Луна – суровая хозяйка (с илл.)
Шрифт:
Если меня заберут, Вайо должна будет отыскать телефон-автомат, сообщить об этом Майку, а затем вернуться в отель и ждать профа. Я же подбадривал себя мыслью, что приласкаю рукой номер семь любого желтомундирника, который сунется меня арестовать.
Но все прошло тип-топ. Сначала мы поднялись на пятый уровень, потом напрямик через Карвер-Казвей и снова наверх до третьего. Я заскочил на станцию метро «Западная», забрал руки и чемоданчик с инструментами; скафандр трогать не стал – это отличалось бы от моего обычного поведения, я ведь всегда хранил его там. Желтомундирник, торчавший на станции, не обратил на меня ни малейшего внимания. Оттуда двинулись
Я дождался Вайо, отпер дверь и через пару секунд предстал перед старшей женой:
– Ма, познакомься, пожалуйста. Это Вайма Бет Джонсон.
Ма обняла ее, поцеловала в щеку и сказала:
– Как я рада, что вы навестили нас, дорогая Вайма. Наш дом – ваш дом.
Понимаете теперь, почему я так люблю свою старушку-ирландку? Теми же словами она могла бы намертво заморозить Вайо, но они прозвучали тепло, и Вайо это поняла.
Я не предупредил Вайо, что изменю ей имя: додумался до этого по пути сюда. Некоторые из наших ребятишек еще маленькие, и хотя они с пеленок учатся презирать Смотрителя, все равно могут случайно ляпнуть про «Вайоминг Нотт, которая у нас нынче гостит…» А имя-то фигурирует не где-нибудь – в специальном файле «Зебра»!
Но предупредить не сообразил, так как в конспирации был новичком. Однако Вайо с ходу врубилась и даже глазом не моргнула.
Грег был уже в церковном облачении и явно намыливался уходить. Ма не торопясь подвела Вайо к своим мужьям – Деду, Грегу, Гансу, затем с царственной любезностью перешла к строю жен – Людмиле, Леноре, Сидрис, Анне – и принялась знакомить гостью с детьми.
– Ма! – сказал я. – Извини, но мне надо сменить руку. – Ее брови приподнялись на миллиметр, что означало: «Мы поговорим об этом, но не при детях». Поэтому я поспешил добавить: – Я знаю, что времени нет, Грег уже тайком посматривает на часы. Но мы с Ваймой тоже собираемся в церковь. Так что будь добренька, извини.
Она тут же смягчилась.
– Конечно, милый!
Ма развернулась, я увидел, что ее рука лежит на талии Вайо, и сразу успокоился.
Я сменил руку номер семь на «представительскую». А заодно нырнул в телефонную кабинку и набрал «Майкрофт-ХХ».
– Майк, мы дома. Собираемся в церковь. Не думаю, что ты ее прослушиваешь, так что я позвоню попозже. Проф объявился?
– Пока нет, Ман. Какая это церковь? Может, у меня есть на нее выход?
– Храм столпа огненного покаяния…
– Нет данных.
– Притормози немного, дружок. Служба идет в Третьем западном зале собраний. Это к югу от станции на кольцевой.
– Я знаю этот зал. Там есть ввод для микрофона и еще телефон в наружном коридоре. Я за ними послежу.
– Думаю, нам ничего не грозит, Майк.
– А проф говорит – надо последить. Он как раз сейчас позвонил. Хочешь с ним поговорить?
– Нет времени. Пока!
Вот так и установился новый порядок – постоянно поддерживать контакт с Майком, чтобы он был в курсе, где мы находимся и куда собираемся, и мог к нам подключиться, если у него в том месте есть нервные окончания. Открытие, которое я сделал утром, – что Майк может прослушивать отключенные телефоны, – меня поначалу обескуражило: в магию я не верю. Однако, подумав, я сообразил, что центральная система управления телефонной сетью может и без вмешательства
Откуда ему известно, что телефон находится в наружном коридоре, понять было труднее, поскольку «пространство» Майк воспринимал совсем иначе, чем мы. Но в памяти у него хранилась «карта» – структурная схема инженерных сетей Луна-Сити, и он всегда мог привязать упомянутый нами объект к «своему Луна-Сити»; не упомню, чтобы он хоть раз что-то перепутал.
Так что со дня нашего тайного сговора мы постоянно контактировали друг с другом и с Майком через его разветвленную нервную систему. Об этом я больше упоминать не буду, разве что при необходимости.
Ма, Грег и Вайо ждали у внешней двери. Ма дергалась от нетерпения, но улыбалась. Я заметил, что она одолжила Вайо свой палантин; как истинной лунарке, Ма глубоко плевать на прикид, но поход в церковь – случай особый. Мы не опоздали, хотя Грег сразу же заторопился к кафедре, а мы – к своим местам. Я тут же погрузился в теплую полудрему, механически повторяя ритуальные жесты. Но Вайо внимательно слушала проповедь Грега и либо знала наш требник наизусть, либо навострилась подсматривать в чужих книжках. Когда мы вернулись домой, дети были уже в постелях, равно как и большинство взрослых. Ганс и Сидрис поджидали нас. Сидрис подала соевое какао с домашним печеньем, после чего все разошлись по палатам. Ма выделила Вайо комнатку в детском туннеле, где обычно спали двое младших мальчуганов. Я не спрашивал, куда их переселили: и без того было ясно, что гостью постарались устроить как можно удобнее, иначе ее положили бы с одной из старших девочек.
Этой ночью я спал с Ма. Отчасти потому, что наша старшая жена – лучшее лекарство от нервов, а они у меня здорово растрепались за последние сутки, отчасти же для того, чтобы она не думала, будто я прокрадусь к Вайо, когда все заснут. От моей мастерской, где я ночую, когда сплю один, до комнаты Вайо всего пара шагов. Ма совершенно прозрачно намекала: «Вперед, дорогой. Можешь не докладывать, если хватит наглости. Проскользнешь у меня за спиной – и все дела».
Разумеется, вслух ничего подобного сказано не было. Мы улеглись, поболтали, выключив свет, а потом я повернулся к ней спиной.
Вместо того чтобы пожелать мне спокойной ночи, Ма спросила:
– Мануэль, почему твоя хорошенькая гостья гримируется под афро? Мне кажется, ее природная окраска пошла бы ей больше. Впрочем, не спорю, она очаровательно выглядит и в гриме.
Я повернулся к ней лицом и объяснил – сначала бегло, а потом во всех подробностях. В конце концов оказалось, что я выложил все, умолчал только о Майке. Нет, его я тоже включил в рассказ, но не в качестве компьютера, а как человека, с которым Ма вряд ли придется познакомиться – из соображений безопасности.
Откровенничая с Ма, а точнее говоря принимая ее в собственную подъячейку, с тем чтобы она потом возглавила свою, словом, посвящая ее в подпольную деятельность, я отнюдь не уподоблялся мужу, который страдает недержанием и выбалтывает жене все свои секреты. Может, я слегка поторопился, но с другой стороны, если уж посвящать ее в это дело, более подходящего момента не выберешь.
Ма умна. У нее прекрасные организаторские способности: не так-то просто управлять большой семьей и при этом ни разу не оскалить зубы. Ее уважали и фермеры, и горожане в Луна-Сити; она прожила здесь дольше девяноста процентов лунарей. И, безусловно, могла нам помочь.