Логика птиц

Аттар Фаридаддин

Жалующийся на свою нищету

Один бездарный дервиш постоянно жаловался на свою нищету. «Эх, сынок, разве дёшево ты купил свою нищету?» — спросил его Ибрахим Адхам [242] . «В твоих словах нет смысла, — ответил тот. — Такая нужна ль нищета? Постыдись упрекать». «Однажды я выбрал душою некий товар, — сказал Адхам, — а потом заплатил за него цену сотни миров. И ныне отдам за него сотню миров в один миг, ибо по сей день дороже нет ничего для меня. Когда я нашёл этот товар крайне ценным, навсегда с царством своим я распрощался. Поэтому ценю я товар, а ты — нет, и благодарить за него надо, считаю, в отличие от тебя». Люди воли отдавали сердце и душу, они годами горели и терпели. Птица их воли к Нему приблизилась, пролетев и через жизнь, и через веру. Если эта воля не по зубам тебе, ступай вон, о ленивый. Ты — не владелец изобилия [243] .

242

Абу Исках Ибрахим ибн Адхам ибн Мансур. В молодости — наследный царевич Балха, затем — аскет, суфий.

243

Эпитет, прилагавшийся к правителям и означавший

«господин».

О шейхе Гури

Шейх Гури [244] , из тех, кто в совершенстве достиг совершенства, зашёл однажды под мост с безумными. Мимо Санджар [245] торжественно шествовал. «Что за люди там, под мостом?» — он спросил. «Все без ног, без голов, — шейх ответил. — На два дела только мы все и годимся. Если в любви к нам у тебя есть постоянство, мы быстро и полностью выдернем из жизни тебя. Если же ты нам враг, а не друг, столь же быстро вытащим из веры тебя, вот и весь тебе сказ! Если спустишься под мост на момент, освободишься от этого торжества и тяги к нему». «Вам со мной не тягаться, — ответил Санджар. — Мои дружба и неприязнь вас не достойны. Я вам не враг и не друг, ухожу я сейчас, чтоб мой стог не сгорел [246] . В вас не вижу я гордости и вы мне не противники, безразличны мне ваши добро и зло». Воля является как быстро летящая птица, что с каждым мигом полёта все непокорнее. Но не положено лететь без воззрения — тогда не окажется она внутри творения. Полёт её превосходит горизонты вселенной, ибо она выше и трезвости, и опьянения.

244

Личность этого учителя установить не удалось, хотя упоминания о шейхе Гури содержатся в ряде более старинных — по сравнению с поэмой Аттара — текстов.

245

Санджар — султан из династии Газневидов.

246

Идиоматическое выражение «сгорел стог» означало «разбита

жизнь».

Безумец плачет в полуночи

В полуночи заплакал некий безумец. «Хотите знать, что есть весь этот мир? — он восклицал. — Это — ларчик с захлопнутой крышкой, и мы под ней, по глупости, варим свои мечты, как в котле. Как только крышку снимает смерть, обладающий крыльями взлетает до начала времён, а бескрылый остаётся внутри с сотнями бед». Отдай птице воли крылья понятий, дай душу уму, а душе — вдохновение! Перед тем, как со шкатулки крышку поднимут, стань птицей пути, вырасти крылья. Или нет, сожги крылья, как и себя, дабы опередить всех в полёте!

Вопрос четырнадцатой птицы

«Верность и справедливость, — сказала другая, — как выглядят в глазах Его Величества Падишаха? Всевышний дал мне качество справедливости, не была я неверной по отношению к кому бы то ни было. На какую ступень познания тот поднимется, у кого внутри собраны все эти качества?»

Ответ Удода

«Справедливость — Царь-спаситель, — сказал Удод. — Кто справедлив, тот от вздора спасён. Лучше воспитать в себе справедливость, чем провести жизнь в поклонении и молитве. В обоих мирах нет благороднее качества, чем внутренняя справедливость. Но кто напоказ справедлив, приближается к лицемерию, помни! Мужчины у людей справедливости не просили, но сами поступали всегда справедливо».

