Львиная охота
Шрифт:
Шугарбуш скривился в ответ. Не хотел он мне верить, но деваться было некуда. Он мне верил, с каждой секундой он все глубже проваливался в похмелье несбывшихся надежд.
– Жуиры, знаете ли, не стареют, - доверительно сообщил я ему.
– А что бы вы сделали на моем месте, если бы встретили в заштатном отеле давнюю любовь?
– Жуиры также не подсовывают вместо себя мальчишек, - зло откликнулся он, высунул голову в гостиную и позвал.
– Зайди-ка сюда.
Появился менеджер отеля. Тот самый, тот самый! Не дали бедняге поспать, сорвали с поста дежурного. Ага, подумал я, вот и агентура всплывает, благополучно растворенная среди праведников
– Ты знаешь эту женщину?
– спросил его Эдгар.
– Это она, - подтвердил менеджер, стыдливо глядя в пол.
– Да, это я!
– звонко крикнула хозяйка постели.
– Если сомневаетесь, позвоните моему мужу в Вену...
– Она осеклась, вдруг осознав сказанное, и растерянно посмотрела на меня.
– Максим, ну сделай что-нибудь...
Очень убедительно она изображала полную идиотку. Эдгар жестом отпустил менеджера и произнес в воздух:
– Простите, фрау Балинская, произошла досадная ошибка. Которая только что разъяснилась. Надеюсь, никто никому не станет звонить, ни мы вашему супругу, товарищу председателю земельного Совета, ни вы... куда вы там собирались звонить?
Дама торопливо надевала под простыней халат. Это было весьма неудобно.
– Вон!
– сказал я, едва сдерживаясь, чтобы опять не расхохотаться.
Мистер Шугарбуш словно бы не услышал. Он подошел к платяному шкафу и пошарил рукой в разоренном сейфе. Вынул ожерелье и серьги, равнодушно осмотрел и положил обратно. Драгоценности его не интересовали. Зато его очень заинтересовало то, что лежало на трюмо. Я напрягся, готовый действовать. Я ждал этого момента, несмотря на одолевшую меня младенческую радость, несмотря на полное нежелание драться, и чувствовал я, что сил во мне теперь - на два Жилова, а реакции мои - как у хорошо отлаженного автомата. Не долгожданное ли это время истины? Сможет ли писатель отдать жизнь - не за Слово даже, а за часть его, лишенную какого-либо смысла?.. Эдгар взял одну из "букв".
– Люгер, - одобрительно сказал он.
– Сорок второй. У вас хороший вкус, Максим, в моей коллекции такого красавца нет. Хотя, лично я бы не таскал коллекционное оружие по всему свету.
Придуривается, мелькнула мысль. Никаких "люгеров" в спальне, разумеется, не было. Эдгар держал в руке первый из обломков, а на блеклое лицо его наползала тень искренней зависти.
– Разрешение у вас, к сожалению, имеется, - задумчиво говорил он, взвешивая камень на ладони.
– Да и ссориться с вами пока не входит в мои планы... Эту игрушку, Максим, я здесь оставлю, но любопытно было бы узнать, что заставило вас вооружиться? Что-то случилось? Или пистолет принадлежит фрау Балинской?
– Пистолет мой, - сказал я, ничего не понимая.
– В раю неспокойно стало.
