этого момента, если не ранее, появилось ясное доказательство некой связи, существовавшей между двумя мужчинами.
6.56 Во-вторых, в списке Warnings Index было обозначено, что Луговой не имеет отношения к определенным государственным структурам, несмотря на его службу в КГБ и ФСО. Моутон разъяснил, что, если бы ему было об этом известно, это повлияло бы на вопросы, которые он задавал во время беседы.
6.57 Эти заключения пригодились бы к вопросу о предотвращаемости — то есть вопросу о том, могли бы власти Великобритании сделать больше для защиты Литвиненко. Однако этот вопрос был безоговорочно исключен из Рабочих Задач (смотри Приложение 2) как следствие моего решения от 17 мая 2013, вынесенного в ходе расследования ввиду того, что среди документов, которые я тогда рассматривал, не имелось материала, позволяющего предположить, что в любое соответствующее время Литвиненко рассматривался или должен был быть рассматриваем властями Великобритании в качестве человека, жизни которого чтото непосредственно и серьезно угрожало.