Лучшая зарубежная научная фантастика

Райаниеми Ханну

Новая команда состояла из искинов и автодоков, у которых стерли все системы сочувствия и сострадания. Осторожно комбинируя боль и галлюциногенные препараты, они сумели вырвать несколько фрагментов важной информации, а заодно обнаружили такие залежи ненависти и злобы, каких никогда прежде не видели.

— Эта бомба моя! — вопила пленница. — Я помогала ее конструировать, помогала ее делать. Термоядерную реакцию в ней запускает антиматерия, бомба компактная и эффективная, а экранировка у нее такая, что засечь ее почти невозможно. Я даже выбрала для нее объект.

Уж вы поверьте… когда моя детка сработает, изменится все!

И в этот момент пленница умерла.

На ее реанимацию были потрачены драгоценные минуты. Но машинам их хватило, чтобы обсудить очевидные возможности, а затем подсчитать различные вероятности. Что можно сделать за оставшееся время? И что сделать уже невозможно? И затем, не страдая от ущемленного эго или сомнения, они связались с одним из немногих голосов, который считали более талантливым, чем они.

И теперь Джо стоял перед избитой пленницей.

Он снова почесал за ухом.

Время обошлось с ним не очень сурово. Ему было уже за сорок, но мальчишеская привлекательность сохранилась благодаря генетике и благоразумному избеганию солнечных лучей. Внимательные глаза заметили бы усталость в теле и движениях. Солдат-ветеран приметил бы легкую эрозию духа. А изучающий взгляд, что присущ муравьям, обнаружил бы признаки слабости и сомнения, плохо укладывающиеся в образ бесспорной легенды этого исключительно жестокого века.

Джо вел себя так, словно никуда не торопился. Но сердце его билось слишком быстро, а мышцы напряглись от переполнявшей его нервной энергии. И уголки рта были чуть напряжены, особенно когда он собирался заговорить.

— Что ты собираешься со мной сделать? — спросила пленница.

Джо опять почесал голову — что-то на коже его отвлекало.

Его поведение ее слегка озадачило.

— Скажи что-нибудь, — посоветовала Глори.

— Так говоришь, я легенда? — Улыбка Джо, широкая и яркая, не изменилась. Но за фасадом, сверкающим полированными зубами и ярко-зеленым глазами, затаилась какая-то тонкая эмоция, которую пленница не смогла распознать.

Это ее заинтриговало.

— Я знаю о тебе все, — пояснила Глори. — И подробности твоей карьеры, со всеми успехами и провалами.

Секунду-другую Джо разглядывал нижнюю пару ее рук, скользнув взглядом по длинным костям до того места, где они соединялись с измененными бедрами.

— Хочешь услышать кое-что забавное? — спросила она.

— Всегда.

— Помнишь астероид, который вы планировали разрабатывать? Во времена твоей краткой и случайной карьеры астронавта? Он теперь наш.

— До тех пор, пока не сработает твоя бомба, — заметил он. — А потом этот фрагмент железа и человечества будет уничтожен. Полагаю, вместе со всеми остальными вашими гнездами.

— Подумать только… Ты мне угрожаешь?

— Ты лучше умеешь об этом судить.

Она усмехнулась:

— Меня это не особенно тревожит.

Он промолчал.

— Неужели мы пошли бы на такой огромный риск, если бы не имели способов защититься?

Джо долго на нее смотрел. Потом уставился куда-то мимо нее,

на случайную точку на мягкой белой стене. И негромко спросил:

— Кто я такой?

Она не поняла вопроса.

— Ты видела мои фото. Возможно, даже заглянула в мое досье. Но знаешь ли ты, кто я такой?

Она едва не расхохоталась.

— Джозеф Кэрроуэй.

Он закрыл глаза.

— Охрана, — резко бросил он. — Вы нужны мне здесь. Немедленно.

Происходило что-то непонятное, но интересное. Позабыв о страданиях, причиненных ее разуму и телу, пленница изогнула длинную шею, разглядывая трех тяжеловооруженных солдат, ворвавшихся в камеру.

— Возникла чрезвычайная ситуация, — заявил Джо. — Мне нужны все. Немедленно вызовите сюда всех охранников.

Охраной командовала невысокая женщина с бугрящимися мышцами. На ее лице появилось искреннее восхищение. Она знала о Джо Кэрроуэе. Да и кто не знал? Но тренировки и требования устава были для нее на первом месте. Пусть этот человек спас Землю — и не один раз — но у нее хватило силы духа напомнить ему:

— Я не могу вызвать сюда всех. Это нарушение устава.

Джо кивнул.

Вздохнув, он сказал:

— Тогда придется сделать то, что следует.

Мгновенно, одним плавным и даже красивым движением, он схватил офицера за лицо и сломал ей челюсть, а потом выхватил из кобуры оружие и направил короткий ствол в лицо ближайшего охранника.

Пистолет издал еле слышный щелчок.

Ошметки черепа брызнули в лицо второго охранника.

Джо выстрелили в него дважды, а потом убил офицера и выхватил ее оружие. Введя свой личный код, чтобы снять оружие с предохранителя, он выскочил в коридор. Скованная пленница напряглась. Словно загипнотизированная, она подсчитывала негромкие выстрелы и крики и пыталась что-то разглядеть сквозь расползающуюся завесу из капелек крови и ошметков мозгов. Вскоре Джо вернулся в камеру, двигаясь с завидной грацией существа, созданного для перемещения по африканской саванне.

— Нам надо уходить, — сказал Джо. — Немедленно.

Он принес еще один пистолет и комбинезон.

— Я в такое не верю, — выдавила она.

Он перерезал ее путы.

— А я и не думал, что поверишь, — сказал он, и, после короткой паузы, сообщил: — Джо Кэрроуэй был захвачен в плен и убит три года назад, во время событий на Транквилити. А я тот счастливчик, которого собрали из кусочков, чтобы заменить эту мертвую сволочь.

— Так ты хочешь сказать?..

— Одевайся. И пошли.

— Ты не можешь быть одним из наших. — Она смолкла, пытаясь разобраться, возможно ли такое. Это казалось невероятным. — Ты из какого вида Возрожденных?

— Я был орлом.

Она всматривалась в его лицо. Никогда в жизни она настолько упорно не старалась проникнуть в суть и отделить правду от лжи.

— Одевайся, — повторил он.

— Но я не понимаю…

Джо внезапно развернулся и выпустил в коридор безоткатный заряд. Взрыв прозвучал негромким хлопком, а «умные» осколки поражали только броню и плоть, не трогая стены орбитальной станции.