Ловушка Пандоры 2

Кузнецов Стас

Шаг за шагом в нем пробуждались колючие сомнения. Все они накручивались на один очевидный, но отчего-то никогда прежде не осознаваемый им факт. Суть его сводилась к простой истине — Люцифер не знал — кто и зачем создал ад. Отсюда следовало, что он всегда был лишь арендатором этих владений и никогда не был здесь хозяином, хотя все это время мнил себя именно им. На деле же, в лучшем случае он — надзиратель, в худшем — пленник. Ад эта тюрьма — это не его дом. Его обманули, как мальчишку, потому что он и был всего только мальчишкой.

Ад существовал

до падения Люцифера. Но кто архитектор этого места? Кто придумал это все? Придумал отец? Это было на него похоже — он был еще тем хитрозадым лисом. А может — все это придумали люди? Это было на них похоже — придумывать себе страдания.

Но кто бы ни сыграл с ним эту шутку, суть сводилась к тому, что Люцифер — уже не озлобленный на весь мир демон, и путь в ад для него закрыт точно так же, как и путь в рай.

Его вела в ад лишь надежда на другой дом. На тот, что создал он сам и та, которую он любил. Тот дом был домом не юного херувима, не озлобленного дьявола, а домом того, кто стал мужем и отцом. Он совмещал в себе и ад, и рай. И этот дом был единственный, куда ему по-настоящему хотелось вернуться.

Он возвращался преисполненный надеждой, согретый и испуганный ею. Он возвращался в свою тюрьму не за искуплением, не за прощением и не для того, чтобы снова воцариться на своем фальшивом троне. Он возвращался за своей семьей.

Люцифер выбился из сил. Было не жарко, а как-то удушающе затхло. Он уже должен был дойти до любимой рощи, где намеревался передохнуть. Далеко не сразу до него дошло, что он давно пришел. Вот только на месте толстоногих смоляных деревьев, увитых алыми лианами, кроны которых прежде приглушали яростный свет грешных душ, вокруг — было пепелище.

Роща зачахла, и вместо деревьев из посеревшего песка тянулись уродливые сухие коряги. Лианы высохшими сетями цепляли мертвую листву, она падала на бесплодный камень и грустно шуршала под ногами. Души стайками светлячков блекло посверкивали из полумрака глухого подземелья.

Пораженный этим зрелищем Люцифер присел на каменный выступ. Это на земле перемены — привычное дело, а в аду таких перемен просто не могло быть. Но, тем не менее, он сидел на пепелище. И вместо обычного оживления — здесь царила пустота. Ад по какой-то причине умирал. Его прошиб холодный пот. Что если здесь всё и все погибли? Что если это потому, что он закрыл врата?

Словно в ответ на его ужас послышался стук приближающихся копыт. Люцифер обернулся и увидел двух чертей, недоверчиво водивших розовыми пятачками. Они приветливо хрюкнули, признав старого друга.

В полумраке их силуэты показались зловещими. Всплыли жуткие истории с земли. Люцифер передернул плечами, стараясь побыстрей отогнать человеческие страшилки. Грустно усмехнулся — слишком долго он жил среди людей — пропитался человечьим духом. Знали бы эти зверьки, сколько своих мелких грешков и пакостей им приписали дети Адама и Евы.

На самом деле черти — существа безобидные, чем-то смахивающие на гибрид козлов, свиней и собак, хотя и были куда разумней земных

животных, но искушать и плести интриги не умели. В стародавние времена бывало, зверьки забредали в пещеру, выводившую их к людям. Тогда люди их жестоко убивали, а потом привычно оправдывали себя небылицами.

Люциферу показалось, что зверьки ведут себя слишком нервно и настороженно, но вполне возможно, он просто отвык от адовых созданий, да и случившиеся здесь перемены кого угодно могли бы выбить из колеи.

— Ну, привет, чудики. И что же у вас тут случилось? — преодолевая тревожность, спросил он.

Один из зверят, боязливо принюхиваясь, подошел ближе, и на манер собаки ласково ткнулся Люциферу в ноги. При этом жалобно подскуливая. Черти редко скулили — это значило, что дела тут действительно шли паршиво.

— Ничего, я наведу здесь порядок, приятель, — успокаивающе потрепав чертяку за ухом, пообещал Люцифер.

Чертенок одобрительно хрюкнул и доверчиво боднулся, призывая поиграть с ним. Да, беда бедой, а поиграть с чертиком — дело святое. Закон ада. Это правило было успокаивающе знакомо. Люцифер не мог отказать себе в удовольствии принять вызов.

Он резвился с чертенком, как резвится мальчишка с собакой, гоняя в догонялки. Чертик попался необыкновенно хитрючим, так что Люциферу пришлось попотеть, прежде чем он сумел поймать его.

Но тут внимание привлекло подозрительное поведение второго чертика. Он так и остался стоять поодаль, в тени, совершенно неподвижно. Хотя по всем законам своей природы не мог не вступить в игру, черти — звери коллективные и дружелюбные.

— Эй, приятель, — окликнул Люцифер, чертенок не отреагировал, второй чертик, перестав ластиться, настороженно стал водить ушами и испуганно заскулил. — Не трусь, сейчас разберемся, что с твоим собратом.

Люцифер осторожно стал подходить к обездвиженному черту. Но второй чертенок, вдруг истерично взвизгнув, преградил ему дорогу и попятился, оттесняя Люцифера назад.

— Эй, успокойся, — попытался унять испуганного друга Люцифер, — ты чего?!

Из темного угла чертик поднял на них неподвижные глаза, его морда выражала какую-то гипнотизирующую пустоту. До Люцифера слишком поздно дошло, что звериные инстинкты не врут, и нужно достать меч.

Странный чертик ожил как по щелчку и коброй бросился на своего собрата, вырвав тому глотку. Несчастный даже взвизгнуть не успел, безжизненно рухнув Люциферу под ноги.

Взбесившийся черт отрешенно взглянул на ошарашенного Люцифера и, развернувшись, спокойно зацокал прочь. За всю историю ада черти никогда, ни на кого не нападали, даже в случае опасности не защищались.

Люцифер опустился на колени перед мертвым зверьком, понимая, что на его месте мог быть он сам. Рассеянно погладил еще теплую шкуру.

Очнулся, когда под рукой стал чувствоваться окостенелый холод смерти. Ему показалось, что тело чертика дернулось. Он настороженно присмотрелся — чертик взглянул на Люцифера отрешенными от всего сущего глазами пустоты.