Лучшее за год 2007: Мистика, фэнтези, магический реализм
Шрифт:
— Как сильно ты зависишь, — произнесла Зора, — от мужчин.
Едва Фрейда вступила на веранду, как старик в инвалидной коляске сжался и застонал.
— Ш-ш-ш, дитя, — сказала Фрейда, вытащила из кармана шапочку медсестры и водрузила ее на свои каштановые волосы.
— Не дайте ей забрать меня! — завыл старик. — Она превратит меня в зомби! Превратит! В зомби!
— Фи! — сказала Фрейда, подняла босую ногу и толкнула инвалидное кресло на фут вперед — под ним на плитках стояли удобные белые туфли. Фрейда всунула в них ноги и развернула кресло.
— Вот ваш бокор, мисс Херстон. Зачем мне нужны холодные руки зомби? Au revoir, мисс Херстон, Зора. Не ограничивайте свой кругозор. Вы найдете в моей стране еще многое, о чем можно написать. Я надеюсь.
Зора стояла
— Эрзули, — произнесла Зора.
Женщина остановилась. Не оборачиваясь, она спросила:
— Как ты меня назвала?
— Твоим настоящим именем, и говорю тебе: если ты не оставишь в покое Этьена, мужа Люсиль, чтобы эти двое могли сами проложить себе путь в преисподнюю, то я… да, я вообще забуду о тебе, и ты никогда не появишься в моей книге!
Фрейда залилась смехом. Старик обмяк в своем кресле. Смех оборвался, словно выключилось радио, и Фрейда, внезапно помрачнев, посмотрела вниз.
— Они не выдерживают долго, правда? — пробормотала она и ткнула старика в затылок указательным пальцем. — Очаровательные бедняжки. — Вздохнув, она повернулась к Зоре, с откровенным одобрением оглядела ее и пожала плечами.
— Ты сумасшедшая, — сказала она, — но честная.
Фрейда попятилась к двери, открыла ее спиной и закатила мертвого старика внутрь.
Маршрутный автобус, как всегда, опаздывал, и Зора, не в силах усидеть на месте, пошла пешком. Пока дорога идет вниз под горку, а солнце остается над горой, решила она, заблудиться невозможно. Шагая по живописной местности, Зора пела, собирала цветы и работала над своей книгой наиприятнейшим из всех известных ей способов — мысленно, без бумаги и даже без слов, пока еще без. Зора наслаждалась предупреждающими знаками у каждого поворота: «La route tue et blesse», или, дословно: «Дорога убивает и ранит».
Интересно, думала Зора, каково это — идти по дороге нагишом, как Фелиция Феликс-Ментор. И уже решала, не провести ли такой эксперимент, как вдруг сообразила, что наступила ночь. (А где же автобус и остальные машины, и почему дорога сделалась такой узкой?) И если сбросить одежду, то платье, и сорочка, и туфли составят ужасно большую охапку. Единственный разумный способ нести одежду — это, на самом-то деле, надеть ее на себя. Рассуждая так, Зора, с трудом ступая стертыми ногами, завернула за крутой поворот и почти столкнулась с несколькими дюжинами фигур в красном, идущих ей навстречу. На головах у них были капюшоны, несколько человек держали факелы, у каждого был барабан, а один вел на веревке большого, свирепого на вид пса.
— Кто идет? — спросил низкий мужской голос.
Зора не могла понять, кто из спрятавшихся под капюшонами задал вопрос — и говорил ли вообще хоть кто-нибудь из них.
— А кто хочет это знать? — откликнулась она.
Капюшоны переглянулись. Не говоря ни слова, несколько из них засунули руки под балахоны. Один вытащил меч. Еще один вытащил мачете. Тот, с собакой, вытащил пистолет, опустился на колени и пробормотал что-то псу на ухо. Одной рукой он почесывал пса между лопатками, а другой ласково гладил его по голове сверкающим в лунном свете дулом. Зора слышала, как стучит и шелестит собачий хвост, виляющий в листве.
— Скажи пароль, — произнес голос, кажется принадлежавший тому, с мечом, потому что он для пущего эффекта указал на Зору. — Говори, женщина, или ты умрешь, а мы попируем тобой.
