Лунное золото Революции
Шрифт:
Прикинув наклон пола, Федосей присвистнул. Получалось, что «Иосиф Сталин» сел с наклоном градусов в тридцать.
В обрушившейся тишине стало слышно, как внизу из разбитых ящиков звонкой капелью сыплются патроны.
– Эй, внизу! Жив, товарищ? – крикнул Федосей, помогая Дёгтю встать из кресла и скатиться к люку.
– Жив? – донеслось оттуда. – Наверное….
Держась за стену, Дёготь добрался до люка и посмотрел вниз. Немецкий национал-социалист, лежал на полу, прижатый несколькими выпавшими из ящиков пулеметами Браунинга, не в силах сдвинуться с места. Вокруг латунно желтели россыпи патронов и доски от разбитых ящиков. Глаза у товарища Вилли были
Пока Дёготь, стаскивал с немца шестидесятикилограммовое железо, Федосей раскрутил выходной люк.
Чтоб увидеть горизонт в горизонтальном положении ему пришлось встать в люке почти по диагонали. Под ногами, в чисто выметенной горячим ветром кирпичной кладке, неровным изломом зиял провал. Кирпичи там сплавились и стекли вниз. Облюбованная для посадки площадка оказалась крышей подземного то ли склада, то ли резервуара. Ну и, конечно, не выдержала веса пролетарского звездолета.
Кирпичи дымились, и, остывая, потрескивали. Из-под земли вился жиденький парок. Сквозь него проглядывали ящики и толстые трубы.
– Чёрт!
Дёготь через плечо Федосея заглядывал вниз. Дело выглядело скверно. Посадочная платформа – металлический короб, сваренный из двутавровых балок и оклепанный стальными листами, одним краем провалился под землю.
– Куда это мы угодили?
– В подвал какой-то, надо полагать…- почесал затылок Малюков.
Прикинув высоту, Федосей прыгнул вниз. Волна сухого жара коснулась лица и сменилась сырым холодом. Под ногами хлюпнуло. Света, что пропадал сюда через разбитый потолок хватало только на то, чтоб увидеть несколько толстых кирпичных колон и вдалеке - яркое пятно разбитого окна. Когда через пару секунд глаза привыкли к темноте, он различил, что вдоль стен стоят какие-то ящики. Подсвечивая себе фонариком, Малюков пошел мимо и по короткой - всего в пять ступеней – лестнице поднялся наверх, в разбитое здание. Из груды мусора и каменного щебня, бывшей когда-то стеной, торчал расщепленный приклад. Подняв с пола карабин, рукавом провел по дулу, стирая пыль, и передернул затвор. Патронов в магазине не оказалось. По периметру площадки стояли остатки выдержавших хороший бой стен – с дырами от мелкокалиберных снарядов, отметками пуль и свежеразбитыми кирпичами. Кто-то тут совсем недавно бился до последнего патрона.
Прислонив бесполезное оружие к стене, коминтерновец нашел взглядом «Иосифа Сталина». Издали корабль походил на накренившееся пасхальное яйцо в металлической рюмочке-подставке. Благостную картину, правда, портил торчащий в проеме люка Дёготь, с маузером в руке, и прыгающий по развалинам товарищ Вильгельм. Осторожно, выбирая, куда поставить ногу, немец перескакивал с одной кирпичной кучи на другую - шел искать своих.
Махнув товарищу, мол, все нормально, Федосей по уцелевшей лестнице поднялся на этаж. Окна на площадке выходили на две стороны, давая возможность осмотреться.
С одной стороны в небо поднимались несколько дымных хвостов. Прямо к ним и бежал по засыпанной обломками дороге немец, а с другой… С другой между развалин медленно двигались два броневика. Посмотрев на бегущего, Федосей хмыкнул. Немец явно заблудился в разрушенном городе и отправился куда-то не туда.
