Лоскутная философия
Шрифт:
Ан, достать. Где? А в мозге! Мысль - корень действий. Да, только так! Спрос - с Бога, и без посредников в виде Кантов или конфессий. Где два-три-пять в Его имя, как Он говаривал, что и Он там, - там Его нет как раз. Там лишь социум, пустозвонство. Бог, Он в мозги пролез: вот где брать Его. Он в мозгах у нас. Мы нужны Ему. Привести пример? Вот: Бог выгнал Адама бы - и с концом. Нет, дудки. Он парня мучил, в поте лица держал. Что за мания, что за мстительность? Что за слом Вавилона, чем показал Бог, что Он - боится? Так Всемогущ ли Бог? Когда вышел Аврам за Истиной (но не к Богу: всяк, чьих отцов гнела на руинах свершений их Его ненависть, тот бежал Его... но и в Уре ведь Бог был, если подумать), Бог вновь подсунулся, притворившись Искомым. О, мы нужны Ему, ведь без нас Его нетути! Вот и я, Аврам новый, шествую к истине из московского Ура Божьих гешефтов.
Да, тайна в Боге. Я отыщу его.
339
Кто я, жалкий, ничтожный, в сложенной бухтой вечности? Я завидую не героям, что-то там "строящим", а отшельникам. Я мечтаю быть старцем, что улыбается соловьям, черёмухе майским вечером...
Счастье в итоге.
Как бы Адам в раю.
Только как они стались, эти вот старцы? Что презирают их в спешке к ярким-де личностям, дабы с трепетом славить хамов либо шутов? И чт'o мне в них? Может, то, что подобные старцы как бы не Боговы и в Него в должном смысле не верят, а только ведают, что к роскошеству жизни придано нечто с именем "бог"? Плюс ведают, что рай, может, не Господа, а ТОГО, из ЧЕГО Бог отставил нас, уведя в Свой мир догм, - чтоб властвовать, и, возможно, чтоб рай убить и ТОГО, верно, ЧЕЙ рай?.. Женское бытие... нет, жизнь - мне по вкусу, как и жизнь старца из незначительных; хотя женщин я трушу, чувствуя, что, в конце концов, уцелеют они, не мы. И Христос сказал, Он придёт, если "станут одно", вне пола (не андрогин ли?). Кажется, рядом зреет могущество, что не давит нас, но вбирает с любовью, рознь сексуальную сводя в целое. И ещё что я воин, чувствую, и возвестник их, женщин. Ведь, при их слабости, они крепче, точно не люди. Ученный нисходить к ним, "спутницам", как трактуют, я всё же ведаю, что попутчики - мы как раз. Точно псы следопытов - мы подле женщин, действенней в деле, но не первичны, приданы истым, экзоскелет их. Власть мужчин - бунт зазнавшихся роботов (и Ахматова мнила нас низшей расой). Наш долг - исследовать и докладывать, а они постулируют, чт'o принять. Наш прах кроет пространства врозь и спорадами; нас находят в морях, на горах, в пустынях, нынче и в космосе, выполняющих миссии. А они ждут нас с рапортом. Мы ловчим подчинить их, телом и разумом, но они осторожно, бережно правят к нужному, знай всю меру которого, ужаснуться бы. Цель их - выход из Бога в области НЕЧТО... может, в ПРАМАТЕРЬ?.. Мы - уж не Богов ли меч на женщин? Видя их, мучаюсь тем двуличием, с каковым они, наше как бы подспорье, вдруг нас отменят. Так мамонт чувствовал, что ничтожные крысы слопают род его...
340
Как соборный мозг редуцирует Бога.
Явно, есть разница меж Христом, как учил Он, и христианством. Это последнее, что творилось столетия битв, полемики, компромиссов, сделок и шулерств, лишь адаптив.
Как было всё, по Флоровскому, богослову-историку? В спорах церкви, считал он, вызналась "смутность" христологических терминов, "шаткость" принципов христологии; слово путалось и сбивало мысль; и потребен был весь накал аналитики, чтоб "ковать" положения, не мешавшие, но, напротив, внушавшие воспринять правду веры как правду разума, - дабы стала возможна, без антиномий, речь о Христе как Боге-и-Человеке.
Как характерны ссылки на "смутность", "шаткость", "неясность", что адресуют к картезианским "чётко и ясно" умственных видений, при каких всё "неясное" и "нечёткое" обрезается до удобнейших разуму, им приемлемых мер. Важен в этой связи и сам термин "христологический" vs "христова" и "христианского", тяга "знанием" поверять Христа, при всём том что нельзя это сделать, не обтесав Его нашей логикой, кою Он приходил избыть.
