Ложь моего монстра
Шрифт:
— Она ничего мне не сказала, но я увидела в её глазах, что её сердце разбито. Если бы ты выстрелил ей в грудь, то причинил бы меньше страданий.
Моя челюсть сжимается.
— Ты знаешь, куда она пошла?
— Нет, и даже если бы я знала, я бы тебе не сказала. Я говорила это раньше, и я скажу это снова. Ты хитрая лиса и бесчувственное чудовище, которое ни при каких обстоятельствах не заслуживает такого чистого человека, как Саша. Единственное достойное, что ты можешь сделать в этой ситуации – это
Не в этой жизни.
Я оставляю Рай снаружи и возвращаюсь на вечеринку, игнорируя её проклятия. Она несносна в большинстве дней, но сегодня она особенно раздражает.
Выражение моего лица приветливо, когда я возвращаюсь на вечеринку.
Любой, кто наблюдает за этим со стороны, подумал бы, что я в восторге от этого. Мы даже фотографируем для прессы и всех остальных.
Однако в глубине души это бушующий вулкан, и все из-за одной чёртовой девчонки.
К концу вечера, я готов перевернуть землю вверх дном, чтобы найти её, потому что Виктор и даже Юрий и Максим не смогли найти эту маленькую чертовку.
Однако, прежде чем я это сделаю, я должен принять участие в личной встрече как с Игорем и с Сергеем, а также с крайне недовольным Владимиром.
Из того, что я знаю, он не хочет эту должность, но в то же время он не хочет, чтобы она досталась мне.
Но поскольку он почти во всем согласен с Паханом, я не думаю, что он доставит мне какие-либо неприятности. Если он это сделает, я разберусь с этим соответствующим образом.
Я ухожу, после того, как мы закончили, но также приняв предложение встретиться и выпить с Игорем как-нибудь на днях.
Поскольку Виктор подтвердил, что Саши нет на месте, мы немедленно отправляемся в дом.
Очевидно, она не с Кариной, как я ожидал.
Куда ещё она могла пойти? Мир Саши всегда вращался вокруг особняка и моей защиты. У неё нет друзей, знакомых или мест, к которым она могла бы обратиться за пределами дома.
Естественно, её телефон выключен, так что я не могу отследить её через это.
Грёбаный трах.
Мои люди целый час переворачивают вверх дном особняк и помещения стражи, но не находят никаких её следов.
Виктор отменяет поиск после того, как они делают это дважды, потому что, по его словам – это бессмысленно.
Сейчас я действительно в настроении убить его просто так.
Но он прав. Если я продолжу настаивать на переутомлении своих людей, это может иметь неприятные последствия, и не обязательно против меня. Они могут выместить это на ней, когда она вернётся.
А она обязательно вернётся.
Я захожу в свою комнату, чтобы переодеться. Я пробегусь по территории особняка на случай, если они что-то пропустили.
Этой чертовски раздражающей женщине
Мои мысли останавливаются, когда я захожу в свою гардеробную. Включается автоматическое освещение, и мне в лицо ударяет запах алкоголя.
Саша сидит на полу, её куртка отброшена в сторону, а в руках зажата бутылка водки.
Слезы текут по её щекам, а глаза слишком карие, слишком потерянные, как будто они убили всю зелень и сейчас оплакивают её.
Облегчение захлёстывает меня. Я думал, что она делает какую-то глупость где-то, где я не мог её найти, но она была здесь.
Оглядываясь назад, я должен был проверить свою комнату, но я не думал, что она будет здесь, из всех мест.
Я стою перед ней, и она медленно поднимает на меня измученные глаза.
— Ты уже отвёз свою невесту домой? — в её словах сквозит невнятность.
Саша никогда, я имею в виду, никогда не напивается. Даже в её выходные дни. Когда все остальные напиваются, она больше беспокоится о том, чтобы благополучно добраться сюда или убедиться, что никто из них не совершит ошибки, о которой они будут сожалеть.
Так что видеть её такой... по меньшей мере странно.
Она всегда называла меня безэмоциональным хранилищем, но она сама замкнулась в себе. Несмотря на то, что она тепло и дружелюбно относится к охранникам, у неё есть это сдержанное качество, которое довольно трудно понять.
— Я этого не делал, — я говорю так спокойно, как только могу. — На самом деле, она вернулась со своей семьёй.
Она смеётся, звук громкий и срывающийся, прежде чем он заканчивается икотой, и она давится слезой.
— Ты даже не собираешься предложить никаких оправданий?
— Здесь нет никаких оправданий, которые можно было бы предложить, — я присаживаюсь перед ней на корточки. — Кристина – это не что иное, как деловая сделка. Она всего лишь ступенька, которую я использую, чтобы достичь вершины, и она это знает.
— И.. ты думаешь, это нормально? Ты думаешь, от этого становится хоть немного лучше?
— Не будь иррациональной, Саша. Ты знаешь, что моей целью всегда была вершина, и это идеальный метод для достижения этой цели.
— Иррационально... да. Наверное, так оно и есть, верно? Я поступаю неразумно, думая о тебе с ней, видя, как ты держишь её за руку на публике и надеваешь кольцо ей на палец. Ты тоже собираешься жениться на ней. Тебе также придётся сделать ей ребёнка, чтобы убедиться, что все получится, не так ли? Это будет похоже на сказку.
— Саша…
— У меня никогда не будет этого с тобой, — обрывает она меня таким страдальческим, таким разбитым голосом, что мне хочется пнуть себя по яйцам. — Я не могу быть твоей женщиной перед всеми.