Лунный свет и дочь охотника за жемчугом
Шрифт:
Но она знает, что обещание своё он не выполнит.
Глава 43
Розеллы кружат над ней, превращаясь на фоне неба в розовые пятна. Благодаря прошедшим наконец дождям воздух над илистыми отмелями стал свежее. Вдалеке за ними море вдыхает и выдыхает, словно зверь.
Подойдя к дюне, она садится и погружает пальцы в песок. Внутри он прохладнее, чем на поверхности. Элиза вытягивает руки, позволяя песку стекать с ладоней. Она отчётливо помнит тот момент, много лет назад, когда рядом был Баларри. Как на горизонте
На обратном пути в город в небе начинает греметь гром. В отдалении на мангровых деревьях она видит браминских коршунов [50] ; толстоголовок [51] , извивающихся на земле в странном экстазе. Она наблюдает за яркими, как булавки, птицами с длинными острыми клювами, которые на мускулистых лапах бродят по равнинам в поисках червей, а мир в это время продолжает медленно вращаться.
На окраине города ее окружают запахи и звуки. Она глубоко вздыхает, воздевает лицо к небу и позволяет себе ещё один краткий миг спокойствия. Который прерывает чей-то свист.
50
Хищная птица средних размеров из семейства ястребиных.
51
Дневные бабочки с мощным телом и небольшими крыльями.
– Брайтвелл! – Посреди дороги стоит Мин. Ее лицо светится от счастья. Она ставит на обочину ведра с водой и подходит к ней.
– Какого черта ты тут делаешь? Просто… слоняешься? – В ее тоне слышится легкая насмешка.
– Просто… отдаю дань кое-кому.
Мин приподнимает удивленно брови, но не настаивает. Они стоят так молча, глядя друг на друга некоторое время, но их натянутые улыбки свидетельствуют о смущении.
– Я хотела с тобой поговорить, – наконец подаёт голос Мин.
– Аксель уже рассказал мне, – поднимая ладонь, торопливо перебивает Элиза. – Это замечательная новость.
– Я чувствую, что должна объясниться.
– Уверяю тебя, в этом нет необходимости. Я очень рада за вас двоих.
Мин склоняет голову набок. Элиза видит искорку веселья в ее глазах.
– Послушай, – все же продолжает Мин, – я знаю, что сначала он не меня выбрал. – Элиза опять собирается поднять руку. – По правде говоря, и я его не выбирала. – Элиза закрывает глаза, и они вместе смеются. – Но он добрый, красивый и нежный и никогда женщину и пальцем не тронет.
– Никогда, – согласно кивает Элиза.
– Он может дать мне то, что я никогда не смогла бы получить. – Мин тянется к руке Элизы. – Я хочу уехать отсюда, посмотреть те части света, о которых могла только мечтать. Побывать во всех тех местах о которых мы говорили, ты помнишь, Элиза? Знаю, ты скажешь – «Для этого тебе не нужен мужчина». Но мне нужен мужчина, чтобы получить то, чего я всегда по-настоящему желала. Правда. Я хочу детей – ты знаешь, это единственное, чего я когда-либо
Элиза пытается не думать о том, что Мин с Акселем уедут. Возможно, она никогда их больше не увидит. Но ее друзья заслуживают счастья.
Она притягивает руку Мин к своей груди.
– Чище души и пожелать не…
На дороге раздается грохот колёс. Они отскакивают на обочину, и мимо проносится телега с огромным телом мертвого крокодила. Они хмурятся и не сговариваясь идут по дороге вслед за ней, проследив, как она сворачивает в переулок, где возницу уже поджидает группа мужчин. Среди нескольких солдат со Снайдер-Энфилдами [52] на бёдрах Элиза замечает доктора Блайта. Все они стоят возле китайской мясной лавки.
52
Британская однозарядная винтовка XIX века.
Элиза мельком переглядывается с Мин, когда появляется мясник в кожаном фартуке и в длинных, по локоть перчатках. Молча кивнув, он поднимает руку с тесаком.
Они изумленно наблюдают, как мужчины вытаскивают крокодила из телеги. Восемь человек поднимают его тело и подвешивают на крюк, торчащий из стены. Крокодил повисает на нем, неторопливо покачиваясь, словно маятник. Животное просто огромное, его тело изнутри раздуто и растянуто во все стороны. Элиза чувствует, как у неё учащается пульс. Мин прикрывает глаза пальцами, а потом приоткрывает маленькую щелочку.
– Давайте приступим, – слышат они голос доктора Блайта. – Ну же, поторопитесь, или сейчас набежит толпа зевак.
Она уже видит, что любопытные лавочники высунулись из дверей. Мясник скрывается в лавке и возвращается со скамейкой для ног, которую ставит подле крокодила. Поднявшись на неё, одним плавным движением, словно очищает фрукт, вспарывает животному брюхо, и оттуда вываливается тело.
Ну, по меньшей мере, какая-то часть тела: верхняя его половина, насколько Элиза может судить, все ещё одетая в синий камзол.
Мужчины закрывают носы локтями и смотрят вниз на труп. Это мужчина, так, по крайней мере с такого расстояния кажется Элизе. Один из солдат толкает его ногой в сапоге и медленно переворачивает. Глаза у трупа открыты, и когда голова откидывается назад, они смотрят на Элизу с леденящей душу неотвратимостью. У неё перехватывает горло. Она почти ждёт, что глаза моргнут. Теперь она видит и остальное: тяжелые брови, загрубевшую, как сапог, кожу. Паркер.
– Вот и всё, – заявляет Блайт, уткнувшись в свой локоть. – Полагаю, теперь я могу смело объявить его умершим, не так ли, ребятки?
– Несчастная душа, – бормочет кто-то из солдат, но остальные уже расходятся. Лавочники возвращаются к своим делам.
– Погодите-ка, – говорит один из мужчин. – Что это торчит у него из груди?
Он наклоняется к телу, прикрывая нос рукавом. Другой рукой тянется к камзолу Паркера, чуть выше сердца. Что-то нащупав, пальцами достает небольшой твёрдый предмет. Подносит к лицу, а потом, прищелкнув языком, отбрасывает его в сторону. Тот приземляется на обочину рядом с Элизой и Мин. Элиза опускает взгляд вниз и тычет предмет носком ботинка. Его форма безошибочно узнаваема: острый наконечник копья, окровавленный.