Ловчий желаний
Шрифт:
– Это точно… Зато каким-то исчезнуть доведётся, – пробормотал Луч.
И всё-таки улыбка Несси возрождала НАДЕЖДУ.
Луч улыбнулся ему в ответ.
– Ты останешься с нами? – задал он единственный вопрос, оставшийся незаданным.
Только ответ на него способен окончательно одолеть неизвестность.
– Я останусь. Пока не знаю, обрёл ли я самого себя, но мигрировать как-то не тянет, – сказал Несси. – По-любому, если не я, то кто же?.. Ты ведь сам когда-то понял это. И вообще несправедливо, если бы тебе пришлось расхлёбывать заваривающуюся кашу без меня. Не волнуйся, ты оставляешь в Зоне надёжного человека, своего. Я уж тут с ней разберусь, Луч, не подкачаю. Базаром задавлю, как говаривал мой дед. Зря ты меня учил, что ли? Прежде всего надо быть человеком, а уже потом королём, рыцарем, колдуном или ещё каким типом. Так что можешь
– Я тебе верю… и в тебя верю. С ней бороться можно только её же оружием. Мы, люди, сами её такой создали. Самодостаточной. Теперь вот… расхлёбываем.
«Вот этого я никогда не узнаю, – подумал старший человек, – когда и где состоялась битва Серого с драконом и какою она была… может, оно и к лучшему?.. По крайней мере сейчас мне об этом думать противопоказано. Иначе я могу задаться вопросом, почему вернувшийся с охоты Несси первым делом заговорил о том, не сомневаюсь ли я в нашем праве ловить желания. Будто почуял, что никуда не делся он, просто коварно притаился, доставучий вопрос, тварь я дрожащая или право имею?.. Но мне, прежде чем я позволю подобной теме овладеть мыслями, сначала надо встретиться с Шуткой! И услышать её мнение о состоявшемся обновлении кадров. К чему же приведёт апгрейд, который с моей помощью сделала Зона, раскрыв потенциал зарезервированного Несси… Состоялось ли предсказанное Китобоем пришествие?! Наставница с самого начала, с нашего первого, незабываемого совместного перехода, что-то недоговаривала, и вполне возможно, ведомо ей нечто исключительное. Настолько важное, что так и не решилась она в своё время разделить со мной груз ответственности за это знание…»
– Это точно. Ещё хлебать и хлебать… Я так понимаю, под сень Древосила ты становиться не желаешь?
– Нет. Дождались мы на свою… то есть на твою голову. Она уже явно вышла из детского возраста, и если раньше у неё были капризы спонтанные, то теперь наверняка за каждым действием кроется расчёт. Надеюсь, этот мой вывод ею не будет услышан.
– Ты понял… Тогда поторопись. Несмотря на мои старания, она уже что-то начала соображать, я чую. Недоумевает, почему такая странная задержка с использованием подарка. Так что тикай, пока буду ей зубы заговаривать.
– В дороге не прощаются, ловчий. Свидимся. Удачной охоты!
– А то! Пока-пока, ловчий. И тебе удачи!
«Январь пятьдесят шестого… Семидесятилетие Чернобыльской катастрофы не за горами. И почти тридцать лет как Чёрный Край в нынешнем виде существует. Однако юбилеи скоро! – с громогласным треском карабкаясь вверх по склону, думал уходящий сталкер. – Вот тебе и репортажик получился к юбилейным датам. Есть что рассказать мировой аудитории! Почти семнадцать лет в Черноте… только Шутка в ней пробыла дольше меня. Но мне изначально ею, исключительной во всех смыслах, только восхищаться положено было… и любить…»
Да, уж кто-кто, а сталкер по имени Луч показал бы всему белому свету истинный лик Черноты… Только вот рекордеры давно затерялись, пропали в Черноте, но главное, что желание рассказывать об этом оказалось далеко не самым заветным.
– Луч, ты передай нашим, что здесь я остаюсь! – крикнул вслед старожилу молодой сталкер.
Луч уже выбрался со дна оврага и, когда раздался окрик, задержался на краю, обернулся.
– Передам, Несси! Ты держись! Мы вернёмся…
Лучу очень хотелось в это верить. Он не знал, сумеет ли вернуться лично он, но кто-нибудь – обязательно. Героя, особенно последнего, без присмотра лучше не оставлять. Мало ли! Вдруг помощь понадобится. В каком бы то ни было смысле…
Помощь ему. Или против него.
Крайне вредно для выживания – не сомневаться абсолютно. Полностью отметать какой-либо из возможных вариантов. Любое пресловутое виртуальное «БЫ» в каждое следующее мгновение способно обернуться смертоносной реальностью.