Имам Ахмед Ханбал

Ахмед Хан бал [247] был имамом своего времени, его познания превосходили возможность их объяснения. Но когда опустошало его и знание, и мышление, то споро он отправлялся к Бишру Хафи [248] . Люди, замечая Ахмеда у Бишра, сразу пеняли ему, не удерживаясь: «Ты — имам, знающий, мудрее тебя никого нет и не будет. Почему же, не слушая никого, ты, как босяк, бежишь к этому голодранцу?» «Я опередил всех в хадисах и сунне, — так Ахмед Ханбал им отвечал. — В своём знании я его превзошёл, что вижу прекрасно. Но он лучше меня знает Бога». О ты, не подозревающий о своей несправедливости, взгляни на миг на справедливость знатоков пути.

247

Имам Ахмад ибн Ханбаль, искушённый и глубокий богослов, хранитель изречений Пророка, друживший с Зун-н-Нуном, Бишром, Маруфом Кархи и другими суфийскими учителями.

248

Бишр ибн аль-Харис аль-Хафи, сподвижник Фузайля. Согласно свидетельствам, всегда ходил босым, отвечая на вопросы о причине этого так: «Земля — Его ковёр, неверно наступать на Его ковёр, оставляя что-то между своей ногой и Его ковром». — Прим. изд.

Индийский раджа и Махмуд

Престарелый шах был у индусов, войсками Махмуда был он взят в плен. Когда войска препроводили к Махмуду его, принял ислам, наконец, тот правитель. Обрёл он и дружбу, и от обоих миров отделился. После этого и днём, и ночью сидел он в шатре, взволнованный, ошеломлённый. Сутками напролёт горел и рыдал, днём горше, чем ночью, и ночь была хуже дня. Когда его плач перешёл границы возможного, Махмуд проведал о его состоянии. Призвал его к себе и сказал: «Отдам сотни царств и того более, ты — падишах, перестань же рыдать о себе! Сколько можно плакать, довольно уже». Хосров индусов ответил: «О падишах, ни страну, ни положение я не оплакиваю. Плачу лишь потому, что если Всевышний завтра, в Судный день, меня спросит: "О ты, неверный нарушитель обетов, как мог ты со Мной так обойтись? Пока Махмуд с толпой гордых всадников к тебе не приблизился, ты даже не вспоминал обо Мне. Разве так можно? Это нарушение расписки о верности, потребовалось ради тебя сосредоточить войска, а тебя — отправить вслед за другим [249] . Без силы ты и не вспоминал обо Мне. Скажи, назвать тебя другом или врагом? До каких пор быть постоянству с Моей стороны, а измене — с твоей? В деле верности так не положено". Если Всевышний так ко мне обратится, чем рассчитаться за неверность свою? Что дальше делать со

стыдом и смущением? Вот причина слёз старика, о молодой». Выслушай о верности и справедливости, выслушай наставления в добрых деяниях. Вступай в путь, если есть в тебе верность, иначе садись и не упоминай о ней более. Всё, что находится за пределами верности, уже избыточно для пути благородных.

249

То есть вслед за султаном.

Воин-мусульманин и неверный

Прервал мусульманин схватку с гордым противником просьбой о том, чтобы ему намаз совершить. Ушёл, помолился, вернулся, продолжил с новыми силами бой. У неверного был свой намаз, попросил и он отсрочку и отправился на молитву свою. Выбрав чистый уголок, неверный склонялся в направлении идола. Увидев голову врага на земле, мусульманин обрадовался: вот место победы моей! И собрался неверного исподтишка ударить мечом. Вдруг воззвал к нему голос: «О! Ты — сама непорядочность, с головы до ног. Хорошо же ты держишь тобой данное слово. Он не резал тебя, пока ты молился, и до чего же дурно будет сейчас ударить его. О ты, не читавший "выполняйте своё обещание" [250] ^, ставший кривым, не сдержав своего слова. Раз с благородства начал даже неверный, не пора ли подлости и тебе прекратить? Он добро совершил, а ты тянешься ко злу. Но чего хочешь себе, желай того и другим. Ты получил от него и защиту, и верность, но где же твоя-то надёжность, если ты верующий? О мусульманин, хоть ты тверд в своей убеждённости, однако в верности ты слабее неверного». Смутили такие слова воина, увидел он себя вспотевшим снизу доверху. Неверный заметил плачущего с мечом в руках мусульманина, удивился, воскликнул: «Отчего эти слёзы?» Сказал воин правду: «Спросили меня сейчас о тебе, и из-за тебя назвали неверным. Плачу я из-за тебя». Такая прямота заставила вскрикнуть неверного, горько он разрыдался в ответ. «Всемогущ Тот, Кто своего любимого из-за недостойного врага так порицает!» — вскричал он. — Как мне быть и дальше беспечным неверным? Расскажи мне об исламе, чтобы веру принять, сжечь неверность. Сердце моё было в оковах, увы, не ведал я о Боге таком». О ты, невежливый, со своим угасшим желанием неужели ты предан Желанному? Но я потерплю, пока время не выскажет, один на один, тебе всё в лицо.

