Ловушка
Шрифт:
Она выбрала туфли на каблуке от Гуччи под цвет платья – в них ее ноги казались длинными. Затем спустилась на кухню, съела ланч, состоявший из яблока и сыра с низким процентом жирности, потом снова поднялась наверх, почистила зубы и задумалась о том, стоит ли накраситься. Впрочем, с платьем на голое тело и с распущенными волосами косметика не сочеталась, но Мэрилин была готова признать, что, пожалуй, это не пройдет, и потому приступила к серьезному ритуалу, чтобы в конечном итоге выглядеть так, будто на ее лице нет ни грамма ничего искусственного.
На это ушло двадцать минут, затем она привела в порядок ногти на руках и ногах, решив, что это важно, поскольку, скорее всего, ей придется довольно быстро сбросить туфли. В качестве завершающего штриха она воспользовалась своей любимой
– Мэрилин! – Это была Шерил. – Шесть часов на рынке, и уже удача!
– Правда? Кто? И как это получилось?
– Представляешь? Первый день, мы еще даже не успели внести твой дом в каталоги. Какой-то мужчина переезжает сюда со своей семьей. Решил поездить по вашему району, чтобы на него взглянуть, и увидел твое объявление. И сразу же приехал к нам уточнить детали. Ты готова? Я могу привезти его прямо сейчас?
– Ого, прямо сейчас? Уже? Быстро. Да, я готова. А кто он, Шерил? Как ты думаешь, это серьезный покупатель?
– Абсолютно, и он здесь пробудет всего один день. Ему нужно возвращаться на запад сегодня вечером.
– Хорошо, привози. Я буду ждать.
Неожиданно Мэрилин сообразила, что, не отдавая себе отчета, уже отрепетировала про себя, как это будет происходить. Она проделала все быстро и совершенно не волновалась. Повесила трубку и помчалась вниз, на кухню, чтобы включить духовку. Взяла из банки ложку кофейных зерен, положила на блюдце и поставила на среднюю полку. Затем закрыла дверцу духовки и включила воду в раковине, бросила кожуру от яблока в устройство для переработки отходов, а тарелку убрала в посудомоечную машину. Вытерла раковину бумажным полотенцем, отошла на шаг, положив руки на бедра, и окинула кухню придирчивым взглядом. Подошла к окну и открыла жалюзи так, чтобы свет падал на пол.
– Идеально, – похвалила она саму себя.
Затем она помчалась наверх и начала снова осматривать дом. Заглядывала в каждую комнату, проверяла, поправляла цветы, сдвигала жалюзи и шторы, взбивала подушки. Повсюду включила свет. Она где-то читала, что включать свет, когда покупатель уже пришел, нельзя – это будет означать, что в вашем доме темно. Лучше пусть свет горит с самого начала, показывая, что вы рады его видеть.
После этого Мэрилин помчалась вниз. В общей комнате полностью открыла шторы, чтобы в окно был виден бассейн. В кабинете включила настольные лампы и почти до конца задвинула шторы, чтобы в комнате царил уютный полумрак. Затем бросилась в гостиную. Проклятье, столик Честера, который стоял рядом с его любимым креслом, остался на своем месте. Как она могла это пропустить? Мэрилин схватила его обеими руками и поспешила в подвал. И тут она услышала, как подъехала машина Шерил. Мэрилин открыла дверь подвала, сбежала вниз по лестнице, швырнула столик и снова взлетела наверх. Закрыла дверь и метнулась в ванную. Поправила полотенце, пригладила волосы и взглянула на себя в зеркало. Господи! Она же в своем любимом шелковом платье, под которым ничего нет. Оно так ее облегает… Что подумает несчастный покупатель?
В дверь позвонили, и Мэрилин замерла на месте. Успеет ли она переодеться? Нет, конечно. Они стоят перед дверью и звонят в звонок. Пиджак или еще что-нибудь? Снова зазвонили в дверь. Мэрилин сделала глубокий вдох и чуть пошевелила бедрами, чтобы расправить ткань, а потом прошла по коридору, сделала еще один вдох и открыла дверь.
На пороге стояла Шерил, широко улыбаясь. Но взгляд Мэрилин устремился на покупателя. Высокий мужчина лет пятидесяти или пятидесяти пяти, седой, в темном костюме, стоял чуть боком и разглядывал растения, украшавшие подъездную дорогу. Она взглянула на его ботинки, потому что Честер любил говорить, что богатство и воспитание видны по ногам. Эти выглядели очень даже неплохо. Солидные полуботинки, начищенные до зеркального блеска. Она улыбнулась. Неужели у нее все получилось? Неужели удастся продать дом за шесть часов? Вот это удача. Она с заговорщическим видом улыбнулась Шерил и повернулась к мужчине.
