Ловушка для Боба
Шрифт:
Встряхиваюсь. Неприятный мужик. Слишком злой и азартный. От такого лучше держаться подальше, целее будешь. Не зря босс отправил в командировку меня, а не топ-ведущую Алину Новикову. Решил сберечь нервы этой фифы, а я пушечное мясо, не получится взять интервью – сразу в расход.
Может, и хорошо, что Колесников напился. Разговорчивее будет. Лишнее редактор вырежет, нужное оставит.
На место мы приезжаем через полчаса. Из-за поворота выплывает длинное здание, на первом этаже которого располагается бар. Высокие
Ничего себе забегаловка!
Таксист что-то говорит на своём языке, но я не понимаю испанский. Отвечаю по-английски, по-русски, жестами. Наконец удаётся договориться, чтобы водитель забрал меня на этом же месте через час.
Расплачиваюсь и бегу к входу в бар, по дороге выискивая глазами белую красавицу Громова. Она прячется в тени здания и подмигивает мне зелёным огоньком навигатора, как давней подруге. Становится легче, словно соотечественницу встретила.
Миную очередь, не обращая на ворчание толпы, но у входа дорогу преграждают здоровенные амбалы.
– Нельзя, – показывают на мои джинсы. – Дресс-код.
– Чтобы вам пусто было! – в сердцах брякаю я и тут же делаю страдальческое лицо. – Мальчики, миленькие, у меня чемодан в отеле, не могу переодеться.
Но мальчики меня не понимают. Качают бритыми головами, как китайские болванчики, и твердят:
– No se puede! (нельзя – исп.).
– Пуеде, пуеде! – передразниваю их и отхожу в сторону.
Оглядываюсь себя. Так, если сниму джинсы, останусь в футболке, буду сверкать трусиками не первой свежести.
Черт! Примут за эксгибиционистку. Ещё в полицию сдадут.
И тут удача опять поворачивается ко мне лицом.
Глава 3. Олеся
Из бара с шумом вываливается компания. Точнее, один парень несётся впереди, а остальные пытаются его догнать и кричат по-русски:
– Стой!
– Боб, вернись!
– Вот ненормальный!
Возбужденная толпа проносится мимо, а мои мозги закипают от усиленной работы. Боб? Богдан? Неужели это наши футболисты?
Испуганно оглядываюсь и прячусь за столб: а вдруг Громов меня заметит! Но Михаила среди преследователей нет.
Ура!
– Говорите, я промазал? – орет беглец. – Выкусите!
Он подцепляет ногой какую-то коробочку, подбрасывает ее в воздух и точным ударом с разворотом запускает в крутящуюся тумбу. Бумажный мяч с всхлипом врезается в лампу, и реклама гаснет.
Кто-то вскрикивает, в очереди раздаются редкие хлопки, а потом она взрывается аплодисментами.
А я стою, разинув рот, забыв, что держу в руке смертоносное оружие папарацци – телефон.
Футболист торжествующе хмыкает, подпрыгивает, как юный козлик,
– Ой! Как больно! – кричу и хватаюсь за лоб.
– Какого лешего! – вопит парень и смахивает меня, словно муху со стола. – Убирайся!
Запах алкоголя бьет в нос, я задыхаюсь он ядовитых паров и делаю вид, что падаю. Меня тут же подхватывают сильные руки и ставят на ноги. Картинка перед глазами появляется презабавная. Двое футболистов держат пьяного хама, а тот машет руками, словно мельница, ничего не видя перед собой.
– Колесников, опомнись! Куда несёшься, балбес!
«Опаньки! Так это и есть знаменитый Колесников? Ну, и рожа!» – мелькает мысль.
Друзья встряхивают друга.
– А… что? – вращает глазами скандалист. – Видели, как я попал? Видели? Я не могу промазать!
– Ты, дурак, девушку чуть не сбил с ног.
К моему удивлению, члены команды разговаривают с нападающим ласково и терпеливо, словно заботятся о нем больше, чем о себе. Только один парень с короткой стрижкой и фигурно выбритыми висками оглядывается по сторонам. Командная солидарность? Надо же! И такое бывает?
– Девушку? Где? Какую? – активируется Колесников.
Он замирает. Мутный взгляд медленно плывет по напряженным лицам и застывает на мне. Богдан встряхивает головой, взор становится осмысленным. Он скользит по моему носу, подбородку, опускается к груди. Я невольно вздрагиваю и закрываю декольте ладонями.
Но футболист уже теряет интерес, он смотрит на мои ноги и молчит. Я тоже опускаю глаза. Что он там увидел? А-а-а, белые кроссовки, покрытые пылью! Ещё бы! Я в них целый день болтаюсь.
– Меня ты сбил, – отвлекаю его от созерцания моей персоны. Не стоит она такого внимания. – Извиниться не хочешь?
– За что? – вижу искреннее удивление в широко распахнутых глазах.
Теперь я вижу, что они очень красивые, большие, миндалевидной формы, опушенные длинными загнутыми ресницами. Эх! Нам, девушкам, только в элитном салоне удается достичь такой формы и густоты, а тут свое, природное.
Вздыхаю, а сердечко пропускает один удар, даже смущаюсь немного.
– Ты меня чуть не сбил.
– Правда? Сорян! Пошли с нами!
Богдан хватает меня за руку и тащит к бару. Телефон, совершенно бесполезный, болтается в руке на уровне бёдер. Черт, так и не включила его!
Здоровенные амбалы даже глазом не ведут, когда я гордо прохожу мимо. Сердце заходится от радости бешеным стуком: «Вот так удача! Вот это повезло!»
Футболисты ведут меня к богато накрытому столу в полутемном углу бара. От вида еды мой желудок заходится жалобным плачем. Я хватаюсь за урчащий, как дикий зверь, живот.