Ложь
Шрифт:
– Ах, да!.. Я совсем забыла сказать Вам, они не придут.
– Почему?..
– Вы же знаете, Джонни вчера немного приболел, а Вирхинии нездоровится с завидным постоянством. Впрочем, полагаю, ничего серьезного, раз доктор не приходил, ведь тетя Сара разыскивает его по малейшему поводу.
– О Вас так не заботятся, верно?..
– К счастью, у меня отличное здоровье. Так я позову конюха?..
– Нет-нет, подождите минутку, не стоит торопиться. Возможно, я сумею сказать Вам кое-что, что хотел сказать.
–
– Да, я знаю… Простите меня… Я – осел, и не умею владеть собой, как это может показаться... но мне нужно сказать... нужно объясниться... Вероника, я не знаю, какого Вы обо мне мнения, но…
– В самом деле не знаете?..
– Вероника…
– Деметрио, сейчас Вы кажетесь мне ребенком, и это так необычно... Мне кажется, что Вы хотите сказать и боитесь, сомневаетесь и дрожите от страха... Но разве я не подала Вам пример откровенности?.. Не открыла Вам свое сердце и душу?.. Это – безумие, Деметрио, святое и возвышенное безумие, которым я больна также, как и Вы… Вы продолжаете молчать?.. Быть может, мне самой тогда сказать Вам, что...
– Нет, Вероника. Я скажу… Я мечтал… Я хочу… очень хочу…
– Чего?.. Чего же?..
– Будьте моей женой...
– Деметрио! – Вероника обвила его шею руками и наклонила к себе его голову, приблизив сладкие, обжигающие губы к его губам. Сан Тельмо понял, что он ослеплен и снова сошел с ума. Деметрио поцеловал Веронику в губы, испив сполна горькую желчь собственного сердца вместо медовой сладости поцелуя…
Глава 8
Деметрио вместе с Вероникой объездил все вдоль и поперек. Бравый наездник в сопровождении прекрасной амазонки побывал в самых важных и многолюдных местечках Рио, и повсюду вслед ему неслись шушуканье, перешептывания, пересуды, восхищенные и завистливые взгляды.
Солнце поднялось в зенит и с бирюзовой синевы небес водопадом расплавленного золота проливало на город свои жаркие лучи. Султан и Голиаф подошли к ограде фамильного особняка Кастело Бранко и, поравнявшись друг с другом, быстро зашали рядышком по широкой, усыпанной песком дорожке.
– Ну вот, мы и здесь, Деметрио.
– Разреши мне помочь тебе?
– Разумеется! – улыбнулась Вероника. – Хенаро! – позвала она слугу. – Хенаро, займись лошадьми, пожалуйста, – она передала поводья подбежавшему к ней конюху. – Сегодня они славно поскакали.
– Да, но мы проскакали галопом совсем немного. Я почувствовал, что они устали…
– Ты не захотел доехать до Копакабаны.
– Боялся, что придется поздно возвращаться.
– Еще и двенадцати не было, так что времени было с лихвой.
– А почему ты не сказала этого раньше?..
– Хотела доставить тебе удовольствие. Мне показалось, что тебе очень хотелось покататься по городу.
– Верно,
– Беспокоит? Я тебя не понимаю.
– Ты не боишься разговоров?
– А почему я должна их бояться?.. Я абсолютно свободна, и я – хозяйка своих желаний…
– Кое-кто из друзей видел тебя со мной, возможно, некоторые из них ухаживали за тобой.
– Да, Хулио Эстрада видел нас.
– Он был твоим женихом?
– У меня никогда не было жениха, Деметрио.
– Серьезно? – Сан Тельмо зашагал к дому по центральной аллее, чтобы укрыться в тени огромных платанов. Вероника прислонилась к старому стволу ближайшего дерева, и Деметрио вопрошающе посмотрел на нее твердым и властным взглядом. – Правда? Ты уверена в этом?
– Конечно! И почему я должна быть не уверена в своих словах? Ты всегда переспрашиваешь меня, словно сомневаешься во всем, что бы я ни сказала.
– Я, действительно, сомневаюсь.
– Плохо, что сомневаешься, но узнав меня лучше, ты поймешь, что я никогда не лгу.
– Твое уверение звучит слишком хорошо.
– Однако очевидно, что ты не веришь мне. Знаешь, иногда ты напускаешь на себя вид инквизитора. У тебя такой жестокий, безжалостный взгляд.
– И ты его очень боишься, правда?
– Даже не знаю, что ответить. Не то, чтобы очень, но…
– Но что?..
– Мне больше нравится, когда ты смотришь на меня с теплотой и нежностью, когда твои глаза говорят мне о любви, ведь губы твои так скупы на слова.
– Губы?
– Да, это – не упрек, но мы все утро провели вместе, а ты ни разу не сказал того, что я хотела услышать. Конечно, мы были в местах, не очень подходящих, и все же.
– И что же ты хотела услышать от меня?
– Если я тебе скажу, слова лишатся своей прелести.
– Думаю, я уже сказал тебе об этом.
– Да, в четырех словах. Ты попросил меня стать твоей женой, но не сказал, что любишь.
– Полагаю, это и так ясно.
– Конечно. К счастью, я – бесприданница и бедна, как церковная мышь, так что никто не сможет сказать, что ты женился на мне из расчета, а не по любви. Только любовь может заставить мужчину жениться на мне.
– Верно, любовь, и только любовь. Есть вещи, которые не требуют расспросов.
– Но неужели ты не понимаешь, как чудесно это слушать? Не понимаешь? Так я подам тебе пример. Деметрио, любимый мой, неужели так трудно сказать, что ты меня любишь? Мне нужно сотни раз повторять тебе, что я люблю тебя? Быть может, тогда, слушая признания, твои губы научатся говорить слова любви?
– Вероника!..
– Не трудись, я вижу, что у тебя не получается. Тебе легче своими руками пробурить тоннель или лопатой снести гору, но это неважно, я тебя понимаю и очень-очень сильно люблю. И, быть может, оттого, что ты такой, люблю еще сильнее.