Лунный сонет
Шрифт:
– Стой. Разумеется, я с тобой.
И пока я одевался, и во время полёта к люку мы не произнесли ни единого слова. Искусственное солнце, висевшее в центре Луны, словно бы сияло ярче обычного. Почему-то сейчас этот привычный ровный свет немного действовал на нервы, от него хотелось уползти в спальню под надёжное сплетение ремней, чтобы забыться глубоким сном, или спрятаться где-нибудь в укромном местечке. Я чувствовал себя сонным паучком. Утомлённым, очень сонным паучонком, который чересчур долго ткал свою сетку...
Джек дёрнул меня за ногу. Я сразу же проснулся и выровнял курс своего вертокара. Искусственное солнце сияло теперь абсолютно нормально.
– Прости, друг, задремал. Я ещё не совсем проснулся.
Он не ответил. Похоже, всё ещё дулся на меня из-за того маленького недоразумения. Интересно, для чего я ему нужен там, снаружи? Он что, один не управится?
Впрочем, там, в незащищённом пространстве страховка никогда не помешает и никому не повредит. Там может случиться что угодно! В случае чрезвычайного происшествия, если, например, кто-то один будет ранен, другой должен вернуться внутрь и привести помощь. Тем более, если вылазка наружу несанкционированная. Иначе - ищи-свищи! Вот как раз для этого и нужны настоящие друзья: задницу прикрывать, из беды вытаскивать. А то как же иначе...
Я засыпал ещё дважды или трижды, и каждый раз Джек будил меня.
Люк затерялся среди старых коммуникаций, уже давно оставленных без присмотра. Наверное, поэтому его до сих пор не взяли под контроль автосторожа. А впрочем, меня это нисколько не удивило, как и Джека. Мы были настоящими лунными людьми, мы здесь родились и выросли. Мы знали, что подобные находки - отнюдь не исключительное явление. Только почему Джек до сих пор не желал делиться своим открытием со мной, с лучшим своим товарищем?..
Когда спускаешься в "потерянную" шахту, кажется, что ныряешь вниз головой в глубокую пропасть. Хотя на самом деле - наоборот выбираешься из середины Луны на её поверхность. Осознание этого простого факта приходит только вместе с тяготением, сила которого постепенно возрастает.
– Смотри, чтобы в башку ничем не звездануло, - такими были первые слова моего спутника. Джек произнёс их, едва мы выбрались на поверхность Луны. Подобное предостережение отнюдь не лишено смысла. В поясе астероидов полно мелочи размером от песчинки до кулака, такую мелочь не всасывает "воронка" и не фиксирует ни один локатор. Если подобная штучка, несущаяся со скоростью хорошей ракеты, попадёт в шлем скафандра, костей не соберёшь.
Когда я принялся объяснять всё это, Джек направил лучик света своего фонарика прямо мне в лицо и прошептал:
– Умоляю тебя, Янис, помолчи. Ведь он погиб.
Хриплый голос друга, звеневший в моём шлеме, подействовал убедительно. Я испугался. Хотелось верить, что дрожь в голосе Джека - это всего только помехи. Плакать в скафандре не только бессмысленно (слёзы нельзя утереть) это опасно для жизни. Худшим может быть лишь приступ тошноты. Так и задохнуться недолго...
– Эй, друг, прибавь-ка кислорода...
Он молча плёлся впереди по лунной равнине.
– Кто там у тебя погиб? Скажи наконец.
– Увидишь.
Тьма действовала на меня угнетающе, хотя при свете вряд ли было бы легче. Терпеть не могу бесконечного однообразия лунного пейзажа. Говорят, прежде здесь были горы, моря и кратеры, но теперь они покоятся глубоко под толстыми наслоениями измельчённых пород. И это замечательно, поскольку подобный "щит" не пробьёт ни один астероид. Но всё же: до чего печальный вид имеет эта однообразная равнина...
– Джек!!!
– Чего тебе?
Меня охватило недоброе предчувствие. Я вроде бы начинал догадываться, в чём дело... но всё равно ничего не понимал! Если человек погиб при падении астероида, почему нельзя организовать спасательную экспедицию? Зачем нужна именно тайная вылазка? И что вообще можно найти, кроме большой-пребольшой воронки?
Воронка действительно была. Джек спустился по склону, остановился возле кучи песка, как раз над чёрным отверстием метров двух в диаметре и жестом подозвал меня. Пока я пробирался к отверстию, он уже спустился туда. Всё это было очень похоже на тайное жилище на поверхности... Тем более нужно немедленно организовать спасательную экспедицию - а что даст вылазка двух подростков?!
"Колодец" образовывали поставленные друг на друга баки из-под горючего со срезанными днищами. Удар астероида привёл к тому, что баки немного сместились, их стенки были порядком измяты. Оказавшись на дне, я убедился, что Джеку действительно требовалась помощь: песок, насыпавшийся по склонам воронки, он сумел вынуть самостоятельно, а вот люк под ногами заклинило. Тут в одиночку не справиться.
Мы возились с ним битый час. Когда люк наконец подался, Джек прошептал:
– Иди следом за мной. Не знаю, как бы Хоакин отнёсся к твоему визиту. Мне он, во всяком случае, верил...
Поколебавшись, он включил шлюзовое устройство. Как и следовало ожидать, тамбур не заполнился воздухом.
– Задохнулся! - простонал Джек.
Яркие лучики наших фонариков выхватывали из непроглядной тьмы кусочки незнакомой обстановки. Мой спутник ориентировался безошибочно, так как, очевидно, приходил сюда неоднократно. Жильё имело старомодную конструкцию. Судя по некоторым элементам, его сооружали ещё в те времена, когда лунные люди не отвыкли от гравитации. Озираясь по сторонам, я случайно свернул в боковой туннель.
– Янис, ты куда запропастился? - раздалось в наушниках.
– Да здесь какие-то цветы, что ли? - я всё ещё не мог сориентироваться в тесном помещении, законы построения которого всецело подчинялись гравитации.
– Ага, ты в садике. Там вэсилки и ромэшки. Такие цветы растут на Земле.
– Да?.. Знаешь, странные цветы.
– Иди сюда.
Я догнал Джека. Тот замер возле опрокинутого кресла, снятого, по-видимому, со списанного транспортного корабля. Рядом, опустив голову и правую руку на маленький самодельный столик, застыл на коленях мужчина. Вакуум сделал своё страшное дело: его глаза лопнули и вытекли, из ушей, носа, уголков рта тянулись кровавые дорожки. Тем не менее, кровь почти не успела стечь на стол, так как очень быстро застыла при близкой к абсолютному нулю температуре. Она намёрзла необычными красновато-рыжими сосульками. Кожа словно бы обтянула череп тонкой резиновой мембраной, выделив широкие скулы.