Лось
Шрифт:
– Димычу скажи. Мысль богатая, а у него голова не чета моей, - и вдруг без всякого перехода, - Страшно было?
– До выхода - да, а потом уже нет, некогда было.
– Так всегда и бывает. Я ведь сам семь окон отражал. Три - всадницы схлопнули, а четыре раза пришлось сутками стоять, пока поток не завернет. Всадницы с тварями рубятся, а ты стоишь как дурак, смотришь, и чего только ни передумаешь! И маму вспомнишь, и папу! А потом и мыслей не остается, кроме одной: только бы патронов хватило!
– Про патроны я тоже вспоминал, очень жалел, что мало и не трассирующие.
–
– вздохнул капитан, - Ладно, давай дальше. Про Крижа я вот что тебе хочу сказать - чуть что не понравится, бракуй его, имеешь такую власть. Нам пришлют другого, а приятелю твоему легче станет, а то он со всеми собачиться начал, не дело это.
– Посмотрим.
– Посмотри, это само собой, - покладисто ответил Угорин, - И последний из мужской части - Яков Перепелицин. Вот его к нам точно по остаточному принципу отдали. На тебе, боже, что нам не гоже! Я с ним все пословицы про дураков вспоминаю: "Пошли дурака молиться, так он и лоб расшибет!" - вот ровно с него списано! Вроде и задание слушает, и пыхтит-старается, а результат плачевнее всех! Один экз запорол до полного отказа, их раньше четыре было.
– Так и сейчас четыре?
– Э, нет! Свой не считай, Димыч его лично для тебя делал! С самого начала ни дня не сомневался, что ты вернешься, даже Наталье трогать не давал! Миша, говорит, приедет, тогда и возьмет.
Польстило. Как есть, польстило!
Нашел в себе силы кивнуть и вернулся к нашему барану:
– С Яковом я уже утром стакнулся. Фамилия, как у шефа, птичья, но птица эта - дятел.
– Бракуй смело!
– Все равно сначала посмотрю. А то скажут, что придираюсь на почве личной неприязни.
– И что? Имеешь полное право! Тебе восемнадцать, а ты уже двух тварей завалил, в одиночку окно схлопнул! А ему двадцать семь и все еще фифа!
– Вы-то за что фельдфебелей не любите?
– Миша, фельдфебель - это тупиковая ветвь эволюции!
– слова капитана во многом вторили моим мыслям, - В СБ за редким исключением очень четкая градация: есть высшее образование - офицер. Нет - значит, фельдфебель или сержант, рядовые есть только непосредственно в частях. И с сержанта прыгнуть вверх куда как проще, чем с фифы. Девчонки, которые салабошки, сейчас до них дойдем, им начинать с этой нашивки не зазорно. Быть фельдфебелем в двадцать четыре, как Криж тоже еще можно, хотя уже вызывает вопросы: что с ним не так? Оставаться в этом звании в двадцать семь - это уже диагноз! Забелина та еще стерва, но при ней образование стало куда как проще получить, поверь, я это знаю.
– Верю!
– не стал копать дальше. Сам ведь от этого звания отпихивался как мог, хотя и по другим причинам. Одно то, что все известные мне анекдоты про прапорщиков здесь рассказывали про фельдфебелей, ставит все по местам. Плюс лично мне не нравилось название.
Обсудили девчонок. В столовой не успел их разглядеть - Мишка сорвался с места как угорелый, плохого качества официальные снимки тоже мало давали представления о характерах. Три только со школьной скамьи, сказать по ним Угорину было почти нечего: старательные, исполнительные, слушаются Пашку. Ни крупных скандалов в прошлом как у Отрепина, ни выдающихся черт, вроде глупости Перепелицина. На первые роли не рвутся, держатся в тени товарищей, составить о них мнение мне предстояло самому.
– По двум
"Комсомолка"!
– продолжил я про себя.
– И прости дурака, но я свою портянку сожру, если нет с ней какой-то истории! Совершенно непонятно, что в фельдфебелях забыла, да и что вообще конкретно здесь делает - таким место в тихих респектабельных аналитических центрах!
– Хороша?
– А то!
– Отбрила?
– уточнил на всякий случай, помня о своеобразной заботе капитана о психологическом климате в коллективе.
– Да я даже не совался!
– открестился Угорин, - Пашка к ней клинья бьет, но она и его на расстоянии держит.
"И его"! Не просто "его", а "и его"! А ручки-то (и не только!) капитан тянул, тянул! Еще не видел эту Свету, а уже ее уважаю - несмотря на инвалидность, Угорин был огого каким дамским угодником! Достаточно вспомнить, что он всю слабую половину нашей лаборатории регулярно охаживал, невзирая на возраст и внешность. Не буду говорить за Катьку - жена Цезаря вне подозрений!
– но остальных особист точно потрахивал.
– И последняя в нашем списке - Елена Краснова, - Угорин специально заострил интонацией мое внимание, - Тридцать шесть лет. Сержант, - на звании он иронично хмыкнул, - Такой же сержант, как я прима-балерина! Если со Светой еще есть сомнения, то эта - капитан или майор, а то и выше бери! Кураторша перед ней стелится - это перед простым-то сержантом! Ничего узнать не удалось, но я так полагаю, что дамочка оттуда!
– он многозначительно потыкал пальцем вверх.
– Надо отдать должное - никаких почестей себе не требует, живет со всеми в казарме, изображает, что Павлу подчиняется, но этими вывертами кого другого путайте! Держи с ней ухо востро!
– Учту! Спасибо!
– краткий анализ капитана лишним уж точно не был. Пусть по настоящему возрасту я был его старше и намного - ему, как и Воронину только-только сороковник исполнился, но он с самого рождения варился в местной кухне, тогда как моя жизнь здесь ограничивалась неполным годом, и очень часто приходилось сталкивался с ситуациями, в которых опыт до попаданства мало помогал.
Со своими новыми подчиненными тем днем я так и не встретился - после разговора с Угориным проф по старой памяти нагрузил кучей поручений, плюс с каждым из "старичков" требовалось хоть маленько, но потрепаться - народ жаждал подробностей и по свежим впечатлениям от "девятки", и по старым подвигам, и по жизни у Шелеховых. О времени вспомнил только тогда, когда помирившиеся два "М" выцепили звать домой.
– Так-то жизнь здесь норм!
– вещал Макс по дороге на новое место жительства, - Одна беда - водку в магазинах не продают!
– В смысле - не продают? По возрасту?
– моему телу все еще было восемнадцать, но Мишке с Максом - по двадцать три, никакие возрастные ограничения на них уже не распространялись. Хотя я вообще никаких ограничений раньше не встречал. Хочешь - покупай, главное, плати!
– По причине полного отсутствия! Вино - пожалуйста! Пиво - двенадцать сортов, всегда свежее. Коньяк - дорогой, но есть. А водки нет как класса!