Ложь
Шрифт:
Артем поздоровался с пилотом, и мы забрались внутрь. надели наушники и пристегнули ремни. Вертолет взмыл ввысь. Весь город, залитый по-весеннему ярким солнцем будто на ладони.
— Это потрясающе! — почти завизжала под смех Артема.
Мы долго летали, рассматривая знакомый места, которые с высоты выглядели совсем иначе. А потом зависли возле вершин Пешеходного моста.
— Мне нужно твое мнение еще по одному вопросу! — Артем достал из кармана что-то маленькое и сияющее, — Ты согласна сыграть свадьбу в августе?
Тон шутливый, а взгляд серьезный. Напряженный, а еще взволнованный
— В августе будет замечательно, — шум скрыл то, что мой голос сорвался.
— Да?
— Да!
Теплые метал, согретый в его руке обхватил мой безымянный палец, бриллиант сиял на солнце. Мы поцеловались, и я почувствовала, как от счастья кружится голова.
Приземлившись, сразу отправились на встречу. Обсудили проект будущего дома и вновь вместо чертежей я увидела настоящие комнаты. Их дизайн, мебель, мелочи над камином. Даже почувствовала запах, которым будет наполнен наш дом.
Вы чувствовали себя когда-то самым счастливым? Я — да. Каждую секунду этого такого короткого дня я была самой счастливой.
Вам казалось, что вы летите в пропасть? Темную и бездонную? Мне — да. Дважды.
В тот вечер я еще не знала, что скоро будет третий. И представить себе не могла, что есть катастрофы пострашнее тех, что уже случились.
Мы крепко спали. Усталые, утоленные, безумно счастливые. Я не вспомню потом что конкретно мне снилось, но это точно было что-то приятное. Настолько, что когда телефонный звонок разбудил, я очень старалась уснуть вновь, даже услышав, как Артем стал ругаться сквозь зубы.
— Маленькая… Вика, — а вот этот жуткий, хриплый шепот был как ушат ледяной воды на голову, — Кое что случилось…
Глава 24
Первый глоток пива сестра сделала в тринадцать лет у меня дома. Первую сигарету, вернее сигару, крепкую настолько, что мне даже стало ее жаль, попробовала тоже при мне и это отвернуло ее от курения раз и навсегда. Я вместо мамы обсуждала с ней месячные, контрацепцию и первый секс. Ни раз, ни два и ни пять уточняла в разных формах — «это» должно случиться только если ты действительно хочешь. Именно ты, а не только твой парень.
Я придумала «правило квартета». Два бокала легкого спиртного и два стакана воды — то, что имеешь право выпить за один вечер, если хочешь быть девушкой, а не пьяной бабой. Я говорила, что нельзя пить никаких коктейлей в незнакомой компании и нельзя оставлять свой напиток в ней же без присмотра. Я говорила, что если кавалер не провожает домой со свидания, то оно тут же должно стать последним. Я показывала, как защищаться и говорила, в какой момент физическое воздействие оправдано…. Я столько всего говорила.
И именно поэтому она позвонила Коле, а не мне. Потому, что решила будто разочаровала меня. Так сказал Борис Анатольевич, Ирин знакомый психотерапевт. А еще он сказал, что случай, когда жертва изнасилования решала попросить помощи у мужчины, а тем более к того, которого видела чуть ли не один единственный раз в жизни, на тысячу один. Ей, моей младшей сестре было проще рядом с совершенно чужим человеком, нежели со мной…
Оля не получила серьезных
А морально…. Что делать, как облегчить боль, которую нельзя унять таблетками и перевязками? Как стереть из памяти сестры кошмар, не дающий ей жить, а не существовать на успокоительных.
Она не сказала, кто. Не сказала даже, где была этой ночью. Но мы искали. В полицейской базе такого…. генетического материала нет, потому оставалось надеяться на наших людей. Но уже пятые сутки, а ни одной зацепки. Видели машину, из которой ее выкинули, но ни марки, ни номеров….
Мама. Она плакала не переставая. Будто за нас двоих потому, что я не могла проронить ни слезинки. Будто пустыня внутри. Так что же чувствовала она? Какого это — знать, что постигло твоего ребенка? Часть тебя? Папа внешне само спокойствие. Словно запрограммированный биоробот. Это хуже маминых слез. Потому, что они рано или поздно иссякнут. Придет момент и часть горя и боли покинет наконец вместе с ними душу. А вот если не давать им выход, то когда-то они переполнят и разорвут на куски. Знаем-плавали.
Столо закрыть глаза, и я вновь видела синяки на лице и шее сестры. Разодранную и забрызганную кровью одежду. Вновь видела мрак и отчаяние на дне потухших глаз. Ее боль выворачивала меня наизнанку. Если бы не Артем, вряд ли смогла бы держаться как держусь.
Оля… оказалась на окраине одного из спальных районов. Прохожие в редкий раз не прошли мимо, а помогли. Иначе бы… Иначе.
Сколько различных вариантов этого «иначе». Тогда и сейчас. В ее палате всегда кто-то есть, потому, что мы все боялись. Того, чего не способны произнести вслух. Боялись, что она попытается покончить с собой.
— Вика, мы обязательно найдем эту мразь. Найдем и уничтожим, — суровое лицо Артема полно решимости.
— Сделайте это так, что б на нас даже тень не упала, — первый раз в жизни я полностью осознала, что искренне желаю кому-то смерти. Более того, ощущала себя способной убить, — Пообещай мне, что…
— Не упадет, Вик, — тусклый свет фонарей выхватил из темноты фигуру Коли, — Ваши люди его найдут, а остальное я сам…
— Да ну, — Артем с угрозой навис над ним. Коля почти безвылазно в больнице вместе с нами. И в светло карих глазах такое же выражение, какое бывало у Артема, когда мне мстил Дерек. И вопреки всему я радовалась, что у сестры появился человек, способный не то что защитить, а порвать за нее на куски, — Неужели нарушишь свой любимый закон? За погоны не страшно?
— Не страшно, — прорычал в ответ Коля.
— Думаешь, шанс так заслужить?!
Услышала чей-то истеричный смех. Он разорвал наступившую тишину, привлек внимание мужчин, готовых вцепиться друг-другу в глотки словно пара бойцовских псов.
Коля отвел взгляд. А Артем наоборот смотрел мне в лицо так пристально, будто там мелким шрифтом напечатан ответ.
Оля ведь для него все еще ребенок. Младшая сестра любимой девушки, ростом ему по пояс, которую катаешь на шее и водишь в парк аттракционов. Мы водили и не раз. Она так смеялась…Тогда и сейчас. До того, как….