Наш Эдгар обычно скверно придуривался, он только в кабинетах больших боссов умел ваньку валять, так что сомневаться не приходилось: он и вправду не видел. Он любовно примеривался к воображаемой рукоятке, вытаскивал магазин, заглядывал в пустой затвор... Или это я видел неправильно? Чьи чувства лгали? Дело, собственно, было в том, что содержимое сейфа предназначалось не Эдгару. Нельзя было ему брать ЭТО в руки, как и никому из тех, кто в любой вещи видел прежде всего оружие, будь то кирпич, выпавший из китайской стены, или булыжник внеземного происхождения. Иначе говоря, я ощущал сильное душевное неудобство. Поэтому когда он взял второй камень (из обсидиана) и начал производить руками странные манипуляции, я не выдержал, двинулся вперед. Эдгар оглянулся на меня и спросил с подозрением:
– Почему
Ага, теперь он видел кобуру. Нужно было что-то делать, и тогда я, рискуя снова грохнуться на ковер, вынул у него из пальцев оба инородных предмета. Ничего страшного не произошло. От камней исходили токи, электризуя все тело, и я поспешил избавиться от этих кусочков Неведомого, спрятавши их в широких штанинах. Ногам тут же стало горячо. Карманы оттопырились, как у запасливого мальчишки; я замаскировал это дело складками и решительно посоветовал:
– Шли бы вы отсюда.
– Только без угроз, - отозвался Шугарбуш.
Он неожиданно шагнул к кровати - и, пробурчавши: "Мои извинения, фрау...", ощутимо дернул даму за волосы; другой же рукою схватил ее за пышную грудь и тоже дернул - так, словно чехол сдергивал. Дама завизжала. Прическа и бюст, разумеется, остались на месте.
– Приносим свои извинения, - повторил Эдгар как ни в чем не бывало. Вас приняли за опасную преступницу.
Она задохнулась от возмущения и с размаху заехала ему виброфеном. Тогда он отправился наконец вон - с перекошенной мордой, осознавши, что делать ему здесь больше нечего, перехитривши самого себя, радуя глаз скованной походкой разоблаченного подлеца... что я несу, подумал я, какой вздор, человек просто занимается своей работой, и ежели у него руки по локоть в дерьме, так не в крови же?.. В душе моей до сих пор не появилось злости - ни капли!
– и хотелось почему-то всех простить. Что за болезнь, что за утро такое? Душа у меня, оказывается, была. Я удержал смех в горле, решив не торопиться с выводами. Мне ведь настоятельно советовали не торопиться...
Не "решив", а "решивши", все-таки засмеялся я, на сей раз мысленно. "Отложивши". "Сообразивши", "сказавши", спрятавши". Какими красивыми, исконно народными речевыми вывертами ты оперируешь, культовый писатель Жилов, похвалил я себя, как это ценно - в каждом деепричастном обороте, в каждом абзаце на каждой странице протаскивать шаловливое окончаньице "ши"...
– Что-то вы побледневши, - участливо произнес я Эдгару в затылок. Никак вы оскорблений не стерпевши? Всю ночь, наверное, не спавши? А тут еще и слово офицера потерявши...
Он раздраженно дернул плечами, вышел в гостиную и рявкнул на своих:
– Нашли что-нибудь?
Ничего они, конечно, не нашли, иначе бы не вели себя так культурно. Я вышел следом.
– Какие у вас на сегодня планы?
– нейтрально спросил меня Эдгар.
– Уеду к чертовой матери, - ответил я серьезно.
– Надоели мне ваши игры, сил больше нет.
Я позвонил прямо при нем в бюро обслуживания и заказал билет на ночной поезд. Эдгар внимательно наблюдал за мной. Я сделал все, чтобы он ни на миг не усомнился в полном моем вырождении, потом закрыл за гостями дверь, вернулся в спальню, упал на кровать и долго, изнурительно долго смеялся, очищая грудь от скопившейся отравы. Женщина одевалась, никого и ничего уже не стесняясь.
– Собери деньги, пригодятся еще, - проворчала она.
– Бывают же счастливчики. В первую же ночь... Ты хоть понял, что у тебя всё получилось?
Я тоже закончил туалет, прикрыв бритое темя фирменной кепочкой.
– А у тебя что, не всё?
– Не сразу. Грехи сначала держали.
– За этот удар феном я отпущу тебе любые грехи.
– Милые у тебя друзья, я бы для них и массажер не пожалела.
Я приложил на всякий случай палец к губам. Фрау Балинская усмехнулась, она все понимала. Тогда я потянулся и достал из тумбочки ключи от машины.