Ловушка для Ангела
Шрифт:
— Как?! — невольно подскочил я со стула. — Не может быть!!
Вот он и последний гвоздь в крышку моего гроба. Мне не выбраться из этой смертельной западни Ангела!
— Не понимаю, какого черта?! Я тем вечером ни капли не пил!!
— Алло, Глеб Георгиевич?
— Сень, какие-то проблемы!?
— Кажется, нашу цацу пасем не только мы. Мужик какой-то тут постоянно стал отираться. Сегодня Лина на допрос пошла, а он за ней, в отдалении немного, чтобы она его не засекла.
— Этого и следовала ожидать. Евдокимов, наверное, распорядился, нанял частного детектива. Он вас не заметил?
— Походу, нет.
— Отлично.
Полтора месяца спустя.
Я стала очень плохо спать. Наверное, на мое состояние влияют все эти бесконечные допросы у следователя, липкие вопросы, постоянное желание служителей закона смаковать подробности. Иногда складывалось ощущение, что следователь сам не прочь меня изнасиловать и, возможно, мысленно, раз двадцать уже проделал это. А еще я постоянно ощущаю тошноту. Меня мутит от самой себя и того, что мне предстоит сделать. Пару раз даже выворачивало, едва успевала до унитаза добежать. Я не сплю, из-за постоянной тошноты практически перестала есть, похудела и сейчас больше похожа на бледную тень некогда прекрасного Ангела. Быть может, скоро совсем растаю… Нет, нельзя, Данька по-прежнему в руках этих отморозков. Не видела брата почти полтора месяца, только лишь три раза Глеб Георгиевич разрешил мне поговорить с ним по телефону. Складывалось ощущение полного безумия, да, я сошла с ума, и вся эта ситуация — плод моего больного воображения. А быть может, это страшный сон, в который я попала по какому-то странному недоразумению. Но я себя щипала, царапала, только вот проснуться не получалось. Да и заснуть тоже. Лишь иногда ненадолго забывалась коротким сном, где практически постоянно темноволосый красивый мужчина шептал мне ласково на ушко: «Спасибо, мой Ангел», а я вонзала нож ему в спину. Потом опять пробуждение, и снова я оказываюсь в этой бредовой жестокой реальности, и снова возвращается постоянная тошнота. А еще надо было притворяться нормальной, ходить на допросы, улыбаться знакомым и есть пирожки, которые, пытаясь меня накормить, целыми тазиками таскала Варька. Ненавижу пирожки. От них, точнее, от Варькиной заботы и своего непомерного лицемерия, мутило еще сильнее.
— Ха-ха-ха, — истерично засмеялась я, неловко двинула рукой, от этого склянка с мочой упала, разлившись на полу туалета.
Картонная полоска теста на беременность показывала две полоски.
— Ха-ха-ха, — снова и снова истеричный хохот вырывался из моих губ.
Какой кошмар! Я беременна… Оказывается, не только муки совести являлись причиной моего странного состояния. У тошноты были вполне реальные физические причины. Вскочила с унитаза, ноги поплыли на скользком кафеле, взвыла, больно ударившись о железную ручку двери туалета. Что теперь будешь делать, Ангел?! Что!?
— Здравствуйте, Владислав Алексеевич. Есть какие-нибудь новости?
Адвокат неторопливо усаживался на стул напротив, наконец, взглянул мне в глаза.
— Пока ничего интересного обнаружить не удалось. Её брат в тот вечер не мог быть в нашем городе, он еще в конце июня уехал в Краснодар на заработки и до сих пор продолжает там трудиться в одном из ночных клубов города. Впрочем, даже если предположить, что Данил Нестеров ненадолго вернулся, то как пробрался в дом?
— Быть может, кто-то окно открыл на первом этаже, или же он по стенам умеет лазить? — высказал я предположения, одно нелепее другого.
— Мои люди, конечно, ещё будут искать свидетелей, но на данный момент никто ничего не видел.
— А за Линой, вы продолжаете за ней следить?!
— Конечно.
— И что?!
— Частный детектив пока не заметил никаких подозрительных встреч. Она вообще сейчас ведет себя затворницей. Больше предпочитает сидеть дома, лишь изредка ходит на допросы, иногда в магазин, пару раз была на своей бывшей работе.
— Лина так и не устроилась работать? Интересно, на что живет эта якобы бедная девочка?
— Скорее всего, брат пересылает деньги, или подружка помогает. Хотя их семью трудно назвать обеспеченной.
— Надо выяснить вопрос финансовых поступлений Ангелины, быть может, там найдется ниточка, которая покажет настоящего заказчика этого представления.
— Я постараюсь, Андрей Тимурович, хотя, конечно, здесь могут возникнуть определенные сложности.
Утвердительно закивал головой, соглашаясь с Владиславом Алексеевичем, адвокат не следователь, ему сложно требовать выписку счетов и банковских карт подозреваемой. Очнись, Андрюха, подозреваемый — ты, а Лина потерпевшая… Твою ж мать!
— Продолжайте за ней следить, проверяя все подозрительные, нет, все без исключения, контакты этой чертовой марионетки. Такого не бывает, должна быть какая-то зацепка, ниточка, ведущая к главному кукловоду спектакля. Марионетки не могут играть самостоятельно, ими нужно руководить.
— Конечно, Андрей Тимурович, наблюдение будет продолжено, — сухо, по-деловому ответил адвокат.
— А распечатка её телефонных звонков, что там?!
— Совершенно ничего интересного. Вот, посмотрите сами.
Адвокат протянул мне листы с номерами телефонов и фамилиями их адресатов.
— Сами посмотрите, тут её разговоры по мобильному за месяц до той ночи, и месяц после. Может, какая фамилия покажется вам знакомой. В основном Лине звонит подружка, последнее время так вообще по тридцать раз на дню, иногда с прошлой работы коллеги, правда, они не так навязчивы. На мой взгляд, только одна странность — за все это время Ангелина лишь всего пару раз разговаривала с братом. Впрочем, они вполне могли, общаться с помощью других средств, в наш век информационных технологий это раз плюнуть. Скайп и другие подобные программы намного дешевле телефонов, да и с функцией видео.
— Надо взломать её социальные сети. Найдите умельца. Может, там обнаружится что-нибудь занимательное. Молодые девчонки часами просиживают в контактах и подобных сайтах, фоткая все подряд и выставляя в сеть.
На лице адвоката на мгновение появилась кислая мина. Кажется, моё расследование не вызывало у него никакого энтузиазма.
Напомнил с металлом в голосе:
— Я вам плачу деньги, причем немалые.
— Конечно, Андрей Тимурович, отыщем специалиста. Но на первый взгляд девушка и правда чистый Ангел.
— А её более чем фривольный танец в клубе? Вы же сказали, что раздобыли запись?
— На данный момент это единственный факт, немного компрометирующий Нестерову. Но не думаю, что записи будет достаточно. Кроме того, даже если нам удастся найти свидетелей, видевших ваши поцелуи в клубе, и создать у суда убеждение, что Ангелина знала о ваших физических желаниях в отношении неё, более того, сама их провоцировала, вряд ли это послужит оправданием насилия.
— Я её не насиловал! Не насиловал! Понятно?! — заорал я, мгновенно взбесившись.