Лорд-дикарь
Шрифт:
Свернутый ковер, музыка, улыбка на лице учительницы — во всем этом чувствовалось что-то неладное.
Ариэл подозрительно оглядела комнату и увидела, что Леон стоит у окна и, поставив ногу в высоком черном ботинке на плинтус, любуется солнечной погодой, установившейся в последние дни.
Внезапно оборвавшаяся музыка и наступившая в комнате тишина заставили его оторвать взгляд от окна и оглянуться.
— Не топчитесь в дверях, — сказал он, не меняя задумчивого выражения лица. — Сдается мне, что у нас осталось мало времени.
Ничего не понимая,
— Насколько я понимаю, вы решили заняться весенней уборкой дома. Как мило с вашей стороны подумать о музыкальном сопровождении. С музыкой и работать веселее.
— Не будьте занудой. У меня нет сегодня настроения с вами спорить. Идите сюда.
Ариэл пожала плечами и осталась на месте.
— У меня нет привычки спорить, если я для этого не вижу причины.
— Ну хорошо. Однажды вы мне сказали, что вам трудно делать то, что требует координации движений.
Леон замолчал и задумчиво оглядел Ариэл с ног до головы. Этот взгляд буквально прожег ее. Ариэл почувствовала, что под его непроницаемой внешностью все кипит от злости. Странно только, что злится он, а не она. Она, которую он против ее же воли заманил в ловушку. Никогда не поймешь, что на уме у этого человека. Только она подумает, что начинает понимать его, как между ними снова возникает недоразумение и он превращается в холодного, неприступного человека.
Взять хотя бы вчерашний случай, когда к ней пришел мистер Пенроуз поговорить о школьных делах. Она наплевала на свою гордость и под внимательным взглядом Леона проделала с Пенроузом все, чему учил ее Сейдж. По ее мнению, все прошло великолепно. Она просто превзошла себя, легко и ласково касаясь руки школьного директора — именно так, как они много раз репетировали. И что же, Леон остался доволен ею? Ничего подобного. Когда она позже спросила его мнение, он насупился, обругал ее и ушел.
И вот опять.
— Да, у меня плохо с координацией, — сказала Ариэл, — поэтому, если вы припасли для меня что-то с ней связанное, вам лучше сразу забыть об этом.
— Ни за что на свете, — последовал ответ. — Я припас для вас танцы.
У Ариэл все внутри похолодело. Танцы! Как же она сразу не догадалась? Вот для чего свернутый ковер и учительница музыки.
— Тогда вам придется найти более подходящую партнершу, — сказала Ариэл. — Для меня нет ничего хуже танцев. Мама предупреждала, что мой отказ учиться танцевать когда-нибудь обернется настоящей бедой, и вот, кажется, этот день настал.
— Вы все сказали?
Ариэл кивнула, серьезно подумывая над тем, чтобы убежать или упасть в обморок.
— Я хочу сам убедиться, насколько вы не умеете танцевать, — сказал Леон.
Ариэл вздохнула, отлично понимая, что если она убежит, то Леон непременно поймает ее и приведет обратно, а если упадет в обморок, то быстренько приведет ее в чувство.
— Вы только зря потеряете время, — сказала Ариэл. — Все мои партнеры приходили в ужас от моего умения танцевать. Папа придерживался того же мнения. Откровенно говоря, я вообще едва танцую.
— Что же вы делали на балах?
— Не знала, как убить время. Меня совершенно не интересуют всякие женские увертки, сплетни и тому подобное — короче, все то, что происходит на балах. Я не получаю от них никакого удовольствия.
— Тогда что же вас интересует?
— Моя семья и все, что с ней связано, школа с ее проблемами и…
— Ясно, ясно, — нетерпеливо прервал ее Леон. — Мне хотелось бы знать, что доставляет вам удовольствие, Ариэл?
— Ах, это. Опять начну с семьи. До болезни отца я с удовольствием проводила время дома с родителями. Затем работа, чтение и…
— Вы имеете в виду вашу работу здесь? — снова прервал ее Леон. — Господи, женщина, неужели вы не видите разницы между настоящей работой и всем этим спектаклем?
— Я в состоянии отличить серьезную работу от пустого времяпрепровождения. И если бы вы, ваша милость, не прерывали меня во второй раз, то давно бы поняли, что я дорожу работой в школе, особенно когда изучаю астрономию.
Ариэл с наслаждением отметила, как удивился Леон. Пусть не думает, что она несчастная, скучная рабочая лошадка. У нее тоже есть тайны.
— Астрономию, — как эхо повторил Леон. Он стоял, скрестив на груди руки и прислонясь плечом к панельной обивке стен. Новость настолько удивила его, что он едва устоял на ногах. — Довольно странное занятие для молодой леди.
— Так как мы уже с вами выяснили, что я не так уж и молода, мне непонятно ваше замечание.
Удивлению Леона не было предела, он даже не пытался скрыть его.
— Потрясающе, — вырвалось у него. — Скажите, Ариэл, чем вызван ваш интерес к этой сложной науке?
— Мое увлечение астрономией началось еще с детства, когда мне исполнилось десять или одиннадцать лет. По соседству с нами жил сэр Гилберт, известный астроном. Он является автором многих научных трудов и одним из основателей Королевского астрономического общества. Он был очень дружен с моим отцом, и всякий раз, когда приходил к нам в гости, мне разрешали оставаться в гостиной и слушать их разговоры о планетах и звездах. Сэр Гилберт всячески поощрял мой интерес к этой науке, несмотря на то что я всего лишь жалкое существо женского пола, — подчеркнуто сухо добавила Ариэл. — Он давал мне читать книги по астрономии и разрешал посещать его обсерваторию, разместившуюся в одной из городских башен. Короче говоря, именно ему я обязана интересом к этой науке.
— Похоже, сэр Гилберт был мудрым человеком, и, позволю себе заметить, жалкое существо женского пола здесь ни при чем.
— Однако это могло послужить препятствием, — заметила Ариэл, пожимая плечами.
— Не думаю, — заключил Леон. — А теперь скажите мне: почему вы оказались в этой школе, вместо того чтобы продолжать заниматься своей любимой наукой и открыть собственную обсерваторию?
Ариэл снова пожала плечами и нервно рассмеялась:
— Суета сует. У меня никогда не было времени по-настоящему заняться учебой.