Лузер
Шрифт:
Остальное время, до подхода в порт Бонар, я занимался рутиной. В первую очередь, снял с Иваныча медальон и передал его Карзинычу. Бывший мент, уже вполне бегло тарахтит на местном наречии. Ему б еще недельку поносить артефакт, для закрепления результата, но пацану нужнее, пусть наш язык учит в спешном порядке. Потом поговорил с дочерью. Ну как поговорил, скорее, попросил, чтобы она, взяла над парнем шефство, в плане обучения письменной грамоте русского языка и счёту. Такое занятие отвлечёт немного. Меньше дурных мыслей будет в голове. Впрочем, я зря боялся, что ребёнок мою просьбу воспримет в штыки. Радости я конечно на лице не увидел, но и испуга при моём появлении, тоже не заметил. Спасибо Полозовой. Её влияние, без сомнения положительно сказывается. Впрочем, сдаётся мне, что Иришке и самой интересно стало, пообщаться с настоящим магом, тем более, что он мало отличается по возрасту. А вот одноклассник её, наоборот воспринял ситуацию негативно.
Далее распределял людей на работы. Если честно, особых дел не было. Но людей надо занять. А то понимаешь, шатаются по судну, маются, там посидят, тут полежат. Скучища. Безделье, может плохо кончится. Когда человеку нечем заняться, он начинает думать и додуматься может до всякой ерунды. Такое нам тоже не надо, потому отправил всех свободных от вахт, чистить трюма. Вернее один, который носовой, в кормовом-то трюме, бывшие рабы обретаются. Там, правда и так-то было не особо грязно, но как уже сказал, на судне, каждый должен чем-то заниматься, либо отдыхать после работы. Других вариантов нет. Знаменитый армейский принцип, 'солдат без работы - преступник' и на флоте актуален, вернее он там особенно актуален, ибо народ в замкнутом пространстве, изо дня в день, наблюдая одни и те же рожи, с ума сходить начинает, устраивая выяснение отношений на ровном месте. Хорошо ещё, что женщин пока не делят. Их и так больше чем мужиков изначально было.
Почему именно трюм выбрал, для развлечения мужской части соотечественников? Так там работы можно много придумать. Тут нужно сделать отступление, чтобы объяснить мой выбор. Начну с того, что мыть уже нечего. Народу много, а кораблик не сильно большой, его и так уже за последнее время, вылизали практически до блеска. Заикнись я о новой помойке, меня б растерзали. А в трюме непочатый край для придумывания ненужной работы. Я ведь забыл рассказать, что гномы пока не додумались, до водяной балластной системы. Попросту говоря, остойчивость судна, достигается в этом мире, путём использования 'мёртвого' балласта. Мёртвый балласт, это какая-нибудь тяжесть, помещённая внутрь корабля, по центру. В нашем мире, во времена парусного флота, обычно использовали камни. Много позже, когда появились цельнометаллические корабли, стали отделять междудонное пространство, для балластных цистерн, разделяя их на три группы, центральные и бортовые. Вода заменила мёртвый балласт и стало на много удобней. Появилась возможность изменять крен по мере необходимости и дифферент. А ещё увеличилась грузоподъёмность. Осушив балластные цистерны, танки, если выражаться по-морскому, можно взять больше груза, ведь груз по своей сути, тоже может являться балластом. При использовании 'мёртвого' варианта, такого не сделаешь, единожды помещённый груз, оставался внутри судна навсегда. Так вот гномы, тоже использовали камни, только хорошо обработанные и надёжно вставленные между судовым набором жёсткости корпуса. А сверху, на это дело, уложены деревянные щиты, для выравнивания поверхности, чтобы укладывать груз. Вот эти щиты, я и заставил тягать народ. Поднимать их, выметать из щелей, скопившийся за многие годы использования парохода мусор. Процесс длительный и трудоёмкий. Был бы у меня нормальный экипаж, в требуемом количестве, не стал бы я изобретать дурной работы. Её и так бы хватило на всех. Так что деваться некуда, пусть лучше про меня хреново думают, но зато при деле. Несколько человек, попытались было начать качать права, но стоило самому говорливому, не очень сильно приложить под дых, сразу работа сдвинулась с места. Обидно, ведь для общего блага стараюсь. Демократия на судне, это утопия в прямом смысле. Короче, изображал из себя капитана-самодура, до самого обеда.
После обеда, когда я ловил кайф, отдыхая на баке, меня вновь отыскал Кар.
– Петрович, - с медальоном, мальчишка говорил на чистом русском, почти без акцента, только немного чувствовалось, что язык ему пока непривычен, - там с тобой поговорить хотят.
– Кто?
– Рабы, которые в трюме сидят.
– Значит так Карзиныч. Запоминай. Мы не используем рабский труд. У нас это не принято. Свободный человек, когда чувствует свою выгоду, работает на много лучше. Это выгодно и правительству, так как есть с кого налоги собирать. В трюме у нас, сейчас сидят не рабы, это спасённые из рабства люди. Как только достигнем берега, всех отпустим. Это понятно?
– Да учитель.
