Ловушка для птички
Шрифт:
Транспортировать Шурика без медицинского сопровождения можно уже через несколько дней, и я решаю не тянуть.
Купить билеты оказывается не просто, но я нахожу три на подходящую дату. Себе беру на день раньше, чтобы успеть всё подготовить. Нужно успеть договориться с клиникой в Краснодаре и сделать переводы больничных выписок.
Всё приходится делать самому. Офисный секретарь на больничном с ангиной, мой личный помощник выполняет её функции и не справляется. В моё отсутствие в офисе творится черт знает
Весь день мысли то и дело возвращаются к Соне. Этот её отстраненный взгляд на прощанье и слово «посмотрим» не дают мне покоя.
Мне бы очень хотелось проводить её в аэропорт. По дороге мы могли обсудить наши отношения. Не терпится услышать, что она думает и как представляет будущее. Оно у нас по-любому будет, в этом я больше не сомневаюсь.
Больничные хлопоты перемалывают меня в фарш. Когда я вываливаюсь из больницы, самолет Птички уже скользит по взлётке. Она читает моё сообщение с вопросом «Ты уже в аэропорту?», но ничего не отвечает. Дальше у неё пропадает связь.
После обеда я встречаюсь с прорабом и менеджером из управляющей компании, которая занимается комплексным обслуживанием вилл. Скоро мне придется улететь, но через две недели я планирую вернуться и хочу, чтобы дом был полностью оборудован, а бассейн наполнен и обслужен.
До самого вечера каждые пять минут проверяю входящие. Я написал Птичке еще два сообщения, но она не читает и не отвечает.
Спать решаю лечь пораньше. Утром надо сменить няню в госпитале и потом весь день соображать, что тебе сказали на непонятном языке.
В спальне фрагментами всплывает вчерашний вечер. Здесь все напоминает о Соне, и я чувствую, что скучаю по ней. По ее невероятным глазам и трогательной улыбке. По заливистому смеху и язвительным шуточкам, за которые хочется покусать. По её неповторимому запаху. Скучаю безумно!
София моя женщина. Всегда была и будет. Я хочу жить, спать и просыпаться с ней. Нарожать кучу детей и объехать вместе весь мир. С ней. И больше ни с кем.
Пока не знаю как, но я решу вопрос с разводом. Будет непросто.
До свадьбы мы с Юлей заключили брачный контракт. В наших кругах это нормально и даже обязательно. Когда сливаются капиталы, нужно страховать риски.
В договоре есть абсолютно дурацкий пункт, согласно которому крайне невыгодно расторгать брак первые три года. Инициатор развода лишается части совместного имущества в пользу второй стороны. Иногда я думаю, что только из-за того условия мы с Юлей до сих пор друг друга терпим. Оба пришли в брак не с пустыми руками и приумножили свои активы, оба хотим их сохранить.
Уже в декабре я смогу подать на развод, сохранив за собой эту виллу в Испании. Мне важно оставить ее. Я не шутил, когда сказал Птичке, что построил её для нас.
Заснуть никак не получается.
В
— Ты звонил? Извини, я уснула, телефон был на беззвучном, — голос действительно сонный.
— Не зря тебя Соней назвали. Любишь поспать. Как долетела? Как тебя встретила дочура?
— Все хорошо, — она зевает, а я неконтролируемо улыбаюсь, — Николь повисла на мне обезьянкой и висела бы до завтра, не усни я прямо на диване. И вправду превращаюсь в соню с маленькой буквы, — снова зевает куда-то в сторону. — Извини, сейчас взбодрюсь, уже вышла на террасу. Расскажи пока, как прошел твой день.
— В больничной суете и переживаниях, — признаюсь. — Мы с тобой странно попрощались.
— Мы и поговорили вчера необычно, — шутит. Явно просыпается.
— Так разговаривать с тобой я намерен на постоянной основе, — не упускаю возможности обозначить, что это был не разовый секс, — Не обязательно начинать в окне, в доме еще много неопробованных мест.
Птичка чуть слышно сопит в трубку. Наверняка покраснела.
— Давай включим камеры, я соскучился и хочу тебя видеть, — прошу, не боясь показаться навязчивым. С ней всегда хочется быть инициативным и гнуть свою линию.
— Ой, я сонная, лохматая и не особо привлекательная сейчас, — пытается отказаться, но я уже жму иконку, переводя вызов в режим с видео.
Соня тоже включает камеру. У меня горит ночник, у нее совсем темно, но её глаза… Они искрят круче любой подсветки! Румянец на ее щеках ожидаемо присутствует.
— Ты охрененно сексуальная, когда смущаешься. Знаешь это? Как я мог тебя отпустить? — я с жадностью рассматриваю ее, — Смотри, где я, — вытягиваю руку с телефоном и верчу, показывая спальню, — Моя подушка пахнет тобой, и я хочу, чтобы так было всегда.
Птичка отводит глаза и никак не комментирует. Это напрягает. Меня распирает от желания поговорить о нас.
— Как тебе предложение? Согласна засыпать и просыпаться вместе? Попробуем? Я сейчас серьезно, — договариваю под неожиданно громкие удары сердца.
Она молчит. Пауза затягивается. Мое загрудинное пространство ощутимо сжимается, тарабанящему сердцу там становится тесно. Не ожидал от себя такой реакции. Так разволновался, что даже вспотел.
— Предложение заманчивое, — отзывается тихим голоском. Наконец-то! Я аж выдыхаю, но рано. Она добавляет: — Только преждевременное. Поговорить нам по-прежнему необходимо. У меня никак не получается сказать тебе что-то крайне важное, касающееся нас. Устала пытаться, и сама на себя злюсь!
— Злиться не надо, тебе не идет. Это мое амплуа, — усмехаюсь. — Ты мне нравишься доброй и милой.