Лунное сердце
Шрифт:
– Миледи, – произнес он официально, продолжая с любопытством разглядывать ее. – Если я чем-то обидел тебя вчера вечером, прошу меня извинить. Я этого не хотел. Я не привык к вашим обычаям, и…
– Минутку! – перебила его Сара. – Ты вовсе меня не обидел.
– Но ты исчезла. Так внезапно. Я думал…
– Ах, вот оно что! Знаешь…
Тут она должна была бы рассказать ему, что он был всего лишь плодом ее воображения, персонажем ее сна.
– Не то чтобы я исчезла, – сказала Сара. – Вероятно, тебе так показалось, но на самом-то деле я проснулась. Это не очень понятно, да?
Но Талиесин
– По-моему, я понял. Здесь не тело твое, а твой дух! Вроде видения, да? И все-таки, – он нахмурился, – вчера вечером я дотронулся до тебя, и мне не показалось, что ты – дух.
– Но это же только сон, – сказала Сара, с каждой минутой чувствуя себя все более неловко. – Мой сон, понимаешь?
Арфист улыбнулся.
– Все это тебе снится? – спросил он и взмахнул руками, указывая на берег, скалу и океан. – И я тебе снюсь?
– Ну… я…
– Я подумал, что ты, может быть, из Среднего Королевства. Одна из обитательниц страны Гвин ап Надд, а может быть, дух, заглянувший на время на землю, – гость из Иного Мира.
– Да нет. То есть я действительно из Иного Мира. Во всяком случае из одного из Иных Миров.
– Ты слишком мокрая… для видящей сны, – сказал Талиесин, все еще улыбаясь. – Вчера из-за того, как ты исчезла, я принял тебя за фею. Правда, твой наряд показался мне довольно странным. Он тебе идет, это верно, однако такую одежду девушки у меня на родине не носят. Но я подумал: «Талиесин, здесь – непонятная страна. Одежда, обычаи – все другое. Не суди, а то ошибешься». А теперь, когда я узнал, что все это – только сон… Ну что же…
Он пожал плечами.
– Ты смеешься надо мной!
– А ты – нет? Шутишь со мной шутки.
– Вовсе нет!
– Зачем же ты толкуешь о снах…
– Не говори чушь!
– Ну ладно, – сказал Талиесин. – Сон это или нет, тебе все равно холодно. У меня готов чай. В этой стране слыхали о чае? Его привозят издалека, с Востока, так, во всяком случае, говорят, и предания учат. Я привез сюда последние плоды шиповника, которые высушил до изгнания из Гвинедда. Составь мне компанию, и мы поговорим о снах или о чем захочешь. Я долго пробыл в море. И при странных обстоятельствах. А в компаньонах у меня был только вот этот Хов, мне было одиноко, миледи…
– Меня зовут Сара.
Ей было неловко, что ее называют «миледи», особенно когда она выглядит такой оборванной, она сама признавала, что и всегда-то выглядит не слишком презентабельно, но сейчас уж особенно. Сара не могла сдержать улыбку, услышав, как зовут собаку. Теперь она понимала этот чужой язык. Слово «хов» означало «быстрый», к старому псу эта кличка никак не подходила.
– Да, – кивнул Талиесин. – Я не забыл твое имя. Но я не осмеливался произносить его. – Он слегка пожал плечами. – Новые обычаи, все новое. Садись, Сара. Тебя не испугает, если я пущу в ход еще кое-какие чары?
– Что ты имеешь в виду?
– Только это.
Талиесин встал перед ней и очень осторожно взял ее за плечи. Он что-то бормотал себе под нос, и от его прикосновения по рукам Сары прошла теплая волна, и она ощутила, что ее одежда высохла. Пораженная, Сара отступила назад. Воздух наполнился ароматом цветущих яблонь.
– Как ты это делаешь? – спросила она.
– Как? Хочешь получить
– Да. Нет. Вернее, не сейчас. Но как это у тебя получается? Откуда эти… способности? Откуда берется такая сила?
Арфист постучал себя по груди.
– Изнутри, – сказал он. – Волшебство вырастает из глубокой тишины внутри.
«Значит, я была права, – подумала Сара с чувством удовлетворения. – Это что-то такое внутри. И нужно, чтобы у меня это тоже было, иначе я не смогу сюда вернуться». Она была так поглощена размышлениями об услышанном, что почти не заметила, как Талиесин подвел ее к плоскому валуну и усадил на него. Арфист достал плащ из своего мешка, набросил ей на плечи и застегнул на шее простым серебряным зажимом, но Саре уже не было холодно. Только когда Талиесин вручил ей кружку с чаем, она вспомнила, где она и с кем.
– Спасибо.
Она держала кружку в ладонях. Кружка была без ручки, из простой красноватой глины, обожженной без глазури. Когда Сара поднесла ее к губам, края кружки оказались гладкими, и она хорошо сохраняла тепло.
– У меня такое чувство, – сказал Талиесин, – что о том, как ты здесь появилась, можно рассказать целую историю. По-моему, ты тут такая же чужая, как и я. Верно?
– Вроде того. Я бывала здесь раньше, но тогда тут все было по-другому.
Талиесин кивнул:
– Вчера ты говорила о деревне.
– Она была вон там, – сказала Сара, показав туда, откуда она пришла, и поплотнее завернулась в плащ.
– Не вижу никаких следов. Ни развалин, ничего.
– Потому что сейчас ее еще не построили.
– Ты загадываешь загадки, да? – спросил Талиесин. – Предупреждаю: в загадывании и разгадывании мне равных не найти.
– Тогда, может быть, ты разгадаешь и эту загадку?
Сара порылась в заднем кармане, желая проверить, что стало с ее кисетом после купания и последующей за ним сушки с помощью колдовства. Каким-то чудом бумага осталась сухой. Сара свернула сигарету, наклонилась, достала сучок из костра и прикурила, потом с наслаждением выпустила в утренний воздух колечко серовато-голубого дыма.
Глаза у Талиесина округлились.
– Совсем новые обычаи, – пробормотал он.
– Это называется «сигарета».
Сара произнесла это слово по-английски, так как его перевода на валлийский, на котором, как она считала, они разговаривают, она подыскать не могла. И стала соображать, в каком году сэр Уолтер Рэйли [74] привез в Англию табак. «Джеми наверняка это знает».
– Это что, часть загадки?
– В какой-то мере да. Видишь ли, Талиесин… – Сара впервые произнесла его имя вслух и отметила, что оно красиво звучит. – Видишь ли, – продолжала она, – я знаю о тебе все, то есть, конечно, не совсем все. Просто там, откуда я пришла… ты – настоящая легенда. Ты жил полторы тысячи лет тому назад… Вот мне и приходится решать: то ли мне все это снится, то ли каким-то образом я попала в прошлое.
74
Рэйли Уолтер (1552—1618) – английский мореплаватель, организатор пиратских экспедиций.