Лодка за краем мира
Шрифт:
– Мы уже здесь…Но как! До него было так далеко! – с искренним удивлением выпалила она.
– Расстояние, как и все остальное здесь, – условность. Кажется, так: мы хотели прийти – и пришли…, – он тяжело перевел дух.
Теперь каждое движение, каждое слово давалось с чудовищным усилием. Так, будто притяжение планеты увеличилась в несколько раз, и воздух стал похож на жидкую патоку, переставшую быть газом. Давило в груди, хотелось лечь, распластаться тут же у подножия и перестать двигаться, сберегая драгоценные глотки воздуха лишь для того, чтобы остаться в живых.
– Что ты хочешь делать? – спросила Эмма, хватая губами липкий воздух. Пустая звенящая пустота в голове раздавливала, не позволяя ни о чем думать.
– Граната, надо найти ее, – мысль была на удивление проста, – Да, это совсем просто. Только где она?
Он присел, сбросив мешок на землю, спина откликнулась тупой ноющей болью в пояснице. Еще и это,… дьявол…, – ругнулся он про себя, – где эта чертова граната? Как там говорил мичман? Найди кольцо, выдерни, задержи дыхание, досчитай до двух… или до трех? Не помню, черт… Ладно, до двух,… и потом бросай. Ага, вот рукоять… длинная деревянная рукоять. Кольцо, да где же оно? Наверное, вот это? Он схватил за металлический диск, защелка мягко щелкнула в его руках… как неожиданно просто…бросать…он размахнулся и швырнул гранату на вершину пирамиды.
Сейчас будет взрыв! Где там Эмма? – пронеслась в голове мысль. – Вниз…вниз!… – он толкнул ее, бросая на землю, и, увидев, что она упала, свалился сам.
Гранат описала параболу, замедлила свое движение у веретена, почти коснувшись поверхности. Веретено завибрировало, каменное основание постамента задрожало, передавая вибрацию в землю. В тело Макса ударила волна, земля всколыхнулось, как от мощного подземного удара.
Лес качнулся в едином пароксизме, мир стал тяжел, как густая патока, секунды превратились в года, сантиметры казались тысячами миль непреодолимой дистанции. Ему чудилось, что его расплющило, пригвоздило гигантским прессом и вот-вот раздавит, не оставив от него и следа.
Он сумел повернуть голову и боковым зрением разглядел, как граната влетает, нет, скорее, вползает во чрево веретенообразного зеркала. Как оно изгибается, принимая приношение… Взрыв…взрыв… должен быть взрыв… Но в мертвой тишине зеркало качнулось, и расправилось. Мельница Зла выстояла.
Раскаленная волна пронеслась над лесом, обжигая до костей, высушивая дотла одежду. Губы тут же потрескались, словно от длинного перехода через пустыню. В голове загудело, как от близкого удара в гонг.
Воду… пить…Черные точки разом побежали, как будто кто-то открыл дверь в муравейник, выпустив насекомых… В ушах звенело раскатом удара. Не взорвалась! Молоточком застучало в голове… поздно… Макс раскрыл глаза… перед ним в истлевшем до черноты полотняном мешке лежали три пирамиды. Гранат больше нет, стрелять из револьвера в пустоту… не поможет.
Он протянул руку. Пирамиды, посредники между мирами… Значит, они детали этого механизма, а если это так, значит они могут остановить и сам механизм! Мысль была проста и казалось такой идеальной, что ему стало холодно. Он отбросил окровавленными пальцами прогоревшие остатки мешка. Раскаленные кристаллы больно жгли кожу, вздымая тонкие искорки огня внутри.
Земля или я… Возвращение или Мельница…где Эмма…жива ли она?
Чем соединить их все? Тряпица подойдет. Прицел размах, глубокая дуга… пневмоудар, как от лопнувшего детского шарика.
И звон рассыпающегося зеркального стекла, клокочущий вой пара, выходящего в тонкое отверстие.
И темнота…И, вдруг, огромное облегчение, воздух врывающийся в легкие. И треск обрушивающихся в темноте стволов. И тонкий светлячок огонька там, впереди. Он ползет, ища ее – жива, кажется, жива!
– Ты остановил ее? – чуть слышен ее шепот
– Да… Мельницы Зла больше нет…
Дорога к светлячку заняла вечность. Мир был пуст и никчемен, мир был первозданен. В нем еще не было места ни для звука, ни для света. Время и материя свернулись в плоскость, и все, что он мог делать – это идти по ней в никуда, надеясь, что там, у края плоскости, есть что-то кроме пустоты.
Порой ему мерещилось, что он просто стоит на месте, и светлячок впереди – лишь остаток его собственной жизни. Маячок, теплившийся в светлом пятнышке, – его душа, покинувшая тело. И тогда он слушал звук ее сердца, бившегося у его груди. Она дышала, она была, она существовала, и значит, был и он, и он делал следующий шаг.
Все прекратилось быстро, он услышал лязг, потом грохот, потом появился звук, а вместе со звуком светлячок стал солнечным лучом, вернувшим его из плоскости обрушенного в привычную реальность.
Комната, круглая и очень светлая и двери – множество дверей, больших и прозрачных. Вот площадь Коронации в Холленверде, вот подвал в оружейной лавке в Сионау, синяя, как текущая вода в ручье, трава у Лиловых скал…
А вот и Земля – крошечная деревенька, затерянная высоко Альпах, средневековая колокольня, посеревшая от седины прошедших веков. Дверь к дому. Значит, пришло время, и мы сможем вернуться. Нужно лишь открыть дверь, и в грудь ударит упругая струя горного воздуха, прели, цветов. Он приложил пальцы к прозрачному стеклу, поверхность задрожала, раскручивая круги, как потревоженная вода. Зашелестел ручей и прощебетала вдали птаха, зашуршали опавшие листья, перекатываемые ветром.
– Макс! – крик остановил его, он обернулся. На другой стороне комнаты стоял барон Бома, в разорванном в клочья платье, на его плече висел без сознания окровавленный Стени.
– Что Вы встали истуканом! Мичман ранен, я еле уволок его из этих чертовых веток, когда погас свет. Я кинулся бежать за вами и нашел его – ветки уже обвили несчастного. Опоздай я – они бы сожрали бы его. А дальше такая свистопляска была – все вокруг сжималось, я тащил его на себе, демон знает куда! Шел по узкой тропинке, все вокруг падало… Я многое повидал, но тут уже думал, что не выберусь, что мне конец. Однако, Великое Небо услышало мои молитвы – и вот я здесь, и Вы, и Эмма! Ну-ка помогите мне отволочь его.
Вдвоем они подхватили раненого моряка и перенесли его ближе к девушке.
– Что это за двери? – барон повеселел, и к нему вернулась уверенность в себе.
– Кажется это выходы в мир – ответил Макс.
– Так что мы медлим? Вот Холленверд, вот Сионау! Или в моих глазах чертова слизь?! Нужно быстрее выскользнуть из этой демонской мышеловки, пока нас не расплющило, как мышат.
– Да, барон, но одна из дверей ведет домой, в наш мир на Земле.
– В ваш? – барон никак не ожидал подобного ответа. Помедлив, он добавил, – Понимаю Вас, Макс, вы так долго ждали. Хорошо, помогите мне хотя бы с мичманом и уходите, это шанс для вас. Он накинул руку мичмана себе на плечо: