Ловушка Пандоры 2
Шрифт:
— Понимаю. Тоже не хочу здесь сгинуть, — вздохнул он, по-своему истолковав её молчание. — Если уж пропадать, то под голубым небом и с любимой девушкой рядом.
И опять его слова задели за живое. По щекам покатились слезы. Она не могла и мечтать, чтобы стать для кого-то любимой.
Варе сделалось любопытно, что это значит — быть любимой для Матфея? Она смутно помнила его любимую. Аня была сильна духом. Она несла за собой свет и надежду. А Варя лишь — чудовище, которое он пожалел и не стал добивать. Варя для него никто, и это тоже было больно.
— Эй, ну что ты опять плачешь? Все будет хорошо, — пообещал он, тронув её за руку. — Мы обязательно выкарабкаемся.
— Я хочу, чтоб ты ушел, — высвобождая свою руку из его ладони, попросила она.
Он вздохнул, но не двинулся с места.
— Я останусь, — наконец, уверенно сообщил он. — Ты одна пробродила здесь слишком долго — тебе это не идет на пользу. Ты накрутила себя.
— Ты совсем меня не знаешь, — прошептала она, глотая слезы.
— Зато знаю себя, — пожал он плечами, — еще немного и я на пару с Сидором сойду с ума. Мне нужна твоя поддержка, Варя. Нам нужно держаться друг друга.
Странно, но от его слов ей сразу стало легче. Слезы высохли, она, улыбнувшись, кивнула ему — ей он тоже был нужен.
Матфей, немного помолчав, заявил:
— Сидор говорит, что с ним души из ядра болтают, прикинь?
— И что говорят? — улыбнулась она.
— Я не спрашивал… Да он гонит.
— Они говорят, — подал голос Сидор, — что Люцифер здесь, но он не сможет нас спасти. Зомбаки слишком близко. И вывести всех может только этот хрен, что расселся здесь и ни черта не делает!
— И как я должен это сделать?! — раздраженно огрызнулся Матфей.
— Они не знают. Но ты ж нас сюда как-то затащил?
— Я по-прежнему не уверен, что дело во мне.
Их спор прервал шум. В гроте что-то происходило.
— Ба! Неужели зомбаки прибыли? — подрываясь на ноги, предположил Матфей. — Сиди здесь, я проверю! — велел он Варе.
Но Варя и не думала оставаться в стороне, особенно в то время, когда Матфею угрожала опасность. Она побежала следом.
Оказалось, что всеобщий переполох поднялся вовсе не из-за нападения, а из-за долгожданного появления в гроте Вельзевула с Люцифером. Демоны, окружив прибывших, что-то яростно выговаривали Люциферу. Он с не меньшим жаром выговаривал им в ответ. А потом к Люциферу подбежал Белиал и, обняв его, зарыдал. И стало очень тихо. И в этой тишине Люцифер хрипловато сказал.
— Прости меня, Белиал! Простите меня братья.
Демоны стали поочередно подходить к Люциферу кто-то обнимал, кто-то пожимал руку. Раздался смех, напряжение и гнев ушли окончательно.
— Офигеть, у тебя отец здоровенный альбинос. Впечатляет, — восхищенно присвистнул Матфей. — Хочешь подойти?
— Нет, — спешно ответила Варя, отступая в тень. — Не хочу.
— Да, брось, он с виду нормальный чел, нет кровавых глаз, рогов и хлыста. Вон как демоны ему обрадовались. После Белиала то…
— Оставь меня, — не выдержав, снова попросила Варя. — Ты не понимаешь, Матфей!
—
— Как это благородно, мальчишка, — прогремел над ними голос с байкерской хрипотцой. — Но вместе с тем глупо — обещать защиту, которую ты не можешь обеспечить — глупо.
Люцифер, скрестив руки на груди, с насмешкой разглядывал Матфея.
— Это не факт, что не смогу — поджилки у Матфея, конечно, дрогнули, но не при Варе же это показывать. Поэтому он, скопировав позу Люцифера, нагло встретился с ним взглядом, но выдержал его только потому, что у Вари были глаза того же цвета.
— А ты и вправду силен, — задумчиво покачал головой Люцифер, — но всего лишь человек.
— Иногда этого достаточно, — с вызовом усмехнулся Матфей.
— Ты в курсе, что я могу тебя уничтожить? — как бы между прочим, держа руку на рукояти меча спросил Люцифер.
— Пожалуйста, не надо, — вставая между ними, и заглядывая отцу в лицо, попросила Варя. — Пожалуйста…
— Ты, очень похожа на мать, девочка, — выдохнул Люцифер. Варя съежилась, он продолжил с раздражением. — Моя дочь не очень-то и рада встрече, хотя сама позвала меня, я хочу знать почему? Где твоя мать?
Варя с немой мольбой оглянулась на Матфея, всем сердцем желая, чтобы он ушел. Но он все понял с точностью наоборот и ободряюще ей кивнул. От его поддержки стало только хуже, мысли разбежались по разным сторонам, её затрясло.
Люцифер был на взводе и из-за её трусости мог пострадать Матфей. А этого она не могла допустить.
Она развернулась к отцу, сосредоточившись на предстоящем разговоре. Мама бы хотела, чтобы она в этот момент была стойкой и приняла свою участь, как подобает дочери княжны.
— Говори! — нетерпеливо потребовал Люцифер. — Говори, девочка!
— Моей матери больше нет, — выдавила она. — Её поглотил Хаос. Навсегда.
— Что? Что это значит? — поморщился Люцифер. — С чего ты это взяла?!
— Больше ста лет назад был открыт ящик Пандоры. Адам и Ева пытались уничтожить меня — дочь дьявола, с помощью Хаоса. Но я стала сосудом. Через меня Хаос пожрал душу моей матери, — отчеканила она, собственный голос казался ей деревянным и неестественно бил по ушам. — Это значит, что мамы больше нет. Её нет ни в аду, ни в раю, ни для перерождения в новую жизнь…
Вот она и сказала это, вот и обличила себя. Вот и показала всем свое истинное лицо. Её накрыло чувство опустошенности. Хотелось лишь, чтобы меч оборвал наконец-то эту сцену. Все чего ей хотелось — не быть.
— Этого не может быть! — прошептал Люцифер, проводя рукой по лицу. Казалось, что ему не хватает воздуха, он качнулся, сделал шаг назад.
— Я виновата в этом, — все же договорила Варя. — Я уничтожила свою мать.
Варе на плечо легла теплая рука Матфея. Она обернулась и увидела в нем лишь сочувствие и грусть. В нем, вопреки её страхам, не мелькнуло и тени осуждения или неприязни.