Лодка на двоих
Шрифт:
Лина протянула кошель Айлил, и та приняла его:
— Если у нас есть столько денег, то почему бы не сбежать вдвоем?
— Ах, Айлил, он ведь прав, твой брат… даже без отравы, которой меня, вероятно, будут кормить, как только я прибуду в поместье Падрайг, мне осталось несколько лет. Мое здоровье было слабым всегда. А бесполезные беременности только усугубили это еще больше. Он не посмеет тронуть меня, и никогда не свяжет твой побег со мной, ведь для него я глупая клуша, неспособная на решительный поступок. Как я уже сказала, пропажу украшений он не заметит, те, что дарил он, я оставила, продала только то, что принадлежало моей семье. Если мы пойдем вместе, я буду только тормозить
Айлил порывисто обняла герцогиню, девушки стояли так очень долго, никак не могли разомкнуть объятия и оторваться друг от друга. Наконец Лина отстранилась:
— Завтра на рассвете я уезжаю, герцог будет праздновать мой отъезд, и до следующего дня тебя не побеспокоит, а если ты сошлёшься на женские недомогания, то в запасе у тебя будет дня три, не меньше. Подкупи прислугу, и беги завтра же вечером, избегай почтовых карет и центральных трактов, возможно, будет лучше, если ты присоединишься к небольшому деревенскому обозу, следующему к Красным Горам. Через несколько недель ты будешь в Серединном Королевстве и сможешь начать новую жизнь.
Айлил кивнула в ответ, глаза застилали слезы. Лина сказала:
— Большой кошель раздели на несколько, и спрячь в одежду, не забудь оружие. Слава Ликам Двух Лун, ты умеешь с ним обращаться. Вот здесь, — герцогиня протянула девушке кошель значительно меньше и проще по отделке: — деньги на дорогу, их хватит с лихвой, я специально разменяла на монеты помельче… Не дай ему уничтожить нас обеих…
Когда Линалия Глацио покинула комнаты, наступила тишина, и Айлил некоторое время сидела без движения на кровати, перебирая в руках два кошеля, один большой, второй маленький. Внутри глухо позвякивали монеты. Очнувшись от раздумий, девушка припрятала кошели под кровать, и, сняв домашнее платье, в которое все еще была одета, легла спать.
Утро было хмурым, не обычным для герцогства, где преобладал мягкий, благодаря Красным Горам, климат. В стекла бился, порывами холодный ветер. Айлил набросила на плечи халат и кликнула горничную. Нужно было подкупить прислугу, как и советовала Линалия. На простынях уже поблескивали золотые монеты, разложенные на равные стопки. Вошедшая девушка, сразу же бросила взгляд на монеты, и по тому, как загорелись ее глаза, Айлил поняла, что дело по подкупу пойдет споро.
Глава 3
Юстас ненавидел карету, он ненавидел ее всеми фибрами своей души, но больше половины пути в Лабланку пришлось провести на жестком, словно камень сиденье. А все потому, что его жеребец — Буф, испугался горного орла, которого никогда не видел до этого и сбросил не успевшего сориентироваться, из-за накопившейся, по причине многих дней в пути, усталости, седока. Юстас приложился о камни, со всего не малого роста коня. Снег в это время года уже сошел, смягчить падение было нечему. Карета, которая до этого использовалась только для перевоза багажа и подарков, теперь была использована по назначению. Дипломатический посол Серединного Королевства, кряхтя как старый дед, едва смог взобраться по ступенькам и ткнуться лицом в сиденье устланное подушками. Через три дня пути и сиденье и подушки превратились в камни. Юстас измаялся внутри кареты, выискивая удобное для больной спины положение, с тоской глядя на бодро скачущего Буфа без седла. Наконец, путь подошел к концу, они уже проезжали пригородную зону столицы Лабланки, засаженную виноградниками. Домики фермеров смотрели на путников приветливыми и чистыми окошками.
Юстас, как финансист, прекрасно понимал, будь Алвиз трижды самодуром и деспотом со
Юстас и его сопровождающие давно избавились от курток, и сложили их в багажные сундуки. Последние несколько дней пути мужчины щеголяли в белых сорочках, чем ни мало шокировали местных жителей. Погода в герцогстве была теплой и мягкой, а местами дневное светило жарило путников так, что пот градом стекал с их лиц.
Десятью днями ранее, на границе между двумя государствами, когда солдаты, несущие пограничную службу, проверяли их верительные грамоты, с заставы, галопом, на сильном и стремительном жеребце умчался посыльный. Юстас, в тот момент стоящий рядом с офицером погранзаставы, проводил гонца мрачным взглядом.
— Мы должны сообщить о вас в столицу, герцог должен знать. — Примирительно сказал офицер, пожав плечами.
— Вопрос, как теперь встретит нас герцог, и не поднимут ли меня и моих спутников на копья?
— Поверьте, — едва слышно ответил офицер, — мы все благодарны вашей королеве за спасение, но как и герцог, были опечалены решением Даллана Амитоло расторгнуть помолвку с сестрой нашего герцога и жениться на лесной ведьме.
Видя как Юстас напрягся, офицер примирительно поднял руки:
— Мы уже не в Серединном Королевстве.
— Это так, но вы могли проявить больше уважение к той, что спасла каждого из вас.
— Тем не менее, помолвка расторгнута, свадьба не состоялась. Торговля между нашими государствами хиреет, и мой доход, как и каждого на этой заставе падает с каждым днем. Я надеюсь, у вас есть, что предложить моему повелителю. Еще немного, я сколочу банду и выйду на главный тракт, дохода будет значительно больше.
— Жалования не хватает, чтобы удовлетворить ваши запросы? — Спросил Юстас у офицера, понимая, что тот вел речь о взятках, получаемых с каждого груза, пересекающего границу.
— Жалование? — усмехнулся офицер, — если бы я шел служить ради жалования, то давно бы помер с голоду.
Подъезжая к столице герцогства, Юстас все больше ощущал неприятный холодок по спине, словно кто-то не зримый смотрел на него и примерялся. Но центральные городские ворота их кортеж пересек беспрепятственно. Городская стража молча проводила всадников и груженую карету взглядом, не делая попыток остановить. Это немного утешало. Во всяком случае, их не задержали на подъезде, значит герцог готов вести переговоры. Столица была чистой и уютной. Шумные улицы, вымощенные красным камнем, были узки и извилисты, но окошки домов сияли чистотой и белыми занавесками, а в редких, из-за городской тесноты палисадниках, росли цветы. Стены домов были побелены или выкрашены в яркие цвета, что создавало яркую и пеструю, жизнерадостную картину. Жестокость герцога, которой, тот по слухам славился, видимо была обращена только на близких ему людей. Простые подданные не ощущали на себе злого нрава правителя.
До дворца, они доехали не задерживаясь. Ворота, ведущие на территорию резиденции Алвиза, были открыты, но путь любопытным преграждали четверо стражников. Завидев кортеж, дворцовая стража расступилась, пропуская процессию внутрь. Из окна кареты Юстас видел, что на центральном крыльце дворца стоит сам Алвиз Глацио. Герцог был один, ни герцогини, ни сестры рядом не было. Юстас вздохнул с облегчением, это было на руку. Сложно предстать перед дамами после тяжелой дороги во всей красе. Кроме того, ехали они последние шесть часов без перерыва, и Деай опасался, что вывалится из кареты как пьяный, загулявший в городских кабаках пассажир. А на Айлил хотелось бы произвести благоприятное впечатление. Если Алвиз настоит на браке, наличие между ними хоть искры заинтересованности было бы кстати.