– Тьфу ты. Не учитель я тебе! Понимаешь?
– Да учитель!
Хочется наорать на парня, но усилием воли, сдерживаю эмоции. Хрен с ним. Пусть называет, как хочет. Учитель? Лады. Будет тебе учёба. Потом не плачь.
– Пошли, посмотрим, кто там говорливый такой.
Гномы, мне тоже нравятся. Я говорю о членах экипажа Дария. Морды недовольные, но договор исполняют. Команд слушаются. Быстренько открыли крышку трюма. Заглядываю вниз.
– Кто звал?
Костя уже наготове с арбалетом. Молодец парень. Прихватизировал один из защитных бортовых щитов и начертив на нём мишень, постоянно тренируется в стрельбе. Кстати они с Карзинычем хорошо ладят. Парень ему постоянно помогает заряжать магический накопитель арбалета. Договорились ведь как-то, даже без знаний языков друг друга. Димон, тоже входит в их компанию. Ленка, взялась помогать им. Молодцы ребятки. Вот кем-кем, а этими я доволен. Димка кстати, очень интересуется машинным отделением. Буду делать из него механика.
– Я звал.
– На центр трюма, из-под подзора, выходит мужик.
– Чего тут у вас?
– Это Иваныч подтянулся, на суету.
– Да вот, - отвечаю, - наши узники переговоров требуют.
– И чего хотят?
– Так сейчас узнаем.
– Снова перегибаюсь через комингс.
– Чего хотел?
– Поговорить.
– Добро. Поднимайся на палубу. Только без резких движений.
Мужик начинает карабкаться по скобтрапу, а я открываю наклонную лючину, предварительно отодвинув засов. Вылез. Чумаз, бородат и сильно вонюч. Ну, дык понятно, мыться-то негде, а выпускать на палубу для омовений, опасно. Бывший раб, (впрочем, он об этом пока не знает), держится с достоинством. Мой скептический осмотр заметил.
– Воняю?
– Спрашивает с грустной улыбкой.
– Есть маленько. Представься.
– Лейан Незус. Бывший командир, бывшего отряда наёмников.
– Сергей Петрович.
– Протягиваю ему руку.
Тот её пожимает автоматически, а на лице выражение крайнего изумления.
– Чему удивился?
– Спрашиваю. Хотя понятно чему. Он ведь раб. Ниже падать в этом мире некуда.
– Рабам руки обычно не подают.
– Подтверждает он мою догадку, щелкая пальцем, по жёсткой коже рабского ошейника.
– Это мы сейчас поправим.
– Настраиваюсь на магические плетения этого атрибута и уверенно тяну ману в себя.
С лёгким треском, края ошейника расходятся и, он падает на палубу. Кар тут же его подбирает и прячет в сумку. Наверно дорогая штука, раз он так поступил. Вряд ли лелеет надежду, обзавестись собственными рабами.
– Теперь ты больше не раб. По приходу, со всех остальных снимем ошейники и отпустим. Мы рабами не торгуем. Предпочитаем дружить. Я ответил на ваши вопросы?
– Ну......., в общем да.
– Кивает Лейан.
– Правда, теперь возникли новые.
– Излагай.
– Почему?
– Что почему? Почему отпустил? Так я уже вроде ответил. Что не понятно?
– Да всё, если честно.
– Ну, так и не забивай себе голову.
– Но что ты потребуешь взамен?
– Мне ничего не нужно. Успокойся. Иди, обрадуй людей и скажи что завтра утром, будем в Бонаре.
Мужик задумчиво удаляется. Видно, что растерян. Готовился видимо к тяжёлому разговору, продумывал аргументы торга за свою свободу, возможно услугами какими-то собирался рассчитываться, а тут раз и ничего не надо. Непонятно. И опасно к тому же. Ведь очень часто, когда говорят что ничего не надо, на самом деле, подразумевают что хотят абсолютно всё. Мыслю, что подобный расклад, не только в нашем мире является нормой. Больше, в течение дня, каких либо значимых событий не произошло. Народ, с небольшими перерывами, продолжал впахивать в носовом трюме, костеря между собой, тупого моремана, в моём лице, который придумывает бесполезную работу. Вахты, на баке и корме неслись исправно. Несколько человек, вызвавшихся быть боевыми единицами, под руководством Полозовой, осваивали стрельбу из арбалетов. Гномы и без меня знали что делать. Один стоял за рычагами на мостике, два других отдыхали, готовясь заступить ему на подмену, ещё один болел от переизбытка арбалетного болта в ноге. Иваныч занимался трофеями. Что-то сортировал, подсчитывал, перекладывал. При деле и ладно. Вполне возможно, что сам себе дело придумал, лишь бы вместе со всеми в трюм не лезть. Иришка, с явным удовольствием, рисовала на грубых листках бумаги местного производства буквы и, заставляла Карзиныча, выписывать их в строчку, многократно повторяя. Как в начальной школе, в прописях. Парняга старается, аж кончик языка от усердия высунул. Девочка моя ему что-то говорит, он кивает соглашаясь. Вместе смеются.