Пока он смотрел за ним, звук моторов стал явственнее. Обернувшись, Малюков увидел как по развалинам осторожно, переваливаясь с бока на бок, двигались уже четыре бронеавтомобиля. В это мгновение они показались ему похожими на собак, вынюхивающих дичь. Боевые машины совершенно по-собачьи, осторожно обнюхивали кучи мусора, в которые превратился город, и фыркали,
Вот это было по-плохому интересным. Товарищ Вилли сразу вылетел из Федосеевой головы.
На всякий случай он присел, чтоб не маячить.
По оперативным данным у немцев тут были два «Бюссинга» и еще двум было взяться неоткуда. Техники у восставших почти не было, и командование распределяло машины поштучно. Трофеи? Прикрывшись от бьющего в глаза солнца, первый космонавт стал рассматривать бронемашины. Словно дождавшись именно этого момента, солнце занавесилось облаком и в двух сотнях метров от него в просвет между двух каменных куч, бывших в недавнем прошлом обывательскими домами, выехал пятый по счету, британский «Остин». Британских броневиков у восставших по любому быть не могло. По спине пробежал холодок. Похоже, влипли…
Двести метров для двух пулеметов чуда британской военной техники были плевым расстоянием, а если следом движется пехота…
– Эй!
Ничего этого не видевший, а, следовательно, счастливый, Дёготь стоял около корабля и весело махал рукой.
– Что там?
Малюков отвечать не стал. Пригибаясь, торопливо спустился и только тогда крикнул:
– Броневики. Пять штук. А может и больше.
Он даже не стал говорить, что там французы – очевидное не нуждалось в объяснениях.
Через минуту под дальний грохот двигателей они уже тащили в развалины ящик с пулеметом, подбадривая друг друга криками «шевелись, шевелись».
Они отошли от корабля шагов на пятнадцать, когда кирпичный свод под кораблем с громким щелчком рассыпался на части. Справиться с инерцией шестидесятикилограммового груза они смогли только через пару секунд, а за это время всё уже закончилось. Когда они обернулись, из-под земли торчало примерно три четверти «Иосифа Сталина», как раз по обрез люка. Всё остальное вместил в себя подвал.
То, что случилось, было гораздо хуже каких-то пяти поганых броневиков. Кинув пулемёт, они бросились к кораблю. Провал, вместивший «Иосифа Сталина» стал еще шире. Сверху видно было, что посадочную платформу завалило обломками свода. Огромные глыбы красных кирпичей, связанные серыми полосками раствора, прижимали корабль к земле.
– Не взлететь, - сказал Малюков, возвращаясь к ящику. – Взялись… Броневиков никто не отменял.
– Ничего. Немцы придут – вытащат, - утешил Дёготь.
Шипя от натуги, спиной вперед, он начал заносить ящик на площадку второго этажа. Там разбитые снарядами стены давали хороший обзор. Немало интересного можно было увидеть, если покрутить головой.
После того, как аппарат провалился в подвал (теперь уже можно сказать удачно и кстати), его вполне могли скрыть окружающие заводской двор развалины. То есть, может быть, враги их и не видели, только задранные в небо стволы пулеметов яснее ясного показывали, что именно стерегут французы. Ах как скверно все сложилось… Стоит попробовать подняться, и расстреляют ведь – от стольких пулеметов не увернуться. Не комар, не бабочка «Иосиф Сталин»!
Федосей покачал головой. Не-е-ет… Французы точно знали, что хотели. Про немца не хотелось плохо думать, но очень уж все это было похоже на ловушку.
Броневики встали за кучами битого кирпича и полуразрушенными стенами, направив стволы пулеметов вверх, закрывая «Иосифу Сталину» путь в небо. Сколь не мало требовалось аппарату времени, чтоб взлететь, но оно все же требовалось, а пулеметы им его не давали. Успокаивало только то, что если б целью французов было уничтожение корабля, они вели бы себя по-другому, но «Иосиф Сталин» им был нужен целым.