Лучшее за год XXIII: Научная фантастика, космический боевик, киберпанк
Шрифт:
Оторвав одну руку от рукояти плазмотрона, он попытался придержать Розеллу за талию, но локоть женщины вонзился ему в пах, так что Се'лен согнулся пополам. Захрипев, он тихо выругался, а потом выдавил:
— Нет.
Всем своим весом Се'лен прижал женщину к гладкой черной стене, и вместе — его подбородок на ее левом плече — они нагнулись и выглянули за край.
Прятавшийся за стеной Памир ухватился за плазменную пушку джей'джела и сильно дернул.
И Розелла прыгнула.
Эти одновременные действия возымели результат: женщина и Се'лен оторвались от пола и, вывалившись сквозь отверстие
Памир вскрикнул и разжал пальцы.
Се'лен целился в лицо, в душу Памира, но человек ударил врага по предплечью, оттолкнув его руку назад, а потом врезал коленом по локтю, и снятое с предохранителей оружие выпустило всю припасенную энергию тонким слепящим лучом, впившимся в голову джей'джела, превращая его мозг в свет и золу; неслышный ультразвуковой щелчок на время оглушил остальных.
Памир отпихнул от себя труп и обнял Розеллу, она крепко держалась за него, и еще несколько минут, пока они неслись к желтым недрам живого, буйно цветущего облака, он надсадно кричал женщине в ухо, кое-что объясняя.
XVII
И снова близилась ночь.
Снова Памир сидел у своего дома, слушая вольные песни льянос вибра. Все выглядело обычным. Соседи шли мимо, или бежали мимо, или летели мимо на прозрачных крыльях. Пара янусиан задержалась, чтобы спросить, где он пропадал в последние дни, и Памир ответил что-то невнятное об улаживании домашних неурядиц. Семейство удальцов собралось вокруг огромного котла, поедая горяченького — с пылу с жару — целого быка и празднуя благополучное завершение очередного дня. Группа машин поинтересовалась работой факсимильной связи, которую они наладили для Памира. Все в порядке, линия сыграла предназначенную ей роль?
— О, конечно, — кивнул человек. — Все были здорово одурачены, по крайней мере пока шутка не кончилась.
— Смеялись? — спросил один из механизмов.
— Беспрестанно, на последнем дыхании, — поклялся Памир. И умолк.
К нему приближалась одинокая фигура. Он следил за этим силуэтом уже довольно долго, и когда машины удалились, мужчина тремя разными приборами изучил походку, лицо и поведение гостя. Затем перебрал варианты и решил остаться сидеть на месте, привалившись спиной к своему керамическому горшку и вытянув босые скрещенные ноги.
Она остановилась в нескольких шагах от Памира, глядя на него, но ничего не говоря. Мужчина первым прервал молчание.
— Ты размышляешь, — сказал он. — То ли бросить меня в тюрьму, то ли вовсе вышвырнуть с Корабля. Вот о чем ты сейчас думаешь.
— Но мы заключили договор, — возразила Миоцен. — Ты должен был помочь некой персоне, и ты помог и определенно заслужил свою плату, как и мою благодарность.
— Угу, — буркнул он, — но я тебя знаю. Ты спрашиваешь себя: «Почему бы не избавиться от него и не покончить с этим?»
Сегодня Первый Помощник облачилась в одежду пассажира и слегка изменила лицо: глаза стали голубыми, фиолетовые волосы свились во множество тугих пучков, скулы и рот расширились, но от этого улыбка на полных губах не стала теплее любой улыбки, когда-либо появлявшейся на лице этого сурового, несгибаемого существа.
— Ты меня знаешь, — пробормотала женщина. А спустя секунду спросила:
— Ты расскажешь мне, кто ты?
— А ты еще не в курсе?
Она покачала головой и, с намеком на искренность, призналась:
— Так или иначе, меня это не слишком волнует.
Памир ухмыльнулся и слегка поерзал, устраиваясь поудобнее.
— Полагаю, я могла бы приказать взять тебя под стражу, — продолжила Миоцен. — Но человек с твоей сноровкой и удачей… У тебя наверняка припасено двенадцать разных способов сбежать из-под ареста. А если я отправлю тебя в колониальный мир или на планету чужаков… лет через тысячу ты точно придумаешь, как вернуться обратно, — и вернешься, как собака или скверная привычка.
— Не стану спорить, — кивнул он и спросил, тепло и серьезно: — Как Розелла?
— Та молодая женщина? Насколько я понимаю, она выставила свои апартаменты на продажу и уже переехала. Не знаю, куда именно…
— Дерьмо! — перебил ее мужчина. Миоцен коротко усмехнулась:
— Возможно, у меня есть пара идей. Насчет того, кем ты можешь быть…
— Она уже знает.
Лицо женщины словно сузилось, а глаза увеличились и стали не такими непроницаемыми, как раньше.
— Что знает? — выдохнула она.
— Кто ее отец, — пояснил Памир. — В смысле — ее настоящий отец.
— Это все твои личные домыслы, — напомнила ему Первый Помощник и добавила, покачав головой: — Молодые женщины в определенные моменты становятся легковерны. Она не найдет никаких доказательств, даже если потратит на поиски все следующее тысячелетие… и ей неизбежно придется поверить в то, во что она верила всегда…
— Может быть. Миоцен пожала плечами:
— Это уже не твоя забота. Не так ли?
— Возможно, и нет. — Светильники над головой мигнули в первый раз, и он сел прямо. — Вор — это твоя идея, да? Тот, кто явился за дармионским кристаллом?
— Зачем мне устраивать похищение?
— Затем, что потом случилось именно то, на что ты рассчитывала. Якобы случайное преступление заставило Розеллу довериться мне, и мы двое эмоционально привязались друг к другу.
— Но в одном я ошиблась, — не смутившись, заявила Миоцен.
— Неужто?
— Я предполагала, что убийца, кем бы он ни был, вероятнее всего, прикончит тебя. В процессе, конечно, изобличив себя.
Вторая зыбь тьмы прокатилась по авеню. Памир взглянул прямо в лицо женщины и тихо, спокойно и строго сказал: