Лондон. Темная сторона (сборник)
Шрифт:
— Это одна из версий следствия.
Сержант достал чистый пластиковый мешок для вещдока и протянул его: мол, смотрите. Внутри виднелся лист бумаги с обычным для шантажистов текстом, составленным из газетных вырезок; у панков это сделалось расхожим приемом. Всего-навсего одна короткая фраза:
Я нИ к о Му Из В А с нЕ Р АБ!
— Догадываетесь, что это? — спросил сержант.
— Найдено на теле?
— Если бы вы просто ответили на вопрос, сэр…
— Да, догадываюсь.
— Ну да. А почему именно эти слова?
— Экс Рей Спекс.
— Экс Рей Спекс?
— Группа…
— Я знаю, кто это, сэр. Недели
— Тогда вот что. Сходите в «Таун Рекордз», Кингс-роуд, 402. Добудьте экземпляр нового альбома «Лучшее из Рокси», «Экс Рей Спекс», композиция «О, разорвем цепи». Думаю, вы найдете там эту строчку.
Начало августа. Из музыкальных автоматов в любой пивной доносится «Я чувствую любовь» Донны Саммер. «Пистолз» все еще занимают четвертую позицию в чарте. Всего на одну ступень ниже «Анджело» «Брадерхуд оф мэн». Просматривая обзор записей в «Нью Мьюзик Экспресс», можно увидеть там два новых альбома «Грэйтфул Дэд» и «Софт Мэшин». Странные настали времена. В тот вечер Дэвис завершал у «Косули» работу над материалом. Там собралось обычное пестрое общество. Парочка ребятишек, работающих в «Seditionaries»; бывалые посетители бара косились на них из-за свастик на их одежде. Ища неведомо кого, заглянул Фрэнсис Бэкон. В углу молчали два удрученных с виду знаменитых актера. Развлекающиеся малолетки склонились над своей выпивкой. Дэвис приметил нескольких панков, у которых пару дней назад брал интервью на выступлении «Резиллоз» в «Лунном Жителе». Он встал и купил им выпивку на репортерские деньги, чтобы узнать, не намечается ли у них чего-нибудь на ближайшую неделю.
— Как дела, ребятки? Вас все еще достают парнишки в синем?
— То и дело. На днях они были на выступлении «Спекс» в «Надежде и Якоре» [35] .
Выводили оттуда кого попало. Карманы шмонали. Обычная лажа.
— Они сказали, в чем дело?
— Не. Им ведь не нужно оправдываться?
Очевидно, нет. Он отошел, чтобы взять еще раковых палочек. Затем пробился к дверям и вышел на улицу. Было все еще нестерпимо жарко, но хотя бы метро до сих пор работало.
35
Панк-рок-паб в Лондоне.
И вот настал сентябрь. Наконец-то покончено с этой осточертевшей статьей о панк-фильмах, пусть она и не вызвала особого восторга у издателя. И, сказать по правде, ясно, почему: фильм о «Пистолз» с Мейеером чем дальше, тем больше грозит обернуться полной неудачей. Дэвису не позволили даже приблизиться к съемочной группе — верный признак неудачи. Недурно выходит на бумаге, но что директор вроде этого может знать о панках? Или, точнее, какое ему до них дело? Что до «Юбилея», да поможет им Бог, он больше не мог слушать нытье Джармена о планах, похожих на его прежние невообразимые затеи. Например, эта его идея о том, что некоторые актеры должны говорить на латыни. Если бы этот бред продолжался, Девис лично заплатил бы ораве тедов с Кингс-роуд, чтобы они ворвались на съемки и до смерти забили бы их участников копиями сценария. Кажется, немецкий дядька, который прикатил из Мюнхена и сделал о панках документальную ленту где-то с неделю назад, набрел на правильную идею. Ступай в клубы, побеседуй с фэнами, обратись в музыкальные газеты и лавочки. Ухвати то, что происходит сейчас. И все же, к дьяволу, статья готова.
Что до копов, они разыскали какого-то бедолагу-гомика, который теперь помогает следствию. Три убийства за четыре недели. Естественно, заголосили, обращаясь к своему депутату Парламента, все блаженные мелкие квартиросъемщики Челси. Мол, они не чувствуют себя в безопасности. Неудивительно, что кое-кого арестовали. Никто не потерпит по соседству таких вещей. «Стендарт» не располагал особыми подробностями — как обычно. Кажется, какого-то парня сцапали после концерта в Нешвилле — среагировали на «информацию осведомителя». По версии прессы, полиция вроде бы надеялась, что заполучила некоего опасного психа, избавив от него улицы. И, конечно, он считается невиновным, пока не докажут обратное.
