Лучший мистический детектив
Шрифт:
Дэн кинул якорь, и специально для нас с Вадимом стал проводить инструктаж по подводному плаванью. От аквалангов, которые я до этого видела только по телевизору, я благоразумно отказалась, и он выдал ласты, маски, трубки и замотал на нас спасательные жилеты. Это, наверное, чтобы не утопились, так как утонуть в соленой океанской воде при полном штиле на мели, я думаю, было просто невозможно. Жилеты были лишь чуть надутые, чтобы не мешали на половину погрузиться в воду. После этого он объяснил, как дышать и показал интересные места, после чего я выпрыгнула из яхты и взяла курс на остров. Следом за мной в воду плюхнулся Вадим. Больше всплесков я не услышала. Очевидно Гордон и Линда решили наслаждаться обществом друг друга на палубе с банкой пива или чего покрепче.
Вадим протянул мне под водой разовый подводный фотоаппарат – обычную мыльницу «Конику», запаянную в пластиковый чехол. Конечно, когда я опустила лицо в воду, моему восторгу не было предела – прямо подо мной были темные, покрытые водорослями рифы и камни, похожие на развалины величественных замков, между которыми в полной тишине с серьезным видом сновали рыбы маленькие и огромные, светлые и почти черные, полосатые и в крапинку. Сначала я гонялась за каждой рыбешкой, пытаясь ее догнать и сфотографировать, но потом просто остановилась, ловя удачные моменты. Мимо меня проплывали зубастые барракуды, огромные, метра полтора длиной тунцы. Ну, во всяком случае, я решила, что это они.
Сначала я даже немного сдрейфила, представив, что произойдет, если они столкнутся со мной, и кто из нас первый получит инфаркт. Но потом поняла, что я им абсолютно до лампочки, такая же большая, хотя и бестолковая рыба, и успокоилась. Местами рифы поднимались почти к поверхности, но иногда обрывались во впадины, на дне которых копошились морские ежи и шевелились губки.
В одной из таких впадин я прямо под собой увидела большую манту, которая медленно шевелила своими плавниками-крыльями. Я в этот момент даже замерла, то ли чтобы ее не спугнуть, то ли чтобы она меня не заметила, лихорадочно припоминая школьный курс зоологии, раздел рыб. Очень уж меня интересовало, шваркнет ли она в меня электричеством или ужалит ядовитым хвостом. Не увидев шипа на хвосте, я решила не проверять ее на наличие электричества и круто развернулась назад.
Незаметно для себя, я так проплавала около двух часов и вылезла только когда почувствовала, что мою шкурку на спине, бывшую все время под открытым солнцем, стало довольно ощутимо жечь. А еще я увидела, что Вадим давно уже на борту пьет холодное, со льда, пиво. Рядом с ним Гордон и Линда были поглощены разговором. Линда просто сияла от восторга, не уставая принимать наиболее выгодные позы и намеренно забыв поправить лямку и так практически ничего не закрывающего купальника, а Гордон уже не замечал ничего, кроме нее. «Да… дело охмурения движется семимильными шагами», – подумала я. На мгновенье мне вспомнился почудившийся мне его вчерашний взгляд, и я ощутила внутри противный холодный ком разочарования.
И снова мы вернулись в акваторию с китами. Теперь передо мной была задача – вывалиться за борт как можно ближе к стае. Я снова нацепила маску, и когда мы вновь увидели многочисленные гейзеры, Вадим за шкирку спустил меня в воду, предварительно посоветовав не подплывать к китам близко, не дергать их за хвосты и не совать им пальцы в пасть, проверяя, действительно ли у них нет зубов. Все-таки они дикие, и никто не знает, что у них на уме. На китов я обиделась – они не только не позволили мне подергать их за носы, но и обдав презрением, покинули меня, чуть не зацепив хвостами.
Солнце уже склонялось к западу, и я, немного перегревшись, теперь дрожала от холода, сидя в шезлонге и кутаясь в гигантское махровое полотенце. Вадим протянул мне бокал с маргаритой. Текила с несколькими каплями лаймового сока огнем рухнула в желудок, и я наконец согрелась и расслабилась.
