Лунная дорога в никуда

Мартова Людмила

Вот и сейчас на улице уже начинали спускаться сумерки. Еще час – и вовсе стемнеет, а Екатерина где-то там, на дороге. Даша обхватила себя руками за плечи, чтобы хоть немного согреться. Звонить или не звонить? Показывать свое волнение или не стоит? Актриса Холодова, конечно, никогда не смеялась над Дашей и ее странностями, но зачем давать лишний повод думать, что у тебя с головой не все в порядке?

Стукнула входная дверь, и на пороге появилась высокая мужская фигура. Макаров. Даша ненадолго отвлеклась от мыслей о Екатерине и уставилась на него. Интересно, что ему нужно?

Может, сбежать хочет?

Впрочем, как и она сама, Макаров был без верхней одежды, в одном спортивном костюме. Не обращая внимания ни на холод, ни на Дашу, он отошел в сторонку, прислонился к стене дома и закурил. Так вот зачем он очутился на улице. Звонить при нем Кате Даша не собиралась. Она сделала несколько шагов, очутилась у открытых ворот и вышла наружу, вглядываясь в темноту. От напряжения и холодного ветра у нее тут же заслезились глаза. Дорога была пустынна.

– А-а-а-а-а-а! – страшный крик раздался откуда-то из темноты.

Даша подпрыгнула на месте и тут же застыла, не зная, бежать на этот явно взывающий о помощи голос или метнуться обратно к дому, где есть люди. Краем глаза она увидела, как Макаров отшвырнул окурок – тлеющий кончик сигареты описал в воздухе ярко-красную точку и рухнул на плитку. Сам он уже был рядом с Дашей, за воротами, и крепко держал ее чуть повыше локтя, не давая двинуться.

– Что это было? – требовательно спросил он.

Даша пожала плечами.

Крик повторился, теперь в нем были визгливые ноты, которые можно было принять за рвущийся из груди хохот. Кто мог то ли плакать, то ли смеяться здесь, в усадьбе, расположенной в двенадцати километрах от другого жилья?

– Я пойду посмотрю, – решительно сказал Макаров.

– Подождите, не надо, это может быть опасно, – слабо запротестовала Даша. Он посмотрел на нее то ли с жалостью, то ли с отвращением во взоре:

– Именно поэтому я и должен сходить посмотреть.

Там, где кончался забор, довольно далеко от ворот, появились четыре фигуры, две высокие и две пониже. Одна из маленьких фигурок вдруг накинулась на вторую и начала щекотать. Вторая снова закричала:

– А-а-а-а!

– Федя, Санька, перестаньте. Вы тут всех жильцов взбаламутите, – сказала приближающаяся к Даше и Макарову высокая стройная женщина в красном пуховике и с забранными в высокий хвост светлыми волосами. – Вы уж простите, но, пока не наорутся всласть, не успокоятся. – Эти слова предназначались застывшим в воротах людям. – Мы их специально уводим на озеро, чтобы они могли набегаться и выплеснуть энергию. Дети, что тут поделаешь.

Стоящий рядом с ней мужчина коротко усмехнулся, словно извиняясь за балующихся детей, но в то же время признавая их полное право так себя вести. Он тоже был высоким и спортивным. Вытащив что-то из кармана, кажется, портсигар, Даша не успела рассмотреть, потому что движение было таким молниеносным, он закурил, коротко кивнул и прошел дальше.

Только сейчас Даша поняла, что перед ней та самая семья, которая занимает номер на третьем этаже. Дети просто балуются, а она уж невесть что подумала! Впрочем, не она одна. Макаров тоже заволновался, она это видела.

– Кажется, я должен сказать спасибо

вам за то, что вы поселили меня на первом этаже, а не на третьем, – сказал он, сплюнул под ноги и повернулся в сторону дома. – Вы идете или предпочитаете нахаживать тут пневмонию?

Даша посмотрела на часы – они показывали уже почти половину шестого. Господи, ну где же Екатерина? К счастью, на дороге появилась белая машина, принадлежащая Холодовой. Через минуту актриса въехала во двор, припарковалась на свободном пятачке, выскочила наружу и бросилась обнимать Дашу.

– Дашунчик, ты меня встречаешь, да? Как мило.

Обойдя машину, она достала из багажника довольно вместительный чемодан, щелкнула брелоком сигнализации.

– Такие пробки в Москве, думала, опоздаю, но нет, ничего, успела. Сейчас вещи брошу, и будем знакомиться со всеми. А ты чего на улице, Дашунчик? Волновалась, что я опаздываю?

Положительно ничего нельзя было скрыть от этой женщины.

– Захотелось воздухом подышать, – уклончиво сказала Даша, чувствуя, как спадает напряжение, вызванное Катиным отсутствием, и уходит страх из-за непонятного крика, оказавшегося всего-навсего детской шалостью.

– Смотри не простудись, ты мне здоровая нужна, – погрозила пальцем Екатерина, и они все наконец-то зашли в дом, показавшийся после холода улицы теплым, гостеприимным и комфортным.

В шесть часов все гости собрались на крытой террасе, из которой открывался замечательный вид на озеро и пламенеющие вдали деревья близкого леса. Пошел дождь. Крупные капли стекали по стеклам французских – в пол – окон, сквозь которые было видно вспоминающую об ушедшей свежести траву, еще зеленую, но уже пожухлую, увядающую.

Под навесом дымился мангал, на котором хозяин усадьбы Михаил Евгеньевич собирался что-то жарить к ужину. Сам он, несмотря на дождь, суетился рядом, в брезентовом дождевике, накинутом поверх стеганой куртки, шебуршил дрова толстой витой кочергой да раскладывал на большой решетке что-то завернутое в фольгу, то ли мясо, то ли рыбу.

Чуть вдали над озером поднимался туман, видимо, от того, что вода была сейчас теплее воздуха. Даша вспомнила его вечернюю колкость и зябко повела плечами, хотя на веранде было тепло.

– Я рада приветствовать всех вас на нашем актерском ретрите, – говорила тем временем Катя, высокая, стройная, с забранными в строгий пучок волосами. Ее тонкое одухотворенное лицо выглядело сейчас особенно красивым. Катя всегда неимоверно хорошела за работой. – Наш с вами распорядок будет таким. С понедельника по среду в первой половине дня мы будем проходить теорию. Я расскажу вам о системе Станиславского, о приемах и методах, которые позволяют раскрепоститься на сцене. После обеда мы будем разыгрывать импровизации, в ходе которых каждый из вас сможет понять, каково это – проживать ту или иную эмоцию. Вы также сможете сами придумать или вспомнить из своего опыта ситуацию, в которой вы не знали, как быть, или вам бы хотелось поступить иначе. Убеждена, что, проиграв ее, вы сможете легко найти выход из трудного положения. Собственно говоря, именно на этом и основан психотерапевтический эффект нашего театра.