«Ловите голубиную почту…». Письма (1940–1990 гг.)
Шрифт:
Но – как им удалось не убить Ленинградцев?
Неужели этот неубиенный, неистребимый город оснащает лица людей – светом?
Ведь не было возможности – особенно у Ленинграда – выжить?
Откуда опять берутся лица и души?
Неужели есть таинственный и неведомый нам приток?
Анастасия Ивановна Цветаева (я топала при ней ногой: зачем не объясняет, в книге, почему, по какой именно причине, она узнала про смерть М. Ц. – через два года, неужели два ее ареста – ничего не значащая одна деталь) – А. И. подлинно и совершенно верует в Бога, она считает все это благом.
Для точности замечу: не очень я, конечно, топала, но нечто в этом роде – совсем было. Измученная «блок-нот"иком», как
Смысл же (этой трезвости любви Софьи Исааковны, Юдифи Матвеевны и – моей) в упреке, с которым никто не смеет обратиться к А. И., не должен сметь: куда девались маленькие подробности (всеобщая гибель и разлука)? зачем было печатать вторую часть книги ценой таких недомолвок? (ты читал ли? прочти).
Но А. И., конечно, видит в этом другой, высокий, смысл, и одно ее описание, как она узнает о смерти сестры, может быть, важнее недоумения непосвященных: почему – через два года? и где? (а ей еще предстоит второй арест и последний обыск, который смел уже все, кроме этой вот «книжечки», взятой из кармана фартука).
А. И. – благодарит ее сажавших как исполнителей Божьей воли (она им так и говорила, к их удивлению), но за себя лишь можно так благодарить, за других – нет, все-таки – нет.
Передаю вам благословение А. И., под которое всегда склоняюсь, когда крестит перед нашим (с Борькой) уходом: «Я – лишь молюсь за вас, да хранит и благословит Бог вас, ваших детей и СОБАКУ».
А. И. мне заметила: «Вы слово „собака“ пишете с большой буквы», а я все слово – большими буквами. Она (как и М. И.), надеюсь, это ничему не противоречит, СОБАК считает ниспосланными и заведомыми небожителями.
Пока распространяю на вас, на детей, на СОБАК это ее благословение, но сразу же стану еще писать вам, потому что на этот раз (если с Черненко [527] ничего до завтра не случится) – оказия к вам не сорвется.
527
Константин Устинович Черненко (1911–1985), новый Генеральный секретарь ЦК КПСС – будет занимать этот пост чуть больше двух лет.
Продолжение письма (?)
Васька и Майка,
не знаю, сколько у вас времени, а в Переделкине – двадцать минут шестого часа все того же дня февраля.
Еще про Анастасию Ивановну Цветаеву.
Я была – в отчаянии, как может быть лишь в письме сказано, что испугала ее уверением в том, что это вам (ей) – весть.
(Вы обязательно возьмите ее «полную» книгу воспоминаний, где вот про лагерь, про… – опущено по ее каким-то высоким, конечно, соображениям, да и кто может укорить ее.)
Это: не выкидываю, посылаю.
Все-таки звоню: «Анастасия Ивановна! Вот – собака около телефона».
Целует в телефон собаку. «А кошки – у вас есть?»
«В Москве. Здесь не могу, птицы едят под окном».
А. И. рассказывает:
«В лагере, еще в том бараке, у меня был кот…»
Далее – своими словами: был кот, но возлюбил А. И. – и по причине задушевности и по той, что она его – она его – кормила, сама – не ест, и кот этот тяпнул птичку (не спросила – какую именно), А. И. успела выхватить птицу, которая показалась ей – полуубитой, положила за пазуху ватника и пошла, вместе с другими, на близлежащую товарную станцию, где ей следовало разгружать или загружать вагоны, это мне не сказано.
А. И. взяла бездыханную птичку и положила ее на (буфер, что ли) – пусть кто-то, пусть бездыханный, – уедет отсюда.
Состав тронулся, птичка очнулась и взлетела, и полетела.
Кот, как вы и сами понимаете, – как и я знаю всей душой, – ни в чем не виноват.
Более я писать не стану. Я – не безумна, просто редко разговариваю с вами.
Сейчас же во что-нибудь положу и заклею.
Иначе – не пошлю!
Сколько я сожгла писанного вам (и сейчас пойду).
Я же – уеду в Тарусу. Еще учтите, что в то воскресенье – оказии не случилось. Зато – завтра.
Все события – пусть хоть такие.
Прощаюсь, простите, люблю,
ваша бедная Белла.
Продолжение письма (?)
Васька и Майка!
Вчера ходили с Лизкой в лес.
Заблудились в трех соснах. (Оказалось, что она знает три сосны, она «бегает», – как ты, с меньшим успехом.)
Она – вывела меня на дорогу. Говорит: «Пойдем этим путем, ты-то помнишь, где жили дядя Вася и тетя Майя?»
Я говорю: «Теперь этот дом меня не интересует».
№ 17? Номер дома я увидела при полной Луне.
Лиза: «Вот дом дяди Васи и тети Майи».
Засим прощаюсь.
Василий Аксенов – Белле Ахмадулиной, Борису Мессереру
11 апреля 1984 г.
Дорогие Белка и Борька!
Несколько дней назад умерла Би Гей. Мы ее еще застали, когда поехали на мартовские каникулы во Флориду. Впрочем, она была уже почти в агонии, только лишь временами из нее выныривая. В один из таких моментов Пик нас позвал в спальню. Она нас узнала и прошептала: Thank you for coming. I lоve you so much… [528] Пик тогда попросил меня рассказать ей о твоем письме и о Цветаевском блокнотике. (Ему я уже подробно об этом рассказал.) Би Гей эту историю выслушала очень внимательно и прошептала что-то вроде it’s great [529] и, как мне показалось, с каким-то ощущением причастности.
528
Спасибо, что пришли. Я так вас люблю… (англ.).
529
Это грандиозно (англ.).
Между прочим, она очень гордилась стихом, который ты ей прислала, и несколько раз раньше при встречах и по телефону мне говорила, что все поняла, но не может перевести название «Звук указующий» и просила меня найти что-нибудь подходящее. Я в конце концов ей сказал, что это можно перевести, как The Guiding Sound [530] , и она сказала, что вот теперь все понимает.
Забавная деталь на фоне этой трагедии. Когда мы вошли в спальню, за нами проскочил и Ушик. Встал на задние лапы и лизнул Би Гей в руку. Она ему улыбнулась и сказала: sweat baby… [531] Вот уж, действительно, эти собаки – ты права – небесные создания!
530
Руководящий звук (англ.).
531
Сладкий ребенок (англ.).