Ловушка на зверя
Шрифт:
— Зачем это? — Настя хмуро посмотрела на преображенца. — Ты же меня стыдишься!
— С чего ты взяла?
— Ты Лукерье ни разу про меня не возразил! Охотницей за мужем выставил!
— Так вот оно что! — Григорий взъерошил волосы. — Как с вами, бабами, все сложно!
— С вами будто просто! — буркнула Настя, окончательно растерявшись.
Гордость требовала сесть в карету, захлопнув дверь перед носом Григория, но в душе девушка ждала, что преображенец все объяснит. А еще девушка очень хотела, чтобы Белов
— Послушай, я не возразил лишь потому, что бесполезно это. Сестрица у меня — дура редкостная! Ей бы все на балах отплясывать, да в доме скандалы чинить. Да и… вспылил я по обыкновению… — гвардеец звериным чутьем уловил колебания девушки. — Ты уж прости дурака, ладно?
— Ладно, — запал прошел, и Насте тоже не хотелось ссориться.
— Вот и славно. Может, вернемся в дом? Лукешка более и слова не скажет, обещаю!
— Гриша, мне действительно в Питерсхофф надо, — возвращаться к Софье не хотелось.
— Раз надо, так надо, — Белов вздохнул, с тоской смотря на окна столовой, где слуги разливали обещанные щи. — Пойду, за конем схожу. Обожди в карете!
Он помог невесте устроился в экипаже, и быстрым шагом направился к деревянным конюшням.
Вернулся Григорий уже верхом на огромном мышастом коне.
— Петр, что спишь? Поехали! — окликнул он Настиного слугу.
Тот тронул лошадь вожжами. Гнедая неспешной рысью затрусила по дороге. Белову то и дело приходилось сдерживать своего коня. Тот недовольно закладывал уши, но подчинялся опытной руке всадника. Настя невольно залюбовалась своим провожатым.
— Тебе в кавалеристы надобно было! — заметила девушка, когда преображенец подъехал к окну кареты вплотную.
— С моим ростом? — рассмеялся он. — Меня ж из-за любого пригорка видно будет! Да и лошадь мне нужна на два вершка. Нет, уж, Настенька, это пусть Левшин на лошадях носится, я уж как-нибудь волком побегаю.
Девушка смущенно улыбнулась и откинулась на спинку сидения. Ласковое обращение к ней Григория смутило даже больше, чем вчерашний поцелуй.
Рассматривая преображенца сквозь полуопущенные ресницы, Настасья посмела надеяться, что семейная жизнь будет не такой уж и безрадостной. Вспомнился зверь, стерегущий её сон, и жгучие, опаляющие губы поцелуи.
Карета вдруг остановилась. Открыв глаза, Настя поняла, что они остановились у караульного домика на въезде в Питерсхофф. Григория рядом не было.
— Что случилось? — девушка встревоженно выглянула из окна.
— Простите, барыня, проверка! — браво отрапортовал ей один из солдат, судя по мундиру, семеновец. — Не могли бы вы выйти? Нам вашу карету осмотреть надобно!
— Осмотреть? Но к чему? — Настя растеряно посмотрела на хмурого Петра.
— Приказ имеется! — солдат поднял палец вверх.
Девушка вышла из экипажа, заметив, что она не одинока, рядом стояли еще две кареты, которые досматривали солдаты.
— Семен, что происходит? — раздался громкий оклик.
Настя обернулась. Белов, сжимая в руках небольшой букет васильков, подъехал к караулке. При виде невесты, вышедшей из кареты, он нахмурился.
Солдаты тотчас вытянулись в струнку.
— Досмотр всех экипажей, ваше благородие! — отрапортовал один из них.
— Кто приказал?
— Светлейший князь Черкесов!
Белов кивнул.
— Да вы проезжайте, ваше благородие! — предложил один из караульных. — приказ лишь экипажей касается.
Григорий окинул смельчака грозным взглядом и хотел ответить, но его опередили.
— Гришка! Белов! — где тебя черти носят! — Левшин полетел на коне и осадил так, что гнедой взвился на дыбы.
Впрочем, всадника это ничуть не смутило, и он, как ни в чем не бывало, продолжал:
— Тебя Бутурлин обыскался!
— С чего вдруг?
Левшин бросил быстрый взгляд на стоящих рядом солдат и подъехал почти вплотную, совершенно не замечая прижатые уши обоих коней.
— Зверь снова на охоте был, — тихо сказал измайловец. — Бабу загрыз. Тело только сейчас нашли.
— Где? — Григорий сверкнул глазами.
Гнедой жеребец Левшина заржал и закрутился на месте.
— Ты мне коня не пугай! — прикрикнул на друга Левшин. — Ишь, глазища выпучил! — и, понизив голос, добавил. — За гранильной фабрикой. Там водоток к Самсону.
— Ясно, — Белов задумчиво посмотрел на Настю, уже садившуюся в карету.
Девушка выглядела встревоженной.
— Сказывать ничего никому не велено, на дорогах патрули да облавы, — предупредил Левшин.
— Ты Настю проводить сможешь?
— Нет. Меня тоже затребовали. Я ж тогда в первом патруле был.
Григорий кивнул и тронул коня, подъезжая к карете.
— Что случилось? — девушка вопросительно посмотрела на жениха.
В серых глазах плескалась тревога, и Белов замялся, не зная, что сказать. Пугать особо не хотелось, а врать не имело смысла.
— Да так, по службе надобно отлучиться. Езжай к дому, — не дожидаясь ответа, Григорий выслал коня вперед и помчался по дороге, умело огибая экипажи и одиночных всадников.
Левшин последовал за ним, и вскоре оба скрылись в клубах пыли.
— Ишь, понеслись, торопыги, — сплюнул Петр на землю и, кряхтя, полез на козлы. — Цветы, небось тоже командиру повезли?
— Езжай уже! — одернула его Настя.
От замечания слуги настроение упало. Кому мог понадобиться букет полевых колокольчиков, оставалось лишь гадать, но уж явно подполковник Бутурлин не оценил бы подобный жест от подчиненного.
— Мы еще долго здесь стоять будем? — резко одернула Настя Петра. Тот нахмурился, но промолчал лишь подстегнул лошадь, которой и так порядком надоело стоят на месте.