Луна для Дракона 3
Шрифт:
— Он сошел с ума… — потерянно шептала она, впиваясь пальцами в руку Мирьям. — Он бежит на дракона. Но как же так… — изумлялась девушка, холодея сердцем. — Его ведь убьют!
— Он должен справиться, — в ответ шептала Мирьям.
— Что он делает? Что делает?! Я не могу на это смотреть, — Ари закрыла глаза, но тут же их распахнула и вновь застыла со вскинутыми к груди руками, и забывая о дыхании, когда Сэтан, наносил удары.
— Сэтан! — прошептала девушка, когда увидела, как он отступает в сторону и вдруг спотыкается, припав на колено, а потом отпрыгивает в сторону чудом избежав прямого удара когтистой лапой дракона. В следующий миг Арина наблюдала, как Сэтан быстро и четко расправляется с Гаром. Она видит бой — страшный, стремительный
Около него тут же оказались командиры, она видит, как Крэй ему протянул флягу и Сэтан жадно пьет воду.
Ари тяжело дышала, закрыв рот своей ладонью, чтобы не вырвалось ни звука. А Мирьям цепко вцепилась в руку подруги. Девушки молча смотрели друг на друга, приваливаясь к валуну и смотря на небо.
— Надо уходить, — прохрипела Мирьям.
И никто не увидел в данный момент, что безумный фанатик, когтистой лапой ударил в спину Нирэна и выхватил клинок из его ножен…
Одна секунда — Гар бьет стража.
Вторая секунда — клинок в его руках.
Третья секунда — и всадил его в грудь Сэтана по самую рукоять.
Сэтан почувствовал укол, замер и медленно посмотрел на торчавший клинок из своей груди подумав, что это слишком быстро, слишком легко. Фляга выпала из его рук. Неожиданно все его тело словно бы ударила молния, разбившись на миллиарды колющих кожу мурашек. Только сейчас он со всей отчетливостью понял и осознал, что именно произошло.
Гар безумно хохотал.
Одним прыжком Крэй оказался около него и в оглушающей тишине одним точным движением свернул ублюдку шею, только раздался характерный треск костей. Гар замертво упал на землю. Сэтан упал на одно колено склонив голову из его рта просочилась тонкая струйка крови, и вздрогнул, услышав крик, а потом рухнул на землю.
— Нет! — заорала Арина, урывками крадя кислород из воздуха. Ее трясло, бросало то в жар, то в холод. Ей казалось, что она в каком-то лихорадочном бреду, в кошмаре, из которого никак не может выбраться. Она ощущала себя отдельно от окружающего мира. Она словно окаменела внутри и заблокировала эмоции.
— Арина, стой! — закричала Мирьям, но девушка сорвалась с места, сбрасывая с себя руки подруги и бросилась к лежавшему на земле Сэтану, не слышав за спиной изумленные возгласы.
Сэтан безжизненно лежал на земле. Клинок торчал в его груди.
Все замерло.
Арина упала на колени, в грудь словно ударили неожиданно. Девушка обхватила ладонями его лицо и шептала, задыхаясь от отчаяния, наплевав на прямые взгляды стоящих в онемении мужчин.
— Сэтан, миленький, не надо! Пожалуйста! Очнись! — слова давались ей с внутренней болью, словно горло давно иссохло и разучилось говорить, и оттого только сильнее проникали в сердце.
Сэтан разжал сжатые в кулаке пальцы и опустил руку, справляясь с бьющей его изнутри дрожью. Часто и глубоко дышал, усмиряя отпущенное дыхание.
— Rina! — вдруг выдыхает с такой надеждой, что у девушки щемит сама душа, слезы застилают глаза, она проводит по его лицу осторожными пальцами, желая унять, забрать себе хоть чуточку его боли. — Сэтан? Вставай! — твердит, как заведенная, не понимая, что происходит. — Ты же мог умереть в этой жестокости!
Сзади донесся шорох шагов, шелест одежды и она оглянулась, с трудом заставив себя убрать взгляд от пылающих синих зрачков, с угрозой сверкнувших в стремительно наступающих сумерках.