Объяснить Христа сложно, не опошляя, не принижая, не редуцируя, вот поэтому "слово путалось и сбивало мысль"; ибо Он учил о безумном, невероятном, разум смущавшем. Цель была в сложных христологических нескончаемых тяжбах обосновать власть разума, чтоб, вне всяких двусмыслиц и разноречий, так трактовать Христа, как решат (постулируют) состоящие под влиянием человеческих мнений и знаний клирики. Образованные культурные осмеяли ап. Павла, оповестившего их в Афинах (I век) о бессмертии, что явил Христос. Но всеобщий исход к Христу обязал эрудитов, ищущих власти, стать христианами, чтоб "познать" Христа, - как до этого познавалось ими добро со злом, - а "познав" Христа, оправдав в своём разуме, управлять Им средством "ясных" трактовок, созданных, вспоминая Флоровского, напряжением всех активов рассудка, не применимого к сверхприроде Христа, с той целью, чтоб сверхприродное обратилось в искусственность Халкидонского ороса и Никейского символа, толковавших как надо. Зиждилось восприятие истин веры как истин разума, к чему звал Аквинат и с чем страстно боролся Павел-апостол, напоминавший, что мудрость мира - глум перед Богом. Суть Христа, извращённую разумом, низвели в христианство, - пусть ни неясности, ни нечёткости, ни двусмыслицы, ни, выходит, потребности, чтоб чеканить "понятия", в Христе нет. "Кто думает между вами быть большим, будет слугой вам; также кто думает между вами быть первым, будет рабом вам" (Мат. 20, 26-27). Надобны ли таким словам толкования и чеканки?
341
Чувство о Боге на Рождество, январь. А! Страстная неделя! Близится казнь Его с этим слёзным: "Отче, забыл Меня?" Скоро Он понесёт Свой крест... Как мы скопом несли всегда. Но Его крест - Святой вдруг. Прадед от хвори чах - т'aк ему; деду пулю в лоб - норма; им по заслугам; также Сократу яд иль уроды родятся, Хокинг в пример, - случается; поимели трёхлетку - ладно. Это не муки, наш крест не крест отнюдь. Нам рвут плоть, наставляя, что плоть не значит, что плоть ничтожна, только Христос страдал. Пусть их тысячи, кто погиб за нас, - нам лишь Он в пример. "Он наш Бог!!" - врут, брызжа слюною. Хоть приходил Он, думаю, тщетно, ради "что было - то впредь и будет" Экклезиаста... О, тайны Божии! Много эр назад всем обрыдли их боги; где-то с Сократа ищут иных богов, новых ценностей. И сказавший о чаемом стал Хоругвь и "Спаситель"... Вверились слову? Но только Бог ли Он, Тот Бог слов, - Словобог то бишь? До Него мир без слов был. С Ним стал - у-словный, ибо, как сказано, Слово плоть бысть, Слово объяло мир. Стало лучше? и мигом жизнь пошла? Как не так! До Него б я сдох в необ'oженном мире, что "от маммоны ", - сходно как нынче я дохну в мире, что, мол, "от Слова", Кое, мол, Бог. Я дохну - мне вновь про Бога? Ну, а зачем, спросить? Ведь маммона не попран Им, хоть Он врал про триумф Свой. И, получается, если Бог хил с маммоной - мне с кем, юроду: с Богом? с маммоной?! Я вдруг постигнул: тем, кто стяжает, Бог и даёт как раз; ну а "малые", как их звал Христос, вечно маются и никто их не хочет. Их презирают, верящих в грёзы, фразы, загробие и в жизнь вечную, где блаженно, мол. Бог бессилен либо бесчувствен, ибо Он сдал нас навуходон'oсорам. Коль Бог в грубом здесь немощен - что Он в тонком там? И, коль здесь "моль и ржа" одна, - что Он длит нас здесь? Что и пафос Голгофы, если Он, не исправив мир, а всего лишь сболтнув, исчез?.. Был ли Бог вообще? Или Он ретушь психики - вновь за деньги вновь от маммоны с целью корысти?..
Но, заверяю вас, мой разбор не таков, чтоб глумиться над Саррой, как её трахали в девяносто лет, и смеяться над Тем, Кто светила зажёг в четвёртый, а - ха-ха!
