Лучик
Шрифт:
Интересно пронаблюдать, как обстоятельно он это делал.
Тонким усиком, вытянутым вверх, нащупывает выступ и прочно закрепляется за него. Два других — протягивает по сторонам, чтобы дать дополнительную поддержку стеблю. И так осваивает этаж за этажом. Пока не закрепится основательно на одном, выше не поднимается.
Надежный метод удержать себя на высоте.
Много озер в нашем крае. И все, даже самые дальние, лесные, соединены между собою протоками. Все питают или ближайшую речку, или большое
Два соседних тихих озера заросли и превратились в болота. А соединяющий их ручей продолжает жить.
Долгожителем ручей стал потому, что никогда не останавливался, ни на минуту.
Сильно виляет река Сорога. Так сильно, что отойдя от ее русла на десяток шагов, снова натыкаешься на него.
Зачем реке так вилять? Текла бы себе прямо.
Но есть у этой кривизны свой смысл, своя красота. Если в один берег сильно бьет вода, вертит круговоротами, то у другого — она спокойна. Здесь и кувшинки цветут. И утиные выводки кормятся. Рыба отстаивается, отдыхая. А подмытый высокий берег оказался удобным для бобров. В нем они устроили свое жилье.
В кривизне особая прелесть лесной реки.
Посреди лесной реки лежит камень валун. Очень большой и важный. Вот, мол, я какой — перегородил реку и никак она не может со мной сладить.
Действительно, не справиться реке с валуном. Ударяются ее воды о камень. Бурлят, шумят. А упрямый валун даже не дрогнет.
Но какой смысл в этой борьбе? Чем гордится валун? Тем, что он мешает реке? Все равно река обходит его по сторонам и продолжает свой путь.
Уходят в туманную дымку ближние деревья и стога. Едва виден дальний лес. Неясность манит. Хочется ко всему подойти поближе, чтобы рассмотреть получше.
А вот когда все ясно с первого взгляда, такого сильного желания приблизиться не возникает.
Сижу на берегу лесного озерка. Редкостная тишина обволакивает все вокруг. Умиротворяющая благодать и покой входят в душу.
Шурша крыльями, пролетела стрекоза. Периодически с легким перезвоном вскипает неподалеку вода, когда стайка мелкой рыбешки одновременно выпрыгивает в воздух. Все эти легкие звуки не нарушают тишины. Тишина — это гармония звуков и души.
Приятно смотреть на спокойную, ровную, без единой морщинки гладь воды. На смешанный лес противоположного берега, еловый, ольховый, березовый. На его отражение в воде. Отражение почти такое же как и сам оригинал. Даже приятнее — мягче, спокойнее, живописнее.
Присмотрелся. Задумался… А может это и лучше, когда отраженный образ прекраснее?
Чем лучше условия жизни, тем богаче, разнообразнее
Но ведь это всего лишь простейшие. Примитивные условия рождают и примитивных обитателей.
Над рекой на песчаном обрыве стоит вековая сосна. Обрыв наступает. Под стволом сосны уже давно пустота. А она все не падает. В одну сторону корни горизонтально протянула, в другую — вертикально вниз, и уперлась ими в берег.
Хочешь в трудной ситуации уцелеть, держись как можешь.
На старой полуразвалившейся монастырской стене выросла высокая береза. Просто удивительно какая она большая и красивая. Чем такая красота питается?
Стал я стену рассматривать. Вижу, — толстый корень березы идет в толщу кирпичей. Раздвинул их, и дотянулся до земли…
Никак нельзя вырасти высоко без матери — родной земли.
Там, где упали старые ели. Сгнили. Поросли свежим мхом. Поднялись на всю длину павших ровные ряды молодых елочек.
Для чего плачет янтарной смолой ель?
Для того, чтобы лучше зажили раны.
Каждый большой зверь может обидеть в лесу крохотных муравьев. Мало того, что все их топчут. Кабан зимой в большой мороз лезет на муравейник греться, разворотит до половины и ложится, как на перину. По весне голодный медведь не прочь полакомиться содержимым муравейника.
Особенно плохо приходится тем муравьям, у которых дом на видном месте, да еще в виде высокой конусообразной пирамиды. Им чаще других не везет.
А вот эти муравьи оказались умными. Муравейник у них почти весь под землей, чуть выступает из песчаного бруствера. На такой кабан не полезет. Да и для медведя он снегом прикрыт до первых проталин, когда уже и так с’естное отыскать можно. Хорошо устроились муравьи.
Посреди поля лежит большой валун. Рядом с ним поднялась высокая раскидистая ива. Вроде бы очень неудобное выбрала для себя ива место. И весной, и осенью гудят на поле трактора, машины, комбайны…
Но никто иву не задевает. Потому что никому не хочется иметь дело с валуном.
На лугу пасется молодая оленуха. Рядом, подняв голову с роскошными рогами, стоит олень. Внимательно смотрит по сторонам. Заметив меня, бросился бежать, увлекая за собой подругу. Но бежит не быстро, чтобы она не отстала.
Силен олень и может за оленуху постоять. Но знает, что разумнее — опасность избежать.