— Сэтан у меня серьезные неприятности, так что вставай! Вставай, Сэтан! — закричала Арина. — Шевелись, черт бы тебя побрал!
Его пальцы дрогнули, разжались, и снова сжались, а потом он медленно открыл глаза. И Арине показалось, что он ее не видит, либо видит плохо, потому что он поморщился, несколько раз моргнул, словно пытаясь сфокусировать зрение. Видимо это ему удалось, потому что на его лице отразилось удивление по поводу того, что он видит, вернее кого. Его рука попыталась добраться до запястья девушки, но тут же бессильно упала на землю.
— Сэтан! — снова выкрикнула Ари.
Уголки его губ слабо приподнялись, видимо он пытался улыбнуться, но улыбка показалась Арине довольно жуткой, потому что в этот момент из его рта побежала по подбородку тонкая струйка крови. Вряд ли Сэтан слышал то, что она ему говорила, а может слышал, но не понимал. Он улыбался! Потом глаза его закрылись, и улыбка сползла с побелевших губ.
Горькие слезы потекли из глаз девушки.
— Rina… — он открыл глаза, ему удавалось с каждым разом все труднее и труднее говорить, он смотрел на нее и взгляде, направленном на нее, — плавились, перетекая друг в друга, миллионы оттенков нежности. Когда-то она была готова отдать весь мир, чтобы мужчина посмотрел на нее таким взглядом. Теперь бы отдала целый мир, чтобы он никогда не смотрел на нее так… Только пусть будет жив. Никто и никогда не умел так смотреть на нее. Больше чем с любовью. С дикостью отчаянной, с дьявольской одержимостью и тягучей мрачной тоской. Только у него такой взгляд, от которого душу в клочья и за который хочется пулю в висок… если больше так никогда не посмотрит… Он всегда умел ее чувствовать. Это и пугало, и сводило с ума одновременно. Пугало, потому что скрыть ничего не выходило. Казалось, он знает еще до того, как она подумает. Только не сейчас и не про это. Она не может и не хочет. Она не готова к этой правде.
А его взгляд меж тем плавился и менял цвет: «Я люблю тебя», — говорил его взгляд и уже начинал подергиваться пеплом, но стынущие губы успевают выдохнуть:
— Lle naa m’alunа, Rina… — прошептал он. И на удивление девушка поняла смысл его слов. — Ты — мой мир.
— Не покидай меня, — прошептала Арина и схватилась за голову. Вспышка. Она сжимает голову руками и неистово мотает ею из стороны в сторону.
Нет, нет, нет. Она не хочет знать!
Ее атакуют образы. Она замирает. Створки в ее сердце и разуме с грохотом открываются. Прерывисто вздохнув, она распахивает глаза, будто ожила после смерти и погребения. Образы, картинки, голоса. Она видит его… она чувствует его… с рыданиями она хватает его голову и у самых губ, еле слышно шепчет: — Я вспомнила тебя. Слышишь, вспомнила. Сэтан… — Шквал невероятных эмоций захлестнул ее, и Арина попыталась взять себя в руки, но не смогла — никогда раньше чувства не были столь яркими и сильными. Она должна ему сказать… сейчас. Он протянул к ее лицу руку так и не дотронувшись, его рука безвольно упала.
Спину облизал страх. Дыхание словно замерзло. — Сэтан… — и застыла намертво, уронив голову ему на грудь, а рядом торчала рукоять клинка.
Когда Арина снова обрела способность видеть, он не шевельнулся. Она потянулась к нему и не почувствовала никого живого, кроме себя.
И закричала, а может быть, кричала в течение какого-то времени — она не помнила. События этого дня она запомнит, как в тумане. Все эмоции перемешались. Она считала Сэтана Морстена неуязвимым. И ждала, когда же он пошевелится. Перевернется. Сядет. Волшебным образом исцелится. И боялась к нему прикоснуться. Боялась ощутить, что его тело уже остыло. Почувствовать хрупкость его плоти, смертность Сэтана. Она не верила, что его больше нет и в страхе отползла.