Лучшее за год. Мистика, магический реализм, фэнтези (2003)
Шрифт:
Бэлфор, словно стражник, стоял возле жены, все еще находившейся без сознания. Вместе с Греем они сняли ее с лошади, дав животному возможность отдохнуть и напиться. Джекуорт следил за всем этим с огромным любопытством, ему не терпелось снова увидеть обнаженную кость. Рыжеволосая миссис Рейли скрылась за деревьями, без сомнения, по зову природы. Спустя несколько минут она возвратилась, все еще поглаживая живот. Ее обычно приятное выражение лица исказилось от каких-то неприятных мыслей. Она была явно подавлена. Госпожа Рейли подошла посмотреть, не нужна ли ее помощь миссис Бэлфор. Четверо путников беспомощно стояли вокруг пожилой дамы: никто не знал, что
— Ты еще не пробовал представить, кого из них ты мог бы съесть?
Прежде чем Стивенсон смог сказать, что ему вообще не приходили в голову подобные мысли, Джекуорт добавил:
— Ну, я ставлю на ирландскую крошку, слышь? — И, похотливо облизав губы, он встал и побрел к дороге, к облегчению Стивенсона.
Миссис Рейли неистово размахивала руками перед лицом пожилой женщины. Мистер Бэлфор стоял, скрестив руки на груди.
Непреклонный в своих убеждениях, он отрицательно качал головой на любое предложение. Потом миссис Рейли повернулась к вознице, но тот воздел руки в жесте «нет, мэм, только не я» и пошел назад к лошадям. Миссис Рейли снова умоляюще посмотрела на старика, но он просто развернулся к ней спиной. Возмущенная, она подошла к Стивенсону и присела рядом.
— Она потеряет ногу, — сообщила ему миссис Рейли. — Он сверху обвязал ее поясом, чтобы остановить кровотечение, но сделал это слишком туго, так что уже вся нога посинела. И не хочет ничего слушать!
— Да, он словно старый упрямый осел.
— Невыносимый. Я сказала ему, что его жена потеряет ногу, а он только все твердит «упаси бог, упаси бог». Я ему ответила, что Бог может и не услышать его молитву.
Стивенсон поднял бровь:
— А как же Провидение?
— Я так поняла, что вы пишете рассказы. Я всегда считала, что писатели — люди объективные и свободомыслящие.
Стивенсону показалось, что Джекуорт хочет вмешаться в разговор.
— Да, но ко всему прочему я сын проповедника.
— В этом нет ничего плохого, я уверена.
— Вы не так поняли, мэм. Просто для меня было удивительно услышать, что вы — милая ирландская девушка — выражаете такое мнение.
— Кто сказал, что я ирландка? Стивенсон слегка смутился:
— Ну, просто… ваше лицо и волосы и… миссис Рейли и тому подобное.
Миссис Рейли пододвинулась поближе к Стивенсону:
— Могу я вам кое в чем признаться? — Стивенсон кивнул. — На самом деле я никакая не миссис Рейли.
— Нет?
Она покачала головой:
— Нет никакого мистера Рейли.
— Нет никакого мистера Рейли?
Она снова покачала головой. И внезапно картина происходящего начала проясняться для Стивенсона. Он не заметил, как это произошло, но понял, что уже знает правду, и сказал вслух:
— Тогда кто же отец ребенка?
Глаза женщины округлились, и рука, которая до сих пор поглаживала живот, застыла.
— Я не хотел вас напугать, — сказал Стивенсон, слегка касаясь ее руки.
— Как вы узнали? — прошептала она.
— А я и не знал этого наверняка. До этой секунды. Но всю дорогу вы поглаживали свой живот и когда садились верхом на лошадь… ну, в общем… А если приглядеться, вы излучаете какой-то свет. Я только сопоставил ряд наблюдений и придумал историю, которая соединила их вместе. Вот все, что я сделал. Так это правда?
Она кивнула.
— Вы им не расскажете…
— Вам не
Женщина, по-видимому, успокоилась:
— Цель моей поездки — найти отца. Дать ему знать о сложившейся ситуации. Я надеюсь стать миссис Рейли. Ну или хотя бы просто миссис, необязательно с такой фамилией. — Она внимательно посмотрела на Стивенсона. — Держу пари, вы хороший писатель.
Прежде чем он смог ответить или оправиться от смущения, их отвлек пронзительный вопль. Пожилая женщина пришла в себя, и боль, которой она не чувствовала, находясь без сознания, нахлынула на нее. Непрекращающиеся вопли заставили Грея быстро вернуться к лошадям, чтобы хоть как-то их успокоить. Примчавшийся откуда-то Джекуорт сразу же направился к Бэлфорам. Он встал прямо над старухой, тяжело дыша после быстрой ходьбы. Мистер Бэлфор боролся со своей женой, удерживая ее, пытаясь успокоить. И Стивенсон, и миссис Рейли одновременно встали, но прежде чем они смогли что-либо сделать, Джекуорт улучил момент и со всей силы ударил пожилую даму кулаком в челюсть. Ее голова упала на плечо, а затем и она сама опрокинулись назад.
Она снова потеряла сознание.
Мистер Бэлфор осмотрел жену и перевел взгляд на все еще ухмыляющегося Джекуорта. Старик кивком поблагодарил его, а Джекуорт подмигнул в ответ.
Женщины были снова усажены на лошадей, и процессия снова тронулась в путь.
Дорога выровнялась, но воздух раннего вечера вызывал озноб. Стивенсон оставил пальто в дорожной сумке, и ему оставалось лишь закутаться поплотнее в свой сюртук. Джекуорт и Грей шли впереди, то и дело заходясь в приступах дурацкого смеха. Миссис Рейли ехала очень медленно и, казалось, дремала в седле. Стивенсон же то отставал, то ускорял шаг, но лишь потому, что старался сохранить тепло, а не по какой-то другой причине. В конце концов он оказался рядом с мистером Бэлфором. Писатель решил обогнать старика, но его остановил очередной взрыв мерзкого хохота, доносящегося со стороны Грея и Джекуорта. Стивенсон поравнялся с Бэлфором и оглянулся назад. Он посмотрел на раненую женщину. Та лежала на спине лошади, стараниями Джекуорта все еще без сознания, а сам Джекуорт вел ее лошадь под уздцы. Так все они и шли в нескольких метрах друг от друга.
— Она не шевелится? — спросил Стивенсон несчастного мужа, не в силах больше выносить неловкую тишину.
— Нет.
— Надеюсь, этот джентльмен со станции сможет помочь.
— Кто знает.
— Вы знаете что-нибудь об этой местности? Вознице, похоже, все равно.
— М-м-м.
Стивенсон решил переменить тему:
— А куда вы и ваша жена направляетесь?
— Запад. Писатель кашлянул.
— Похолодало, — сказал он.
— Наверно, раз вы так говорите.
Бэлфор пошел немного быстрее. Стивенсон снова замедлил шаг, пропуская его и Джекуорта с лошадью в поводу вперед.
Стивенсон продолжал путь, покашливая, мотая головой в ответ на собственные мысли, обхватив себя руками в тщетной попытке согреться.
Света было достаточно лишь для того, чтобы различить, что было написано на вывеске. Это была грубая, обожженная старая деревянная доска, которую, возможно, когда-то оторвали от двери. Она висела на потертом пеньковом канате, привязанном к ветке мертвой ивы, в которую попала молния. На ней написано было лишь одно слово:
— Это здесь, — объявил Грей.