250

Ссылка на аят (17:34): «И будьте верны своим обещаниям, ибо за обещания вас призовут к ответу».

Братья Йусуфа

Десять братьев, измучены голодом, издалека прибыли к Йусуфу. Из-за нищеты поведали о своём положении, прося помощи в голодные годы. Лицо Йусуфа было прикрыто. В тот момент перед ними таз оказался, Йусуф отчётливо по тазу ударил. Словно стон раздался от таза печальный. «Вам о чем-то говорит этот стон?» — спросил Йусуф, знающий мудрость. Тогда в отчаянии десять братьев принялись говорить перед Йусуфом. «О знающий правду Азиз [251] , — сказали они, — кому же известно, что за звуки посудина издаёт?» «О, вы все слабаки, — тут же Йусуф ответил. — Я знаю прекрасно, что он вам говорит. Говорит, что у вас когда-то, — Йусуф продолжил, — был красивейший брат. Йусуфом звали его, он был младшим по возрасту, но опередившим вас в красоте!» Ударил он по тазу заново и сказал: «Таз сообщает о том, что в колодец вы бросили Йусуфа, сговорившись, затем погубили невинного волка. Вымазали рубаху Йусуфа волчьей кровью и этим изранили сердце Йакуба». Снова Йусуф ударил по тазу, заставив его повесть продолжить. «Таз говорит, что отца вы сожгли, — сказал Йусуф, - продали луноликого Йусуфа. Даже неверные не поступают так с братом, о присутствующие, постыдитесь же Бога». Эти слова всех поразили. За хлебом придя, они стали водой [252] . Хотя они с выгодой продали Йусуфа, но в тот же час себя и поставили [253] . Бросив Йусуфа в его колодец, одновременно себя сбросили в яму беды. Глух тот, кто, выслушав эту историю, урока из неё не извлёк! Но ты особенно не вникай в эту повесть, ведь она вся — о тебе, о незнающий. Всё, что ты совершил своей неверностью, не светом близости и понимания ты содеял. Если даже кто-то всю жизнь бить будет в таз, не счесть ударами этими всех твоих дел недостойных. Жди, пока разбудят тебя и ошеломят тебя внутри тебя самого. Жди, пока однажды твои дела, твою неверность и промахи не преподнесут тебе же к лицу, перечислив одно за другим. Когда много звонких ударов по тазу услышишь, не думаю, что уцелеют сознание и разум в тебе. О ты, пришедший хромым муравьем, на дне таза [254] застрявший, перестань метаться по стенкам с головой, опущенной вниз, уходи, ибо это таз, кровью заполненный. Остаться внутри его — значит остаться в злосчастии, и всё время придётся новый звон тебе слушать. О знающий правду, вырасти перья и прочь улетай, иначе опозоришься от этого звона.

251

Правителей Египта именовали Азизами.

252

То есть растаяли от стыда.

253

Глагол «поставить» здесь употреблено в значении «совершить поступок, за который неминуемо предстать перед судом совести и перед Богом».

254

Здесь таз понимается и как мир, и как песочная воронка, которой во время Аттара ловили домашних муравьев.

Вопрос пятнадцатой птицы

«О предводитель! — спросила другая. — Допустимо ли выражать себя [255] у царя? Ведь тот, кто отыщет великое дерзновение, после этого уже не станет страшиться! Но тогда каким образом скромным там оставаться? Расскажи нам, посыпь жемчугами понятий, открой тайну».

Ответ Удода

255

В суфийских кругах выражение учениками своего мнения часто означало нескромность, или фактически являлось хвастовством своими знаниями, особенно в присутствии учителя. Не всегда считались уместными и слишком прямые или откровенные вопросы.