Логово чудовища
Шрифт:
Нэт — а он всё ещё оставался волвеном — вбежал в ванную, сунул большую мохнатую голову в унитаз и начал жадно пить воду, радуясь тому, что никто этого не видит. Да, конечно, он поступает неправильно. Однажды Вуди очень серьёзно объяснил ему, что унитаз — родной дом для миллионов невидимых микробов.
Но Нэт проигнорировал его совет по двум причинам.
Во-первых, Вуди получал знания исключительно из телевизионных рекламных роликов. А во-вторых, все знали, что эти рекламные ролики преследовали только одну цель — убеждать людей покупать всё больше и больше дезинфицирующих жидкостей и гелей, оказывающих пагубное
Да и потом, лапами Нэт никак не мог повернуть кран, а пить хотелось ужасно. Его рот напоминал кошачий туалет. В носу стоял запах поджаривающегося вервольфа, и хотя Нэт совершенно выбился из сил (спёкся, как сказал бы его дедушка), он точно знал, что заснуть не удастся.
Стоя в залитой лунным светом ванной, он слышал похрапывание Вуди. Ещё раз виновато отхлебнув из унитаза и стараясь не думать о затаившихся там миллионах болезнетворных микробов, он подошёл к небольшому окну, выходившему во двор.
Нэт поднялся на задние лапы. Поставив передние на подоконник, он мордой толкнул окно и открыл его. Высунув голову, Нэт посмотрел на брусчатку, влажно блестевшую при свете газовых фонарей. Вуди раньше никогда не бывал в Лондоне, поэтому, приехав сюда, Нэт вместе с родителями с удовольствием показывали ему достопримечательности города. И самые яркие впечатления (по мнению Нэта) у его друга остались от Лондонского глаза [3]— здесь Вуди вырвало. Но после отъезда родителей времени на экскурсии практически не осталось. В организацию они попали серьёзную, вот и подготовка требовалась основательная. Занимались и тренировались Нэт и Вуди с раннего утра и до позднего вечера.
Вновь опустившись на все четыре лапы и думая о том, что всё-таки пора в постель, Нэт боковым зрением увидел своё отражение в большом, с резной рамой зеркале, которое стояло у противоположной стены. Внезапно ему в голову пришла странная мысль: а ведь раньше он никогда не видел себя в облике волвена. Наверное, боялся. Да и сейчас он не уверен, готов ли к тому, чтобы должным образом взглянуть на себя. «Большой волосатый выродок», — тоскливо подумал Нэт. Но верил ли он в это? Нет! Если бы верил, то ему пришлось бы сказать, что его лучший друг — тоже выродок, а Вуди был не выродком, а легендой. Более того, живой, реально существующей легендой! Да и потом, если честно, Нэту нравилась способность трансформироваться. Нравилось телепатическое общение, нравилось бегать наперегонки с ветром, нравилось, что в нём течёт кровь волвена.
Кое-что, однако, представлялось ему неудобным и странным. Он даже думал, что со временем ему стоит написать руководство для начинающих трансформеров. Взять, к примеру, стопы. В облике волвена он проводил слишком много времени, обнюхивая лапы, которые благоухали сырным печеньем. А в человеческом облике пальцы ног оставались излишне волосатыми, так что с подбором обуви возникали проблемы. Теперь он понимал, почему Вуди редко ходит в ботинках. А катышки шерсти… Всякий раз, когда у него, пребывающего в облике волвена, вдруг возникало желание помыться, он начинал вылизывать себя. Ему это нравилось и не казалось чем-то особенным или противоречащим санитарным нормам. Но иной раз он эти катышки проглатывал, а через несколько часов — или дней, в зависимости от количества катышков, — случался приступ рвоты, и Нэт издавал малоприятные звуки, что-то вроде «Х-Х-Р-А-А-А-А-К»,
А как мешали трусы! У них обоих, Нэта и Вуди, во время трансформации они вызывали особенно болезненные ощущения. Обычно опытный трансформер мог раздеться за несколько секунд до запланированного обращения, но Нэт, и особенно Вуди, по собственному опыту знали, что такое не всегда возможно. Внезапная трансформация тела рвала всю одежду в клочья, но, по какой-то непонятной причине, трусы упрямо оставались на месте, вызывая пронзительный скулёж и слёзы на глазах от боли.
Храп Вуди вернул мысли Нэта к настоящему. Он потянулся за зубной пастой, забыв, что по-прежнему пребывает в облике волвена. На мгновение он застыл, глядя на свою огромную серую лапу, ничуть не уступающую размером человеческой кисти. Нэт пошевелил когтями, зачарованный их острыми концами. Вытянулся в полный рост и глубоко вдохнул. Потом поднял голову и впервые за это время посмотрел на себя в зеркало.
«Ох… Родные мои… Это же я!» Нэт смотрел на огромного волка с жёлтыми глазами, которые лучились теплом при свете луны. Он открыл пасть, и язык тут же вывалился, свесившись через нижнюю челюсть.
Да! Ещё одно неудобство. У волвена слишком длинный язык. Или природа ошиблась, или он не научился его контролировать: язык постоянно мешался и торчал изо рта.
«Но, если не считать языка, — подумал Нэт, — я выгляжу очень даже ничего». Он ощетинился и в яростном оскале приподнял верхнюю губу.
«А-а-р-г-х!» Испугавшись вида собственных зубов, Нэт торопливо попятился от зеркала, но — странно! — его испуг сочетался и с какой-то гордостью: вот каким страшным он мог показаться со стороны! Неудивительно, что вервольф, прежде известный как машинист Мартин Клау, пришёл в ужас.
Внезапно ощутив навалившуюся усталость, Нэт потянулся и приготовился обратиться в человека. Процесс начал: «Один, одна тысяча, два, одна тысяча, тяне-е-е-емся, то-о-олкаем. Пять, одна тысяча, ну же!» Ничего не произошло.
Нэт удвоил свои усилия, гадая, почему трансформация так затягивается. Может, из-за усталости? Он досчитал до пятидесяти, не забывая вставлять одну тысячу после каждого числа. Ничего. Он посмотрел на свои лапы. Никаких перемен — это по-прежнему лапы.
Отдохнув минут десять, он предпринял вторую попытку. Двадцать минут спустя трансформация всё-таки началась. Нэт почувствовал знакомое тепло, которое разливалось по его телу — так он превращался из великолепного волвена в мальчика. Но, когда он начал проверять, какие же части его тела трансформировались, волосы на затылке Нэта (несколькими минутами раньше — шерсть) встали дыбом, и органы чувств волвена вновь стали контролировать его тело. Что-то не так!
Каждая клеточка тела Нэта била тревогу. Он посмотрел в зеркало и испытал огромное облегчение, обнаружив знакомые синие глаза и копну чёрных волос. Всё правильно. Уши — его. Нос — его. Всё на месте, как и положено, — так откуда же возникла эта тревога?
Знакомый до отвращения голос прозвучал в его голове, проникнув туда безо всякого приглашения: «Какиеутебякрасивыеболыииезубыдорогой!»
Нэт, запаниковав, развернулся, но увидел позади себя лишь пустоту — пятно лунного света на полу. Он содрогнулся.