— Она не знает пароля, — сказал женский голос, — разве что она тоже разговаривала с мертвыми. Давайте съедим ее.
И внезапно — так же отчетливо, как она знала все в старом мире, — Зора поняла, как звучит пароль. Его дала ей Фелиция Феликс-Ментор. Mi haut, mi bas. Наполовину высокий, наполовину низкий. Можно сказать его прямо сейчас. Но она этого не сделает. Она будет верить в зомби, совсем чуть-чуть, и в Эрзули — может быть, немного больше. Но в Красную Секту, в связанное кровавой клятвой сообщество мужчин, она верить не будет. И Зора шагнула вперед, легко, добровольно, и фигуры в красных балахонах не двигались, пока она шла среди них. Пес заскулил. Зора спустилась вниз с холма. Позади не было слышно ничего, кроме лягушачьего хора. За следующим поворотом она увидела отдаленные огни Порт-о-Пренса, а намного ближе — маршрутный автобус, стоявший перед лавкой. Зора засмеялась и повесила свою шляпу на предупреждающий знак. Между ней и автобусом пролегала освещенная лунным светом дорога, усеянная крохотными лягушками. Они отличались от камешков и кусочков коры лишь тем, что прыгали, тем, что у них были какие-то дела.
А бо бо!
Она призвала свою душу прийти и посмотреть.
Теодора Госс
Подменыш
Поэзия и рассказы Теодоры Госс публиковались на страница «Polyphony», «Realms of Fantasy», «Strange Horizons», «Lady Churchill’s Rosebud Wristlet». Она также редактор сетевой поэтической антологии «Фантастика и ужасы.», посвященной произведениям о сверхъестественном, удивительных приключениях и фантастических краях — от Средних веков до наших дней. Первый сборник автора готовится к печати в издательстве «Prime Books». Теодора Госс живет в Бостоне с мужем Кендриком, ученым и художником, и дочерью Офелией в доме, полном книжек и кошек. Стихотворение« Подменыш» было впервые опубликовано в сборнике «Роза с двенадцатью лепестками и другие истории» («The Rose in Twelve Petals and Other Stories»).
Что делать с ним? Он в школу в куртке кожаной ходил, Щипал монашек и тайком курил, Пожарных как-то вызвал раз он в шутку. Домой засадят — в этом промежутке Не видел наказанья: все, бывало, То корабли, то гонки рисовал он. Любил ракеты и автомобили (Все быстрое). Подвал, где хлам хранили, Темницы, башни, тюрьмы, казематы (Все тайное). И как пищат мышата Да хомячки. Нет-нет, не обижал их, Не мучил, но случалось, что визжали Девчонки в классе: пустит мышь на парту, В портфель, за шиворот. Еще любил он карты Пропавших экспедиций, и читал он, Как сделать бомбу, в скаутских журналах, Съедобные грибы от ядовитых Как отличить. Ну что ж, ему скажи ты — Мол, кукла он из перышек и прутьев. Он ухмыльнется, будто скверно шутит. Что делать с ним? Подменыш, убирайся, Туда, откуда взялся, возвращайся. Ухмылка. Обрюхатит твою дочь И дом твой подожжет он в ту же ночь.Степан Чэпмен
Реванш ситцевой кошки
Рассказы и повести Степана Чэпмена в течение последних тридцати лет появлялись на страницах самых разных журналов и антологий, в том числе таких, как «Album Zutique», «The Baffler», «Chicago Review», «Hawaii Review», «Leviathan», «Mc. Sweeney’s», «Orbit», «The Thackery T. Lambshead Pocket Guide To Eccentric & Discredited Diseases», «Wisconsin Review» и ZYZZYVA. Его перу принадлежат сборник рассказов «Досье» («Dossier», 2001) и роман «Тройка» («The Troika», 1997), получивший премию Филипа Дика. В настоящее время Степан Чэпмен и его жена Киа живут в Коттонвуде (штат Аризона).
«Реванш ситцевой кошки», сюрреалистическая и волнующая повесть о равновесии и распаде, был опубликован в четвертом выпуске антологии «Leviathan» (победителе Всемирной премии фэнтези 2003 года), посвященном теме городов.