Лягушка Баскервилей
Шрифт:
– И че?
– Сумки на крючках.
– Ну.
– Обувь под ними.
– Ясное дело.
– К каждой сумке свои туфли.
– Так уж прям к каждой! – возразила Таня. – К белой из ремешков у ней и мокасы, и сабо, и босоножки шли.
– Ладно, – согласилась я. – Но, насколько помню, там, в гардеробной, были лодочки… Я обратила на них внимание, потому что видела такие в магазине и даже хотела купить себе, но отпугнула цена. Попросила продавщицу посчитать, сколько будут стоить туфли без полагающейся к ним сумки, но мне отказали:
– Она мне ее подарила! – со слезами на глазах воскликнула домработница.
– Вещь стоимостью в автомобиль, хоть и подержанный?
– Ага.
– По какому поводу?
– Просто так.
– И давно?
– Ну… нет. Вернее, да.
– Как же отреагировала Нелли Семеновна?
– Она умерла уже, – тихо ответила Таня, опустив голову. – Розалия предложила: «Бери что хочешь из вещей, деньги пока снять не могу, счета заблокированы, драгоценности в сейфе, он тоже временно недоступен». Только мне в ее шмотки не втиснуться, из шубы лишь шапка получится, вот и позарилась на сумку. Туфли малы оказалися, у Розки тридцать пятый размер.
– Таня, немедленно выкладывайте все! – сердито приказала я. – До донышка вычерпывайте, иначе арестую!
– Так не хотела… – занудила Таня, – само получилося… случайно… Зинаида пришла… она… ей… а та… они… вот сволочи… Думала, сумку возьмут… А они – чек неси!
– Спокойно, по порядку, без истерики!
Шмыгая носом, Танечка завела рассказ…
Незадолго до смерти Павла в один из дней Таня проснулась очень рано и, провертевшись под жарким одеялом, надумала пораньше ехать на работу. Вчера неугомонная аккуратистка Нелли Семеновна приказала прислуге почистить столовое серебро, Танечка с задачей не справилась, оставила часть приборов на завтра, поэтому сейчас, раз сон улетел прочь, решила отправиться к Майковым. Вечером Таня хотела спокойно посмотреть последнюю серию любимого фильма, телепрограмма пообещала свадьбу главных героев.
У Тани имелись свои ключи. Нелли Семеновна, постоянно упрекавшая прислугу в лени, была абсолютно уверена в ее порядочности.
Домработница на цыпочках, чтобы не разбудить хозяев, пошла на кухню. Хотела уже войти внутрь и замерла – около разделочного столика маячила Розалия, перед ней высился хрустальный стакан, наполненный соком. Полагая, что она одна, жена Павла вынула из кармана пузырек, накапала из него что-то в питье и пошла к холодильнику. Таня очень тихо отошла на пару шагов назад и закашляла.
– Уже пришла? Еще рано, – высунулась из кухни Розалия.
– Серебро дочистить надо, – объяснила Таня.
– Где мой кофе? – спросил Павел, вносясь в столовую. – Опоздаю!
– Сначала сок, милый, – пропела Розалия.
– Как он надоел!
– Речь идет о здоровье, – не дрогнула заботливая супруга.
– Давай сюда, – рявкнул муж и залпом выхлебал стакан. – Фу, гадость! Сегодня совсем горький.
– Завтра куплю розовые грейпы, они не такие резкие, –
День потек своим чередом, и Таня забыла о странном пузырьке. Вспомнила она про него после смерти Нелли, во время скандала, который закатила Зина. Лучшая подруга покойной влетела в прихожую и накинулась на Розалию, не стесняясь в выражениях:
– Убийца! Правильно Павел тебя Болонез называл! Думаешь, шито-крыто все проделала? Чего в лице переменилась? Ничего, ничего… Нелли не удалось дело открыть, но еще есть я! Ты им в сок чего подливала? За старое принялась?
– Тише, – зашептала Розалия, – тише… Я ни в чем не виновата!
– Ха! Болонез! Болонез!
– Татьяна, ты мне больше не нужна, ступай домой, – дрожащим голосом приказала Розалия.
Прислуга пошла в прихожую, а за спиной звенел злобно-напряженный голос Зинаиды:
– Ну уж нет! Не надейся! Болонез! Ничего не получишь!
На следующий день Розалия огорошила Таню заявлением:
– Нам необходимо расстаться, вот твоя зарплата, прощай!
Домработница возмутилась:
– Но где искать новую службу?
– Вопрос не по адресу, – сухо ответила вдова.
– Так не поступают! Отчего не предупредили заранее?
– Тебя Нелли нанимала, – фыркнула Роза, – а мне не по карману держать прислугу. До свидания.
– Сначала деньги посчитаю!
– Сколько угодно! Там все точно, до копеечки!
Таня просмотрела бумажки:
– Надбавить бы надо!
– Нет причины.
– Завсегда лишний оклад при увольнении дают!
– Впервые о такой традиции слышу. Прощай.
– И еще пять тысяч баксов.
– С ума сошла? – отшатнулась Розалия. – Живо убирайся, иначе в милицию пойду.
– Не, не пойдешь, испугаешься, – протянула Таня. – И лучше с жабой справься, а то худо случится!
– Ты заболела? Обострение шизофрении?
– Нет, – серьезно ответила Таня. – И со зрением у меня порядок. Видела, как ты мужу в стакан что-то капала. Из пузырька! Че там было? Тот самый болонез?
Глаза Розалии превратились в блюдца.
– Это не то, о чем ты думаешь!
– Че мне думать, просто расскажу все ментам.
– Ты меня погубишь! – в ужасе воскликнула Розалия. – Я ни в чем не виновата, лекарство добавляла. Понимаешь, Павел-то был наркоман, мы это скрывали, а теперь смысла нет. В том пузырьке лекарство от героиновой зависимости, я его подливала.
– Гони бабки – и смолчу.
– Кошелек пустой!
– А не ври-ка.
– Правда! – прижав руки к груди, зашептала Розалия. – Счета на имя Нелли, она умерла, теперь полгода ничего не снять. Драгоценности в ячейке, депозитарий тоже на свекровь оформлен был. У меня натурально две копейки. Танечка, не губи! Сама не знаешь, что получится. Я не виновата, но последствия твоего визита к ментам будут ужасны…
Увидав, что с молодой хозяйки слетела спесь, Таня решила: она на верном пути, Розалия подливала в питье нехорошую жидкость.