Но это уже были тревожные мысли о завтрашнем, с ними можно и нужно повременить.
Сегодня у Луча другая ЦЕЛЬ, и впервые он уйдёт на охоту, в которой привычное направление к эпицентру останется строго за спиной, а не прямо по курсу.
Абсолютно несправедливо, если не исполнится истинное желание, а по-настоящему он хочет только одного: встретиться с живой Шуткой.
Тем самым – он это понял, обнаружив метку на торце стола, – исполнится и желание Шутки. Встретиться с Лучом, но не здесь. Не там, где никогда
Только бы снова не разминуться…
Всё окружающее пространство со временем превратилось в размытые тени, отбрасываемые реальностью. Они мельтешили справа и слева, снизу и сверху, спереди и сзади. Аномалии как знаки дорожные: тупик, объезд, ограничение скорости, крутой поворот, стоп и другие. Но они в самом деле не больше, чем знаки, – не мешают и даже наоборот, под их прикрытием можно продвигаться эффективнее. Все живые, как эластичные полоски, к коже прикреплённые, – тянут внимание бегущего к себе. Но стоит ему отпустить свой «конец резинки», и они будто ошпаренные бегут в направлении его полёта, прочь, прочь от тебя. Бег – существует только он. Даже не бег… руки-ноги не чувствуются. Они выполняют свои функции, но присматривать, как они это делают, разуму совершенно незачем. Всё тело просто растворилось, реален лишь полёт мысли, устремлённой к цели. Тёмное густое пятно тумана впереди очертило группу человеческих силуэтов. Кто там, зачем, разбираться нет ни времени, ни желания… Надо устремляться по вектору натяжения той полосы, что толще всех и посюсторонним концом своим вросла прямо в солнечное сплетение. Не оторвать! Это – обещание возможности. Впервые он сам целиком и полностью отвечает за то, чтобы цель не исчезла, не потерялась. Там, на финише, его первый потенциал, его первое испытание. Но достижение цели, находящейся на потустороннем конце полосы, – лишь первая часть задания. Главный экзамен заключён в умении убеждать, ведь от этого зависит решение, жить или не жить… Голову бегущего ещё тревожили остатки юности – переживания и мысли. «Я судья и исполнитель, и мне не важно, кем ты был раньше. Единственное, что имеет смысл, поймёшь ли ты меня, захочешь ли поверить. Если нет, то разговор превратится в казнь…» Вопрос о праве на приговор ещё бередил, но не очень. Это было первое задание, и он не хотел, чтобы его способность убеждать повлияла на исход. В принципе можно уболтать даже глухого, если знаешь язык, понятный ему, но не факт, что тот примет правду как истину в последней инстанции и не соблазнится на повторение попытки. Поэтому лучше ничего не скрывать, говорить правду и только правду, и когда цель примет решение, ловчий ответственен за него не будет. Старшее поколение учило, что с разными по-разному талкерить надо, юлить, слова подбирать, но это – нечестно. Это как обмануть в надежде, что потенциальные соратники позже сами разберутся во всём. С людьми честность и только честность. Иначе не быть ему Ланселотом!..
Тяга начала слабеть. Не совсем приятное ощущение, что в грудь впилось щупальце и тянет, тянет, уменьшалось с каждым шагом…
Несси выскочил из нещадно пожирающего энергию бегущего режима, как из ванной, вода в которой внезапно сделалась слишком горячей. Он уже мог себе это позволить, цель близко совсем. Но хорошо бы уметь распределять энергию, чтобы её хватало абсолютно на всё. И всегда.
Ещё один пригорок, ещё одна яма и коробка стен без крыши. Вот ОН. По грунтовке топает, стремится, торопится. Комбез обычный, недорогой, «пушка» тоже не эксклюзив, американский плазменник средней мощности, «киклайт» или «спидфайр», внешний дизайн у этих систем почти идентичный. Кто бы мог подумать, что невзрачный Кент – известный журналист, мультимедийная шишка? Замаскировался, загримировался и долго, успешно прикидывался обычным сталкером…
Но это был именно смишник, очередной искатель сенсаций. Почему Несси в этом уверен, он не задумывался. Потому что.
Думалось о другом. Ну почему люди не хотят упорно добывать знания и развивать способности, чтобы материализовать желаемое? Почему хотят всё сразу и даром? На блюдце с золотой каёмочкой…
С каким пожирающим душу желанием он туда идёт, журналист этот? Эх, если бы не только человека, но и его мысли распознавать… Хорошо бы уметь это!