Лучшая мама для шамана
Шрифт:
– Хана, кушай творог, это вкусно. Жуй-жуй, вот так, - Манта показала.
Зубики Ханы - отдельная, курьезная и в то же время плачевная история. Слюни он пускал густо, обильно, пузырями, заливая ими практически все футболки и майки Манты. До такой степени и с такой стремительной скоростью, что пришлось одалживать одежку у Йо.
А они все лезли и лезли, беспокоили, нервировали, от них поднималась температура. Малыш почти полностью перешел на жидкое питание, даже пюре и протертые овощи есть ему было тяжело. Манта помнила, как плохо спала ночами, дергаясь от каждого звука и заставляя просыпаться
Да и девушке было спокойнее, когда рано поутру она могла проверить наличие шамана в своей жизни. Иначе… происходящее казалось лишь сном, бредовой иллюзией разгоряченного разума. Второй раз девушка такого попросту не пережила бы - это Манта осознавала с ужасающей открытостью. Болезненной открытостью.
Наверное, страх, что Йо уйдет, так до конца никогда не исчезнет. Он с нею, внутри, постоянно не грызет, но ворочается, напоминает о себе, не дает забыть о боли, что преследовала Манту, о страшных, пульсирующих рубцах, оставленных на сердце.
Нельзя чрезмерно сближаться с Йо, нельзя становиться чем-то большим, чем просто подруга, нельзя привязываться к Хане материнской любовью. Иначе будет больно, больно, больно. Но и лишить ребенка ласки, своего тепла, почти обожания девушка уже не имела сил. Все, что ей оставалось, это держаться на расстоянии от отца Ханы, общаясь с ним чисто по-дружески, шарахаясь от прикосновений, как от огня, потому что они обжигали каленым железом. Потому что от них просыпался страх, зашитый в глубине сердца, ворочался, как зверь, пробуждал к жизни страшные картины одиночества и осознания собственной слабости.
Нет, слабой может позволить себе быть Манта Оямада, но никак не мама Ханы Асакура.
– Только сначала сходим на плановую проверку, сделаем прививки, и можно собираться.
Принимал Хану все тот же доктор, теперь Манта знала его имя - Ричард. Но он просил называть себя попросту Дик, не любил полного имени, частенько в детстве дразнили из-за сходства со многими книжными героями.
– Какие планы на лето?
– Хана терпеливо сидел, пережидая осмотр. Лишь сверлил мрачным взглядом врача.
– Поедем в Нью-Джерси всей семьей, - улыбнулась Оямада, держащая мальчика за ручку.
– Ну, что, доктор?
Дик рассмеялся серьезному тону и киношной фразы.
– Вам уже ничего не поможет - вы удивительно здоровы. Сейчас сделаю прививку, и можете быть свободны.
Хана на удивление легко переносил осмотры и плановые уколы. Да, удовольствия последние ему явно не доставляли, однако малыш не капризничал, как большинство детишек.
Манта подозревала во всем генетику Асакура.
Хана быстро учился ходить, не боялся, как остальные. В отличие от большинства детей, не отстаивал свою самостоятельность. Малышам, которые только учатся ходить, жутко не нравится, когда кто-то их направляет, подталкивает на нужную дорогу, контролирует и вообще на дает двигаться самим толком. Поэтому предпочитают ходить самостоятельно, лишь бы родители были рядом, шли с коляской, например. Или сидели на скамейке в парке. В таком случае малыш далеко не уйдет, будет крутиться поблизости.
Зато жутко боялся пылесоса, совсем, как кошки. Вздрагивал и начинал плакать, стоило только достать из шкафа адскую
Средство от этого было только одно - уговорить погладить выключенный пылесос, объяснить, что он похож на слоника, что он на самом деле добрый, просто очень любит убираться. Манта помнила, как хохотал в диванную подушку Йо, когда впервые услышал эту историю. Той же диванной подушкой и получил по заслугам, пока Хана гладил “слоника”. Впрочем, включенного “слона” он все равно пугался. И так каждый раз.
– Какие планы у тебя на лето? Пойдешь в отпуск?
– Да, махну на две недели на Гавайи, - мечтательно протянул доктор, откладывая специальный детский шприц. Экзекуцию Хана вытерпел стойко, но ясно давал понять, что на большее не согласен - тянулся к Манте и указывал на дверь.
– Пиноколада, гавайские рубашки, гирлянды, серфинг, - перечисляла Манта, завязывая шнурочки на ботиночках.
– Не забывай еще гавайскую пиццу!
– упомянул мужчина, глаза его смеялись.
– Фу, только не этот ужас, - поморщилась девушка.
– Прости, но не понимаю, как можно есть горячие ананасы.
Дик рассмеялся.
– И это говорит мне девушка, приехавшая из страны, где мороженое имеет вкус мяса или хрена.
Манта рассмеялась в ответ, подхватила на руки Хану, попрощалась с врачом и поспешила на улицу. Йо уже должен ждать их возле торгового центра. Если они хотят провести лето на свежем воздухе, рядом с пляжем, нужно запастись всем самым необходимым. В первую очередь, для малыша.
– Извини, что так долго, - Манта слегка задыхалась, так как остаток пути Хана преодолел верхом на ней.
– Ничего страшного, - Йо перехватил сына, усадил того себе на плечи, заставив мальчика восторженно пискнуть и довольно зажмуриться. И неожиданно поцеловал девушку в щеку.
– Все в порядке, мне не трудно подождать вас.
Манта улыбнулась. Это ничего не значит, ничего не значит, ничего не значит. Нельзя подпускать Йо близко к сердцу, второй раз она расставания попросту не переживет.
– Так что мы должны купить?
– спросил шаман, пока они вышагивали по направлению к супермаркету.
В витрине ближайшего бутика Манта заметила, что они смотрятся как настоящая, образцовая семья. Мама, папа и маленький сынишка на плечах у родителя, круглощекий, смеющийся, потому что отец щекочет ему пальчики через дырочки в маленьких сандаликах.
Сердце болезненно сжалось. Хотела бы она быть частью их семьи.
Список вышел внушительным, и первым пунктом в нем шли пеленки. Несмотря на почти пасторальное спокойствие и домашнюю обстановку, Оушен Гроув тем не менее являлся туристическим местом, а значит, цены на вещи там кусаются. Нужно взять с собой несколько пачек про запас. Еще крем от загара для детей, средство от насекомых, большую упаковку влажных салфеток, коробку под домашнюю аптечку. Та, что дома, разваливается на части, и переезда точно не переживет.