Лорд и леди Шервуда. Том 3

Вульф Айлин

– Пей! – потребовала Эллен, насильно всунув кружку Робину в руки. – Иначе нам придется лечить и тебя. Пей, Марианна будет спать еще долго.

Свирепо сверкнув на нее глазами, Робин поднес кружку к губам и распознал по запаху сонный отвар. Не найдя в себе сил сопротивляться настойчивости Эллен, он выпил его, и тот в смеси с виски подействовал быстро. Не прошло и нескольких минут, как Робин беспробудно спал, по-прежнему сидя на скамье и привалившись спиной к стене. Эллен и Вилл перетащили его на постель, раздели и укрыли покрывалом.

– Ты-то

как? – спросила Эллен, посмотрев на Вилла. – Принести и тебе сонного отвара?

– Я в порядке, – сказал Вилл, сопроводив свои слова спокойным уверенным взглядом.

– Ну-ну! – неопределенно ответила Эллен, выразив глубокое сомнение в уверенности Вилла в себе самом, но ушла, не настаивая на своем предложении.

Дэнис забрался на постель и устроился рядом с Робином, который спал, лежа ничком и отвернувшись лицом к стене.

– Не разбуди его! – грозным шепотом сказал Вилл сыну, и тот с готовностью покивал в ответ.

Но молчание Дэниса длилось недолго. Совсем скоро он выпростал ладошку из-под головы Робина и показал ее Виллу.

– Отец, смотри! – ладошка Дэниса была мокрая, и мальчик растерянно перевел взгляд с Вилла на Робина. – Крестный спит и плачет во сне. Разве взрослые мужчины, воины плачут?

Перегнувшись через Робина, Вилл заглянул в лицо спящего крепким сном брата и увидел, как из-под его ресниц проступают медленные крупные слезы. Ничего не ответив Дэнису, Вилл погладил сына по голове, взял свой кубок, оставшийся полным, и осушил его в два глотка.

Глава двадцать первая

По лугу в направлении реки мчалась белая лошадь. Всадница то и дело оглядывалась назад и понукала коня. Белая лошадь старалась изо всех сил, но ее неумолимо настигал рослый гнедой жеребец. Вот он поравнялся с белой кобылой бок о бок, и всадник на жеребце перехватил поводья у всадницы и осадил обеих лошадей. Всадница едва не вылетела из седла, но всадник поймал ее и ловким движением пересадил на своего коня – перед собой и лицом к лицу.

– Проиграла? – смеясь, спросил всадник и сам ответил: – Проиграла! Я настиг тебя раньше, чем ты успела домчаться до берега!

– Твой конь быстрее! – ответила всадница. – Тебе надо было дать мне больше времени, прежде чем самому бросаться в погоню!

– Уловка, моя леди? – тут же спросил всадник, сковав всадницу в объятиях. – Пытаешься увернуться от уплаты проигрыша?

– А если так? – с улыбкой спросила она, весело сверкнув глазами.

– Если так, то кроме проигрыша уплатишь пеню в двойном размере!

– Тогда уловка! – ответила всадница и крепко обняла всадника за шею.

Он принялся целовать ее, а она отвечала на его поцелуи с не меньшим пылом, и только жеребец пребывал в размышлении, как ему не уронить ни хозяина, ни вторую, легкую, но такую подвижную ношу. Наконец он широко расставил все четыре ноги, словно врос ими в землю,

и склонил голову, навострив уши.

– Смотри, как старается удержать нас на своей спине! – сказал всадник, заметив ухищрения коня. – Вот какой должна быть настоящая боевая лошадь! Резвая, преданная и смышленая. Не то что у тебя. Только и достоинств, что белая масть да пышный хвост!

– Давай спешимся, – предложила всадница, – а то еще один такой поцелуй – и мы все равно упадем с него, а он огорчится: ведь так старался!

Он спрыгнул с коня, подал ей руку, она соскользнула прямо в его объятия, и они снова начали целоваться, забыв обо всем на свете. Жеребец неодобрительно пофыркал и ткнул хозяина лбом в плечо. Не получив ответа, он обошел целующуюся пару и бесцеремонно стащил с головы всадницы шапочку, ухватив ее зубами за самый верх.

– Ай! – воскликнула Клэренс, когда скрученные в узел и убранные под шапочку волосы упали ей на плечи. – Что он делает?!

– Ревнует к тебе! – рассмеялся Статли и, притворно нахмурившись, повысил голос на коня, отгоняя его прочь.

Жеребец посмотрел на хозяина очень выразительным взглядом, демонстрируя обиду, и отошел в сторону. Клэренс тем временем, зажав в зубах заколки, снова закручивала волосы в узел. Приведя себя в порядок, она взяла Статли под руку, и они пошли по лугу обратно к лесу. Клэренс молчала, и Статли не перерывал ее молчания, искоса глядя на лицо возлюбленной и любуясь ею. Прядь густых белокурых волос вновь своевольно выбилась из-под шапочки, осеняя тенью лоб Клэренс. Не удержавшись, Статли кончиками пальцев нежно отвел волосы с ее лица. Клэренс очнулась от своих мыслей и вопросительно посмотрела на него.

– Позволь мне сделать тебе подарок, – сказал Статли.

– Подарок? – оживилась Клэренс. – Какой?!

– Если ты не слишком привязана к белой масти своей кобылы, я подарю тебе другую лошадь – более резвую.

– О Вилли! – воскликнула Клэренс, и в ее глазах замелькали лукавые искорки. – Но ведь это очень дорогой подарок!

– Как мило, что ты боишься разорить меня! – рассмеялся он.

– Вот еще! – фыркнула Клэренс и капризно изогнула бровь. – Я вовсе не думаю, что ради того чтобы подарить мне коня, тебе придется продать свою зеленую куртку шервудского стрелка! Но как мне объяснить братьям, когда они спросят, на какие деньги куплена моя новая лошадь?

– Едва ли Робин и Вилл зададутся подобным вопросом, если ты скажешь им, что это мой подарок, – насмешливо успокоил ее Статли. – Они прекрасно осведомлены, из каких источников я черпаю свои доходы. Ведь они сами умножают казну Шервуда из них!

– Из податей, которые собирает шериф, а вы разбойно отбираете? – весело уточнила Клэренс.

– Что я слышу! – с притворным ужасом воскликнул Статли. – Почтительная сестра назвала возлюбленных братьев разбойниками?!

Клэренс посмотрела на него, и они расхохотались.