Лучшее за год 2007: Мистика, фэнтези, магический реализм
Шрифт:
Я знал, что это такое — разумеется, теоретически, ибо воочию увидел эту штуку впервые. Веве — заклинание вуду, состоявшее из кругов и крестов, начертанное мелом на деревянной двери. Контуры некоторых символов расплылись, словно их перечерчивали несколько раз, пока мел окончательно не стерся.
Рисунок был помещен в центр круглого символа, похожего на змею, пожирающую собственный хвост. В середине самого большого креста был гвоздем прибит разбухший мешочек, завязанный бечевкой, — несомненно, амулет мохо.
Внезапно я представил себе абсурдное видение: Юджин, перерезающий горло черному петуху над жестяным ведром, которое держит в вытянутых руках Джексон.
— Это петля, — объяснял Юджин. — Маленький сувенир на память о трех годах, проведенных в Луизиане с Корой и Джеком. Парень, показавший мне это, был каджуном — подонком, знавшим Нью-Орлеан как свои пять пальцев. Из тихушников: попытался наложить лапы на мою жену, не успел я отвернуться. Кто знает, в какое грязное дело он впутался, прежде чем исчез в пустыне? И однажды вечером, непонятно почему, он показал мне кое-какие интересные фокусы, по-настоящему странные вещи, в которые и поверить-то трудно. Если б кто-нибудь сказал мне тогда, что я сам буду это делать под моей собственной крышей…
— Что это значит — петля?
— Это значит, что в этих четырех стенах вот уже шесть недель подряд повторяется один и тот же день. И будет повторяться до тех пор, пока я не развяжу узел — пока тот сукин сын не явится сюда за своим ребенком.
Вы когда-нибудь видели жажду мести, скрытую во взгляде мужчины? Это печальное зрелище: нечто ускользающее, неуловимое, как отражение луны на дне колодца. Она там, прямо перед глазами, но при этом недосягаема. Именно в такие моменты Юджин казался особенно далеким — и особенно одиноким. Он будто сам себя закапывал в яму, из которой мог и не выбраться.
— Должен сказать, что Джек и вправду очень мне помог. Храбрый паренек, весь в отца. Я поначалу не хотел, чтобы он знал, понимаешь? Но он сам обо всем догадался. Маленький дьяволенок, вот он кто, мой Джек. Только Джунипер не догадалась. И клянусь тебе, что она никогда и не узнает, что здесь происходит, пока она в школе, — во всяком случае, пока я жив. Конечно, вечером она тоже оказывается в петле — в доме. Но мы с Джексоном следим, чтобы она уходила, когда наступит время. Так что для Джун это просто всегда один и тот же день, одно утро за другим.
Солнце садилось. От ног Юджина протянулась нитевидная тень, вооруженная неестественно длинным ружьем. Заметив, что она уже поглотила носки моих башмаков, я невольно отступил назад. В этот невыносимо жаркий день я, должно быть, оказался единственным человеком во всем штате, избегавшим тени.
— Понимаешь, это как история про гидру — существо со змеиными головами. Я отрубаю одну, а на следующий день она вырастает, и все приходится начинать заново. Могу показать, если ты мне не веришь. Знаешь колодец рядом с железной дорогой? Вот туда я их и выбрасываю — в основном…
(На следующий день я пошел туда, чтобы убедиться, долго стоял, глядя на колодец в зарослях жимолости, но так и не рискнул подойти ближе.)
— …а остальных я закопал. Одного оставил на рельсах, чтобы его раздавило поездом. Даже собаке пытался скормить, но скотина Джестер не стал это жрать.
Юджин принял свою прежнюю позу часового, — бутылка спиртного была вместо сторожевого пса. Ноги врозь, твердо упираются в землю, спина очень прямая, ружье лежит поперек коленей. Солнечный свет и тени перемежались на его блестящей коже, подчеркивая грязную белизну рабочей рубахи.
Окружающий мир словно исчез; не было больше ни дома с закрытыми ставнями, ни свинцового, ползущего со скоростью улитки, солнца, ни насекомых, которые липли к коже, чтобы избыть собственную
— Это ерунда. Я подожду. В конце концов он придет. Они всегда приходят. И клянусь тебе, что петля останется завязанной на узел, пока он не явится. А тогда мы отпразднуем день рождения, слово даю. Я заставлю его сказать, как помочь Коре разродиться. А потом застрелю его, как собаку. Залеплю пулю между глаз, и ни капли сомнений.
Я понял, что исчез из его сознания. Юджин разговаривал сам с собой, как выживший из ума старик, вновь и вновь проигрывающий в памяти сцены из добрых старых дней. Дом Эллиса больше во мне не нуждался, ибо у меня в этой истории была только одна роль — выслушать, понять и исчезнуть. Сохранить лицо. Кроме того, мне не хотелось встречаться с Джунипер, которая скоро придет из школы. А Юджину и Джексону требуется время, чтобы замести следы, как они это делают обычно.
Я отлично понимал, что должен сделать: вернуться к Люси и к бакалейной лавке, занять место за прилавком в окружении склянок и полок, сказать: «да, Юджин благодарит тебя за угощение, у них все в порядке, нет, ребенок еще не родился», — хотя из меня такой актер, что Люси запросто читает по лицу, сколько стаканчиков я осушил. Затем — дождаться, пока пройдет время и это дело разрешится, и не важно, как именно. Возобновить нормальную жизнь, подстроенную под ритм кассового аппарата и тиньканье колокольчика, извещающего о появлении покупателей.
Каждый день около четырех часов я буду стараться не думать о том, что видел.
Но даже в этом случае оставалась одна деталь, которая меня тревожила. Я пытался представить себе мужчину, которому предстоит быть застреленным: того самого, кто занял место Юджина в постели Коры. Типа, способного посеять змеиное семя и смыться, оставив вместо себя другого собирать урожай. Но как я ни старался, у него всегда были черты Юджина. Я менял цвет его волос, перекраивал телосложение, добавлял лишние сорок фунтов веса — все бесполезно. Все эти маленькие жирные коричневые человечки, все горы мускулов, все усатые верзилы имели одно и то же лицо. Может, я по-старомодному наивен, но я не мог поверить, что Кора — из тех женщин, которые могут искать удовольствие не у себя дома.
— Последний вопрос, Джин. А что, если отец все-таки ты?
Он пошевелился, словно вспомнил о том, что я здесь. Но взгляд, направленный в мою сторону, был обращен в себя, и пальцы сжались на ружейном прикладе.
— Я подожду, пока этот сукин сын осмелится появиться тут. А тогда — пуля между глаз. Без колебаний.
Грег Ван Экхаут
Сказки города швов
Грег Ван Экхаут продал свой первый рассказ в издательство в 1996 году. С тех пор было опубликовано несколько его рассказов, очень разных по стилю, но всегда глубоко гуманистических. Рассказы Экхаута выходили в таких периодических изданиях, как «Magazin of Fantasy and Science Fiction», «Asimov’s Science Fiction», «Flytrap», «Lady Churchill Rosebud Wristlet», а также в антологиях «Starlight 3», «So Long Been Dreaming» и «New Skies». Писатель живет в Темпе, штат Аризона, ведет интернет-журнал о своей жизни и работает над двумя романами для юношества. Серия коротких рассказов «Сказки города швов» была опубликована в четвертом томе «Polyphony», ежегодного сборника фантастики.