А на закате нас ждала рыбная ловля в тихой бухточке, где не было волн, и вода сияла неподвижным зеркалом. Дэн достал из каюты удочки и стал цеплять на крючки небольших рыбешек, которых он доставал из холодильника. Мы все забросили лески и стали ждать. Смолкли разговоры, и яхту окутала тишина. Внезапный порыв ветра накренил палубу, и мне показалось, что кто-то невидимый наблюдает за нами – бесстрастный и жестокий. Никто ничего не заметил, так как в эту минуту Линда с визгом вытащила первую рыбину. Это была большая килограмма на три треска. Потом стало клевать у меня, и за час мы наловили рыбы на замечательный ужин.
Солнце совсем зашло, и тут Гордон вспомнил, что сегодня его повар дал с собой целую корзину продуктов для пикника. Мы решили расположиться на небольшом островке неподалеку. Причалив к берегу, мы развели костер и расстелили огромную белую скатерть. Хорошо, хоть не мне стирать ее потом, – с запоздалым испугом подумала я. Линда уже выкладывала из корзины сэндвичи с индюшкой, бутылки вина, свежие овощи и сладкую кукурузу.
Дэн притащил с яхты переносной гриль и уголь и, спустя несколько минут, зажаривал на нем выловленную нами рыбу и кукурузу. Мы разлили в хрустальные бокалы, запасливо положенные поваром в корзину, вино и провозгласили тост за удачный день. После плаванья и рыбалки я была зверски голодна и вгрызалась в рыбу, почти стоная от удовольствия. Остальные тоже последовали моему примеру.
Костер почти догорел, только одиночные всполохи огня еще иногда разрывали ночную тьму. Еда была прикончена, и все тихо сидели на траве, рассматривая небо, усыпанное мириадами звезд и ведя тихую беседу. Я задумалась и не заметила, как ко мне подсел Гордон.
– Прекрасная ночь! – почти прошептал он, и вдруг его рука, как бы невзначай, накрыла мою. Прикосновение было легким, но я почувствовала жар, исходящий от него. Сердце бешено заколотилось, а горло перехватило.
– День тоже был прекрасным. Спасибо! – пролепетала я, кое-как справившись с голосом. – Только не надо на меня так смотреть, – умоляюще прошептала я уже про себя. Словно почувствовал мою мольбу, Гордон тихонько встал и отошел к Линде, которая в этот момент оживленно что-то рассказывала Дену.
Почти падая от усталости, мы погрузились на яхту и отчалили к Вотворду. Отказавшись от ужина, все разбрелись по своим комнатам, но я увидела, что Гордон и Линда пошли вместе. Конечно, может быть их комнаты были недалеко друг от друга. Может быть.
Все-таки я перегрелась. Или перекупалась. Или переела. Уже в душе меня стало знобить, и я со стоном заползла под одеяло. С левой стороны кто-то сверлил мою башку, а с правой кувалдой забивал гвозди в мозги. Вадим принес мне аспирин, и я забылась беспокойным сном, подумав с раскаянием, что Вадим снова пролетел с романтической ночью.
Проснулась я внезапно. Часы на столике показывали два сорок пять ночи. Кажется, мне снились зубастые акулы, которые норовили меня сожрать. В кровати я была одна, Вадима нигде не наблюдалось. Куда это он свалил ночью, а вдруг бы я надумала помирать? Странно, но чувствовала я себя вполне сносно и решила проверить, куда это мог направить свои стопы мой без пяти минут муж.
Встав с постели, я ощутила тонкий сладковатый аромат. Запах казался знакомым, но я не могла вспомнить откуда. Я снова взглянула на столик с часами и только теперь заметила на нем хрустальную резную вазу, в которой на высоком стебле стоял одинокий, но огромный пурпурный цветок, испускающий волнующий запах. Я узнала этот цветок, он был одним из тех в мраморной вазе в центре сада. Когда это Вадим успел его принести? А может, это не Вадим? Странно, что я не заметила его, укладываясь в кровать. Хотя в моем то состоянии я могла и слона рядом не заметить.