– свет - в день первый. Мне неприятен глум от Кассиля. Мне б ответ: Бог, Он любит нас? Я хочу Его видеть. Ибо - пора пришла. Мне в соблазн посул, что-де благо за гробом.
Изнемогаю.
Мне нужна сущность.
342
Понял, "язычник" - имя для христиан. Всех. Неприменимость рацей Христа обернулась их извращением.
343
Что, в начале "бе слово", да? Нет, в начале был рай, эдем; а в словах нужды не было, потому что ни в чём нужды не было и все пели как птицы.
344
Сдвинуть мир н'a волос значит кончить Голгофой.
345
Не беспокоиться - как не жить.
346
Любовный фильм кажет нам не любовь, но действия половой одержимости и предсвадебный раж. Любовь, love - иные. Кто их знал?
347
Долголетие женщин.
Ж живут долго, чтоб хоронить нас и в одиночестве ждать кончины. Это по силам им.
348
* * * Однажды превзойти неправду
и там, за гранями её,
найти безмерную награду -
себя как бытиё.
349
Испытание Бога. С сумкою денег я свернул к храмику, что давным-давно рос над избами, а теперь - гном в высотках. Я мнил свести их, Бога с маммоною. Я зашёл в позолоту с яркими люстрами и ждал казни. Но не дождался: сумка молчала, сходно и Крест молчал. Кто-то ляпнул бы, что тут выбор, вкупе с подобными "кольми паче": Бог не неволит, а, дескать, любит... Видел я верящих задним местом, да и то слабо. Тронь интерес их, вмиг завоняют: Бог, мол, как хочет, а уж моё есть моё, пардон! То есть я должен был отдавать всегда, а они поучать меня строгим голосом?.. Я стоял и молился взять меня на поруки. Я ждал предвидя, что и на это ханжески скажут: Дух Божий веет, где возжелает, жди со смирением, хоть до смерти. Я стал креститься с грузом маммоны в левой руке. Но тщетно... Служба Великого Четверга... Бог мёртв пока... Православные смотрят в рот Христу, чтоб побыть с Ним на Пасху. Весь же год иудействуют: судят, грабят, лакействуют и блудят... Бог мёртв пока... Может, Бога и не было? Может, Бог весь - в словах? в оформленных в слоги звуках? Может, придуман?.. Я постиг, что уместны, даже под стать мои деньги в этом вот храме, кой весь из золота: ризы, чаши, оклады, свечники в золоте. Святотатственно, мнил, маммону внёс, о каком Бог фонтанил: "Я иль маммона", - а сей маммона здесь, подле Бога. Что ж, Бог болтун?.. А, впрочем, Он наделял Авраама сиклями и скотом с рабами, вот что я вспомнил. Самый фальшивый пакостный синтез - золото в храмах и на паломниках из годичного иудейства в это пасхальное христианствие, что пришли сюда с кошельками и праздно крестят лбы. То есть золото пришло к золоту? Како дерево - таков плод? Да! Истинно veritas! Ну, а Бог где? Кто врал про бренность дольних сокровищ? Пусть правит Троица вник я, - но есть и БОЛЬШЕЕ лживой Тройственной Власти. Есть некий высший БОГ!
350
Книги, пошлые и смакующие банальности, это тексты из месива общих мест, предрассудков и грёз быдломасс. А читает их, также, ясно, марает, Массовый Человек - тип с рыбьим навыком мысли. И с каждым веком сей навык хуже. Кто врал, что Гоголя, - того Гоголя, кто задолго до Ницше клял быдлоценности и явил нам их мёртвые развесёлые души, некогда "понесут с базара" ? Фиг. Тащат Быдлина, Эру Вульвину и подобных им.
351
Всё - в связи с философией, в том числе и политика как устройство общественной жизни правильным образом. Есть платонов труд "Государство" и стагиритов опус "Политика". Как иначе, коль философию называют наукою о корнях всего (Эмпедокл, Гуссерль, прочие)? Ведь, не ведая корни, трудно знать, чт'o исходит из тех корней. В результате кропает умный, вроде бы, образованный муж статьи, с отчаяньем возглашая крах общества, и выводит рецепты, как всё исправить... Но бесполезно; лучше б молчал. Давным-давно, от Адама, грюндера наших ценностей, можно быть сколь угодно честным, порядочным, образованным, совестным, благонравным, отзывчивым, - в общем, "добрым", - но, к сожалению, ни одно из сих нравственных и достойных свойств не изменит реальность, будучи следствием грехопадного статуса рода людского.