– Заходите, – весело сказала она и протянула руку.
Мужчина отвернулся от сада и посмотрел прямо на нее, открыто и нагло. Мэрилин почувствовала себя обнаженной под его взглядом. Впрочем, она действительно была почти обнажена. Неожиданно она сообразила, что уставилась на него, не в силах отвести взгляд, потому что он был ужасно обожжен. Одна сторона его головы представляла собой множество розовых блестящих шрамов. Мэрилин продолжала вежливо улыбаться и не убрала руку. Он замер на мгновение, а потом протянул ей свою руку, только это была совсем не рука, а сверкающий металлический крюк. Не искусственная рука или сложный протез, а отвратительного вида крюк, сделанный из сияющей стали.
Ричер остановился у тротуара перед шестидесятиэтажным зданием без десяти семь. Не выключая двигателя, он внимательно изучил воображаемый треугольник, отходящий углом от входной двери в здание и занимающий площадь, достаточную, чтобы Ричер успел добраться до Джоди раньше, чем кто-либо за пределами этого треугольника. Внутри треугольника он не заметил никого, кто вызвал бы у него беспокойство. Никто не стоял на месте, никто не наблюдал за зданием, из которого вытекал тонкий ручеек служащих офисов с тяжелыми портфелями и пиджаками в руках. Большинство сворачивали у тротуара налево, направляясь в метро. Некоторые останавливались у дороги в надежде выловить свободное такси среди безумного движения часа пик.
Припаркованные у тротуара машины опасности не представляли. Фургон Единой посылочной службы остановился чуть впереди, как и еще пара лимузинов с шоферами в ливреях, которые стояли рядом с машинами и оглядывали улицу в поисках своих пассажиров. Вполне невинная суматоха в конце трудного рабочего дня. Ричер откинулся на спинку сиденья и приготовился ждать, поглядывая направо и налево, вперед и назад, постоянно возвращаясь глазами к вращающейся двери.
Джоди вышла, когда еще не было семи, – раньше, чем он ожидал. Ричер увидел ее в вестибюле сквозь стеклянную дверь. Ее волосы, платье, быстрое мелькание ног, когда она шагнула в сторону выхода. На мгновение он подумал, что она, наверное, поглядывала в окно своего верхнего этажа, увидела машину и сразу направилась к лифту. Судя по времени, так оно и было. Джоди толкнула дверь и вышла на площадь. Ричер выбрался из машины, обошел ее и встал на тротуаре, поджидая Джоди, которая снова держала в руках свой тяжелый чемоданчик. Когда ее волос коснулся луч света, они засияли у нее над головой, точно нимб. В десяти ярдах от Ричера она улыбнулась и крикнула:
– Привет, Ричер.
– Привет, Джоди, – ответил он.
По ее лицу он понял, что она что-то знает. У нее большие новости, но она улыбалась так, словно собиралась хорошенько его подразнить.
– Что? – спросил он.
Она снова улыбнулась и покачала головой.
– Ты первый, ладно?
Они сели в машину, и Ричер рассказал ей все, что узнал от стариков Хоби. Улыбка Джоди погасла, и она стала очень серьезной. Затем Ричер передал ей кожаную папку и предоставил изучать ее содержимое, пока сам сражался с движением против часовой стрелки на узкой площади, благодаря чему он оказался на Бродвее лицом к югу, в двух кварталах от ее дома. Ричер остановился у тротуара перед входом в бар-эспрессо. Джоди читала отчет Раттера и изучала фотографию изможденного седого мужчины и солдата-азиата.
– Невероятно, – тихо проговорила она.
– Дай мне твои ключи, – попросил Ричер. – Возьми кофе, а я провожу тебя наверх, когда проверю, все ли в порядке.
Джоди не стала возражать, так потрясла ее фотография. Она молча засунула руку в сумку, достала ключи, вышла из машины, пробежала по тротуару и скрылась в кафе. Ричер проследил за ней взглядом, проехал дальше по улице и свернул в гараж. Это была другая машина, и он решил, что, если их кто-то поджидает, минутного сомнения ему хватит, чтобы предпринять ответные действия. Но в гараже царила тишина. Те же самые машины, которые стояли так, словно на них никто никуда не ездил. Ричер поставил «таурус» на стоянку Джоди и поднялся по металлической лестнице в вестибюль. Никого. В лифте и коридоре четвертого этажа тоже никого. Дверь в квартиру Джоди никто не трогал. Он открыл ее и вошел внутрь. Тихо, застоявшийся воздух. Никого.