Ловец
Шрифт:
Мужчина в костюме некоторое время смотрит на него тяжелым взглядом, а затем поднимает руку. Около тридцати человек подступают к нему, не отрывая от Лина недружелюбного взгляда.
— Очень страшно, — без эмоций, и словно насмехаясь над ним, отзывается сын господина Кана.
После этого начинается побоище.
— А он хорош. Никогда не видел, как Лин общается со своими врагами. 8 основном — только с теми, кто хотел наладить с ним связи, — замечает Анатоль, глядя в экран.
Чону ничего не отвечает. Он следит за тем, как две
Кажется, эти ребята впервые работали в подобных условиях. И были напуганы не меньше, чем визжащие девицы в коротких платьях. Но держались. И даже полезное дело делали.
— После этого можно смело закрываться — никто ко мне больше не придет, — произносит владелец заведения, повернувшись к Чону.
— Полученных денег хватит на то, чтобы очистить свою репутацию и начать жизнь заново, — бросает ему молодой человек, — выключай запись, — Анатоль выполняет требование, — А теперь можешь идти домой.
Хозяин заведения награждает Чону прохладным взглядом.
— Ключи занесешь, — не менее холодно «язвит» в ответ (хотя язвить ему — явно не по возрасту) и выходит из кабинета.
Чону еще некоторое время смотрит в мониторы, а затем следует за владельцем заведения, выходит в коридор и запирает вход в кабинет на ключ; проходит вперед, открывает дверь в зал, тут же вырубая одного из группировки Лина, и начинает продвигаться вперед…
Он замечает тот момент, когда Лину звонит его отец. Замечает он и напряжение на лице младшего Кана, когда тот сообщает ему о «послании»… Отстранившись от дерущихся и скользнув за выступ в стене, Чону наблюдает за сыном своего дяди… видит, как тот бледнеет, а затем нервно сообщает о том, где он находится…
Друг не подвел. В сообщении было несколько простых слов: «Я знаю, что ты сделал с хеном».
Реакция Лина не могла обмануть. Он был убийцей его брата.
Через десять минут на лице мужчины-в-костюме появляется выражение разочарования: люди Лина слишком быстро «выходили из строя», и теперь невооруженным глазом можно было увидеть, на чьей стороне преимущество.
Чону, не торопясь, набирает номер своего «союзника» и произносит ровное:
— Не расслабляйся.
Буквально в следующее мгновение двери в зал распахиваются, и к Лину приходит подмога. Вот теперь можно было вступать в бой: это были люди господина Кана — натренированные бойцы, не раз участвовавшие в серьезных разборках. Чону смещается в сторону и делает подсечку тому, что стоит к нему спиной.
Пришло время подводить итоги…
— Кажется, я недооценил тебя, — отбиваясь от очередного удара, замечает союзник Чону.
Теперь он был в одной рубашке — в нескольких местах драной и мокрой от пота.
— Флешка, — перекинув ему запоминающее устройство, негромко произносит Чону, — а теперь выводи остатки своих людей: с этими я разберусь
— Помню, — в несколько ударов мужчина расчищает проход к двери в служебное помещение и ныряет в коридор, пропустив Чону вперед; затем делает звонок; пару минут ждет; и, наконец, разворачивает телефон экраном к молодому человеку.
Видео четко показывало, как Дину выпускают из черного фургона прямо перед подъездом ее дома. Девушка испуганно озирается на своих похитителей и идет к входной двери, открывает ее ключом, входит внутрь. Дальше — дверь закрывается, и мужчина сбрасывает видео-вызов.
— Жди, — коротко командует Чону и набирает номер, вставляя гарнитуру в ухо, — Проследи за машиной, — произносит сосредоточенно, — И сохрани данные с камер наблюдения.
— Это необязательно, — сухо замечает мужчина в костюме.
Чону игнорирует его слова.
— Не забудь сообщить Стасе, что ее подруга жива и добралась до дома, — замечает голос.
— Я напишу ей смс, — отзывается Чону.
— Почему не позвонишь? — уточняет друг на другом конце провода.
— Мой голос сейчас ей не понравится.
— Да, ты жутко звучишь. Тебя хорошо отлупили? — пытается свести все в шутку его собеседник.
— Нет. Я видел его лицо. В тот момент, когда отец сообщил ему о послании… — напряженно произносит Чону.
— Друг, успокойся. Все, что нужно — ты уже сделал. Осталось только раскрыть себя и дать понять, что никто не уйдет безнаказанным. И все! Можно возвращаться в Корею!
— Отключаюсь, — ровно произносит Чону и сбрасывает звонок.
Затем пишет Стасе сообщение: «Дина добралась до дома. Позвони ей», и поворачивается к мужчине-в-костюме.
— Все, что вы планируете сделать в отношении господина Кана — меня не касается. Но Лин должен сесть в тюрьму.
— Полагаю, причина — в файлах флешки? — уточняет тот.
— Да. Там косвенные улики, но по ним можно завести дело. Я уверен, Лин нужен вам на свободе точно также, как скандально известный тявкающий оппозиционер — вашему президенту.
— Если материал — стоящий, Лин сядет. На этом деле можно хорошо подняться.
— Особенно — молодому политику, — кивает Чону.
— Надеюсь, Лин будет цел к концу вашей личной разборки? Труп на суде вызовет много вопросов, — замечает мужчина.
— Уходите, — коротко командует Чону и поправляет респиратор.
А затем резко распахивает двери в зал…
Первого, попавшегося на пути, он выносит ударом ноги. Атаку второго принимает на блок и выбивает противника ударом в челюсть.
Он больше не следит за уровнем силы, вкладываемой в кулак. Он идет напролом. К нему.
Третий отлетает в сторону, схватившись за живот.
Четвертый, коротко взвыв, падает на пол, держась за колено.
— Ты! — Лин поднимается с дивана, напряженно следя за молодым человеком в капюшоне и респираторе.