Львиное Сердце. Дорога на Утремер
Шрифт:
— Я понимаю твоё волнение, госпожа. Но не сомневаюсь, что с леди Джоанной ничего не случится, ведь она под защитой короля. Думается, сама Смерть подумает дважды, прежде чем подступиться к Ричарду, — беззаботно заметила графиня. Никогда не доводилось мне встречать человека более неуязвимого.
Попытка пошутить не удалась.
— Ричард не является неуязвимым, — отрезала Алиенора. А после долгой паузы добавила очень тихо, так что Хавиза едва расслышала: — Он просто считает себя таковым...
Морган очень обрадовался, оказавшись среди рыцарей, выбранных сопровождать Ричарда в Баньяру. Теперь, когда день отплытия близился,
Молодые люди пребывали в приподнятом настроении, предвкушая приятный ужин в обществе Джоанны и её фрейлин. Они острили, что в их распоряжении может оказаться и вся ночь, ведь помолвка свята почти так же, как брачный обет, а Ричард, как известно, не любитель долго дожидаться. Хотя рыцарям не терпелось оставить наконец Сицилию и отправиться к осаждённой Акре, их снедало беспокойство перед поджидающим впереди опасным морским путешествием, поэтому смех был слишком громким, а шутки чрезмерно плоскими. Друзья поддевали Пьера, которому постоянно не везло в последнее время при игре в кости, грозились рассказать Мариам о частых визитах Моргана в портовую таверну к пышногрудой черноглазой служаночке, и терзали Гийома, неосторожно признавшегося в страхе перед морем, рассказами о кораблекрушениях и свирепых штормах. Но когда Ричард стремительным шагом вошёл вдруг в зал и бросил на ходу, что они возвращаются в Мессину, рыцари тут же вскочили, прикусив языки и сделав невинные лица. Покорно кивнув на приказ вытащить команду корабля из городской таверны, они выждали, пока король не ушёл искать Джоанну, и только после этого обменялись многозначительными ухмылками.
Джоанна была в саду приората, учила Алисию играть в шахматы. Она сильно удивилась, когда Ричард пришёл внезапно, объявил о возвращении в Мессину и повернулся, чтобы уйти, не дав ей времени ответить. Однако молодая королева нагнала его в несколько шагов, ухватила за руку и заставила повернуться к себе лицом.
— Почему ты уезжаешь так быстро? Ты ведь только что... — В голове у неё забрезжила догадка, и она безуспешно попыталась спрятать улыбку. — Ага, тебе дали от ворот поворот?
То был один из редких случаев, когда ей доводилось видеть брата смешавшимся.
— Ты что, ведьма? — Король изумлённо уставился на сестру.
— Едва ли требуется быть ясновидящим, чтобы смекнуть, что к чему. — Джоанна поискала глазами Алисию: не слушает ли она их, и с удовлетворением отметила, что девушка деликатно удалилась.
— Ты явно не в духе, а находишься здесь слишком недавно, чтобы успеть поссориться с кем-либо, кроме Беренгарии. Я удивлена, однако, что девчонке хватило смелости сказать тебе «нет».
Ричарда это тоже удивляло.
— Понятия не имел, что она так упряма. Нас связывает помолвка, брак не более чем формальность...
— Только не для Беренгарии.
— Да даже не будь мы обручены, грех-то не смертный, а простительный.
Джоанна не позволила втянуть себя в дискуссию о блуде. Она знала, что большинство мужчин разделяет точку зрения Ричарда, да и многие женщины тоже. Важно было то, что суженая брата не из их числа.
— Это не тот довод, который необходим, или даже желателен, чтобы убедить. Я уверена, что ты не жил как монах в ожидании её приезда.
Ричард не мог понять, раздражён он или заинтригован.
— Но уж чего я никак не мог предвидеть, так это что моя маленькая сестрёнка станет просвещать меня по части плотских наслаждений.
— Твоя маленькая сестрёнка превратилась во взрослую женщину, если ты не заметил. В течение нескольких лет я руководила двором настолько светским, как ни один другой в христианском мире, включая матушкин в Пуатье.
В её улыбке промелькнула боль. Да, матушке приходилось закрывать глаза на измены папы, но тот хотя бы не содержал гарема из сарацинских рабынь. Но с братом этот вопрос Джоанна обсуждать не собиралась. Вместо этого она взяла его под руку и игриво подтолкнула, посоветовав возвращаться в Мессину, а умиротворять обиженную невесту предоставить ей.
Джоанна сдержала слово, и некоторое время спустя постучала в дверь занимаемого Беренгарией гостевого домика.
Дверь открылась слишком быстро, зародив у королевы мысль, что наваррка ожидала возвращения Ричарда. Догадка подтвердилась при виде противоречивых эмоций, чередой пробежавших по лицу девушки: надежда, разочарование, облегчение. В ответ на просьбу войти, Беренгария распахнула дверь и тактично отошла в сторону.
Джоанна обрадовалась, застав её одну, без дуэний, поскольку столь деликатный разговор лучше вести с глазу на глаз. Была она довольна и тем, что Беренгария не выглядит обескураженной, поскольку ожидала застать её в истерике, слезах и гневе. Однако единственным признаком смятения служила бледность, тогда как глаза девушки оставались сухими. Джоанна пожалела, что не продумала заранее, с чего начать разговор. Но отступать поздно.
— Мне показалось, тебе захочется с кем-нибудь поговорить, Беренгария. Помню нашу с Вильгельмом первую ссору...
— Ричард тебе рассказал? — ахнула наваррка.
— Нет, — поспешно заверила её Джоанна. — Я догадалась. Это было несложно, потому как вид у него был как у грозовой тучи. К тому же мне ли не знать, как стремятся мужчины поднять флаг и застолбить территорию.
Беренгария вскинула подбородок:
— Если ты пришла советовать мне уступить...
— Вовсе нет! Тебе следует прислушиваться к велению собственной совести, а не совести Ричарда. Если даже та у него имеется, — Джоанна хмыкнула. — На самом деле я думаю, это хорошо, что ты не уступила ему. Никогда не мешает напомнить мужчине, что не всегда всё должно быть по его. Мне только хотелось убедиться, что ты не слишком расстроена из-за ссоры. Не стоит бояться, что он затаит обиду, или что на самом деле зол на тебя, потому как это не так.
Ответ Беренгарии её поразил.
— Я знаю, — сказала наваррка. — Мне показалось, он скорее раздосадован, чем рассержен.
Опустившись на сундук-сиденье, принцесса задумчиво смотрела на собеседницу. Было бы чудесно иметь подругу, с которой можно поговорить о смешении чувств и тревог, смущающих ум. Однако стоит ли искать наперсницу в лице сестры Ричарда? Джоанна подошла к столу, налить вина для них обоих, и Беренгария, не дав себе времени передумать, выпалила:
— Мне не хотелось бы ссориться с Ричардом. Но я не настолько наивна, чтобы не знать о размолвках, случающихся подчас между мужем и женой. Иное тревожит меня — тяжкий грех...