Какого дьявола? Все это жаркое лето бульварные листки не жалели сил, выдавая байки, что «Секс Пистолз» режут на сцене мертвых младенцев и что средний панк
Девис включил телевизор. Новостей об убийствах не было. «Новые лица» по ЛВТ. Он не мог этого вынести. Переключил. Застал последние десять минут программы «Доктор Кто» по ВВС1, далее в программе был Брюс Форсит и мерзопакостная «Игра Поколений». Несколько обнадежила программа на более позднее время: «Дом Дракулы» и «Падение Дома Эшера» Кормана сразу после 10.00 вечера. И это в субботний вечер. Чего они ожидали? Порой казалось, что телевизионщики считают, будто все старше лет эдак четырнадцати и моложе шестидесяти уйдут из дому, чтобы где-нибудь встряхнуться. Так зачем беспокоиться?
Он выключил ящик. Отлично, раз отвлечься не удается, займемся каким-нибудь делом. Он подошел к холодильнику, вытащил пиво и сел перед механической машинкой Оливетти. Соседям не нравилось, как она стучит, но к черту соседей. Их малявки всю неделю на полной громкости гоняли преотвратный альбом «Маппет Шоу». Это звучало занудно, все время одно и то же. Потом проигрывателем, видимо, завладел папаша, и началось… Сплошные гнусные «Оллмэн бразерс» и «Зе роуд гоуз он форевер». Дорога — к черту — Без Начала и без — чертова — Конца. И все. Несколько раз. В один вечер.
Иисус рыдал.
Нет, немного машинописи в семь вечера — этого едва ли достаточно, чтоб отплатить им за такое злодейство.
Итак, статейка о панк-фильмах была закончена и сдана; теперь через неделю-другую она появится в газетных киосках. Оставался еще заказ одного эстетского французского журнала о кино. У его редакции были непомерные амбиции, но платили там отменно. Дэвис поставлял им всякую всячину, накорябанную по-английски, ее переводили на французский и печатали. Абсолютно неизвестно, хороши ли были переводы. Его это не волновало. Никто из его знакомых в глаза не видел этого журнальчика. В основном там печатался напыщенный вздор наихудшего образца. Он был рад оказать им эту услугу. Под псевдонимом. На этот раз, впрочем, он собирался продать им кое-что и впрямь его интересовавшее. И все-таки лучше и теперь, как прежде, не подписываться настоящим именем. Конечно, из каждого тиража продается всего 20 000 экземпляров, и практически все — по ту сторону Ла-Манша. Все равно никогда не угадаешь, кто наткнется на такой журнал и сумеет сложить два и два, прочтя его.
Еще глоток пива. Сигаретка. Новый лист бумаги. Поехали дальше.
Когда вы в следующий раз поедете на каникулы в Лондон, не поленитесь прогуляться по Кингс-роуд. Эта улица примечательна не только подвигами некоторых представителей британского панк-рока. Она небезынтересна также интересующимся историей кинематографа.
Знаете ли вы, что Стенли Кубрик снимал эпизоды «Заводного апельсина» как раз в этих местах? Попробуйте проехать на метро до станции Слоан-сквер, затем следуйте по Кингс-роуд до дома номер 49. Это — Челсийская аптека. Персонаж Малькольма МакДауэлла Алекс подцепил двух девушек в здешнем музыкальном магазине и повел их на оргию к себе домой. Если вы пойдете дальше в том же направлении и свернете налево по Оукли-стрит, вы окажетесь у моста Альберта. Именно здесь, в пешеходном переходе, который проходит под северным краем моста, персонажу, о котором идет речь, ближе к концу фильма задает основательную трепку орава хулиганов.
Все на той же набережной Челси, примерно в ста футах от моста вы увидите впечатляющий георгианский дом под номером 16 по Чейн-уок. В одной из его верхних спален была задушена подушкой героиня Дианы Дорс в снискавшем большую популярность фильме ужасов Дугласа Хичкока «Кровавый театр» (1973 г.). ВинсентПрайс сыграл в этом фильме роль убийцы, показав себя актером поистине шекспировского масштаба.
Вернувшись к аптеке, пройдите по Ройял-авеню. Там, в прекрасном георгианском доме под номером 30, разворачивалось действие фильма Джозефа Лузея «Слуга» (1963 г.), где Эдвард Фокс обращается со своим слугой Дирком Богардом почти как с рабом, пока последний не берет над ним верх…